— Кузьма, нам топлива-то хватит?

— Хватит. Туда и обратно, учитывая нагрузку, не более одного процента уйдёт.

— Когда там у нас народ из нирваны выпадет? А то проснутся, а тут такой сюрприз. Лучше бы, конечно, принять общее решение, но, очень надеюсь, что они нас поддержат.

— Капитан освободится, примерно через шесть часов. Остальные, часов через девять. Мы уже будем на половине пути. И, я думаю, что мы задействуем оба рем. комплекса. Надо будет сразу обследовать уцелевшие трюмы, на предмет запасов топлива, отыскать, возможно сохранившийся ИИ и информационные базы данных. Так же необходимо отыскать и извлечь Императорские регалии. И не спорь. Это важно.

— Разогрев реактора завершён, координаты введены, курс просчитан. Готов к движению.

— Поехали! Вернее, начинай разгон!

— Понял. Начинаю разгон. — Занимавшая всю правую сторону экрана станция, начала всё быстрее и быстрее убегать в сторону и назад. Что самое интересное, практически никаких ощущений ни при разгоне, ни при манёврах совершенно не ощущалось. Прикольная штука, эти компенсаторы, и инерцию гасят, и искусственную гравитацию делают.

Наш кораблик уже почти пять часов шустро пожирал остававшееся до цели расстояние. Я всё пытался вытянуть из Кузьмы, хоть какие-нибудь подробности, про эти императорские "знаки власти". Но тот отделывался общими ответами, и никак не хотел колоться, как мне казалось, даже подсмеиваясь, над моими потугами. Ну, прям, как человек, особо изворотливый и хитрый. Сравнивая манеру общения Кузьмы и, к примеру, ИИ нашего фрегата, который, хоть и наложили на него отпечаток личности Михалыча, никак не проявлял никаких не относящихся к делу посторонних эмоций, я всё больше недоумевал. Ну, не может компьютер, так себя вести, какая бы личность у него не развилась. Я всё чаще ловил себя на мысли, что я общаюсь с человеком, а не с искуственным интеллектом. И поэтому, после некоторой паузы, после очередных отговорок Кузьмы, я всё-таки спросил:

— Кузьма, ответишь мне на один вопрос?

С ясно различимым смешком, он ответил: — Да не вопрос, но только не про регалии.

— Да нет, не про регалии, Кузьма, не про регалии. — Я помолчал. — Скажи мне честно, ты… человек? Только не бубни мне про искусственные интеллекты и невозможность переноса сознания, тем более доказанную экспериментальным путём.

В рубке повисла мёртвая тишина, только почти на грани слышимости шумела система вентиляции. Я уже собрался повторить свой вопрос, но тут раздался изменившийся, немного хриплый голос Кузьмы.

— Я… был, человеком. Давно. Был. — И он опять замолчал.

— Как это был? — Не выдержал я паузы. — Ты, или есть, или тебя нет. Третьего не дано, если конечно не считать время от времени встречающихся животных в человеческом обличии. — Я тоже, признаться, был огорошен, признанием Кузьмы. Впрочем, он, наверное, теперь уже не Кузьма.

— Как тебя теперь называть? У тебя ведь наверняка есть своё имя?

— У меня было имя. Позволь представиться, первый адмирал императорского флота, кавалер… Ну в общем, кавалер много чего. Сейчас, это уже не имеет никакого значения.

— А как тебя звали-то, кавалер, блин. Чего ты молчал всё это время?

— А что бы изменилось? Руки, ноги и хвост, у меня бы не отросли.

— Хвост… Кто о чём, кхм… Ну, мы бы относились к тебе по другому, ну, не так, как к компьютеру.

— Интеллекту. — Поправил меня бывший адмирал. — А звали меня, то есть его, Арен Кумо.

— А почему "его"?

— Его больше нет. А есть Кузьма. И, пожалуйста, зови меня так. Мне понравилось это имя.

— Подожди, Кумо, если мне не изменяет память, это же имя… нет, фамилия Императора?!

— Да, Император, мой двоюродный брат, а я был командующим флота Империи.

— Так вот откуда у тебя адмиральские коды! А я то голову ломал, откуда у простого ИИ обычного челнока, такие знания!

— Ну, челнок тоже не простой. Он был, как бы моим адмиральским катером, если это обозначение переложить на ваш язык.

— Так это, получается, ты снял ограничения с ИИ? Хотел, что бы у него развилась личность?

— Не совсем так. Ограничения снял я, но они не касались развития личности. Это априори исключено, очень строгие программные запреты, обойти которые, не разрушив целостность сознания ИИ, невозможно. Перед смертью, я разблокировал функцию абсолютного слияния.

— А как же ты попал сюда, вернее в… — Я изобразил руками нечто.

— Мы возвращались к флоту, с совещания у Императора, и попали в засаду. Прикрытие было уничтожено, крейсер получил критические повреждения. Меня, тяжело раненного, адъютант притащил в ангар, для эвакуации, успел затащить в челнок. Следующими попаданиями, ангар был разрушен, произошла разгерметизация. Адъютанта просто выдуло из челнока, а я успел зацепиться за кресло. Шансов у меня не было. Шаттл завалило обломками. Истекая кровью, я успел добраться до ложемента, и запустить процедуру абсолютного слияния. И вот, я здесь, а Арен Кумо, спустя много веков, был выброшен, нашедшими наш крейсер пиратами, за борт.

— А что же ты не открылся им? Всё-таки свои, хоть и бывшие, но жители империи.

— Им? Этим туземцам? Не смеши меня! То, что они, наконец-то, вышли в пространство, на задорого сбагренных им прохиндеями с окраины, утлых скорлупках, и сразу занялись пиратством и привычной, по их родной планете, работорговлей, никогда не поставит их на одну ступень, даже с самым грязным обитателем городского дна любой имперской планеты.

— Это в тебе великоимперский шовинизм взыграл?

— Нет, просто я помню их грязными и вонючими дикарями, и с прошествием многих веков, они ничуть не изменились. Как были дерьмом, так и остались. Только стали более опасным дерьмом.

— А чего же ты тогда от них не улетел? Коли тебя извлекли, из под обломков?

— У меня нет гипердвигателя. Челнок же был предназначен только для внутрисистемных перелётов.

— Арен… — Он меня перебил.

— Кузьма, Володя, теперь только Кузьма. Можно Кузя. Арена больше нет. И… В общем, ты понял.

— Извини, Кузьма, но почему мы? Почему ты с нами возишься? Мы ведь такие же дикари, как и эти… И они тоже называли нас, дикарями.

— Нет, Володя, вы, не дикари. И у меня есть свои резоны так думать. И если они подтвердятся, то ты о них узнаешь, в своё время. И я уверен, что прав, в своих утверждениях…

— Что-то связанное с регалиями? Как-то ты похоже, отнекиваешься.

— Всему своё время!

— А остальным говорить будем? А то не очень правильно получится. Я уверен, они поймут! — попытался я его убедить.

— Куда бедному крестьянину деваться? Расскажем, конечно, коль пошла такая пьянка, но только когда все вместе соберутся. Не хочу десять раз повторять одно и то же. Кстати, Леонид Михайлович уже выпал обратно в реальность, и идёт сюда.

— Во, а чему ты Михалыча учишь?

— Всему тому, что знал сам. Всё, тихо. Ещё успеем поговорить.

Двери в рубку с тихим шелестом, раздались в стороны. В проёме стоял наш помолодевший, будущий адмирал.

— А чего это ты тут делаешь? Татьяна сказала, что квалификацию повышаешь, но чего в рубке? Ты же обычно у Кузьмы торчишь.

— Да тут, командир, новые вводные поступили, и пока ты был на восстановлении своего… тонуса, — я чуть запнулся, — взял ответственность на себя, и отправил нас в не очень далёкое путешествие.

— Какое такое путешествие?

— Да тут не далеко, ещё часов шесть осталось из двенадцати.

— Рассказывай!

— Помнишь, Кузя отсканировал транспорт?

— Ну, помню, конечно, так ведь мы туда потом, между делом собирались?

— Обстоятельства изменились. При детальном сканировании выяснилось, что с вероятностью в девяносто процентов, там есть выжившие.

— Да какие, там, к едреней фене, выжившие могут быть? Он сколько столетий в космосе, разделанный как треска на камбузе, болтается? — Кап три начал напрягаться.

— По последним данным, в том оборудовании, время сохранения объекта, роли не играет. Энергия есть, остальное по барабану. Сигнатуры мы срисовали, значит, энергия есть. Прилетим, узнаем. Да там и ещё разные ништяки должны быть.