— То есть, получается, что скорость обучения вырастет? Я и так думал, что мы учимся, ну очень быстро. Тогда зачем придумывали ещё и специальное оборудование?
— Оно, во первых, помогает вести контроль за состоянием пациента, а во вторых, способствует лучшему закреплению мышечной памяти. Сам посуди, что, например, обычный человек, никогда не садившийся за руль автомобиля, выучит на отлично всю теорию, но не будет иметь практики. Как ты думаешь, как он, в первый раз усевшись за руль, поведёт этот автомобиль? Хоть он и знает теоретически все нюансы управления, но, не имея представления о том, насколько нужно повернуть руль или нажать на педаль, скорее всего, его первый опыт окажется плачевным. А, учитывая наши виртуальные тренировки и уже закреплённые в мышечной памяти навыки, он фактически получается уже полностью подготовленным к управлению. Несколько тренировочных поездок, и можно выпускать на дорогу. Учитывая, что по твоим воспоминаниям, для обучения управлению этим автомобилем требовались месяцы, то здесь процессы ускорены на порядки.
— Да, огорошил ты меня. Что тут сказать? Получается, что все наши потуги с обучением, напоминают мудовые рыдания. Что же, будем ждать окончания процесса расконсервации базы.
— Ну, мудовые рыдания, ваши потуги не напоминают. По крайней мере, вы уже располагаете некоторым количеством теории, знаете, как применить эту теорию на практике, а мышечную память, поставить не так уж и долго. Просто несколько сеансов в капсуле, и всё образуется. Вы ведь так же получаете и большое количество знаний и умений, которые не связаны с какими либо рефлексами.
— Рефлексами блин. Ну, сейчас проверим, эти рефлексы. Я, помнится, у тебя в виртуалке неплохо управлялся с истребителем. Давай ка применим эту теорию к практике.
— Володь, а может не надо? — Обеспокоенно спросила Татьяна. — Ты же на нём никогда не летал!
— Надо, Таня, надо. Всё бывает в первый раз, да и мне самому интересно. К тому же и борт. комп убиться точно не даст.
Мы уже зашли в лифт, и спускались в ангар.
— Следуйте по белой дорожке. — Кузьма зажёг перед нами бегущие огоньки, которые привели нас в дальнюю часть ангара. Пока мы проходили мимо истребителей, я заметил суетившихся возле одной из машин, ремонтных дроидов, очевидно готовивших её к вылету. В углу была небольшая дверь, надпись на которой гласила: "Помещение лётного состава" Ну, или что-то вроде этого. Я так толком и не научился разбираться в ихних текстоглифах. При нашем приближении, дверь открылась, и перед нами предстало небольшое помещение, с рядами одинаковых шкафов подёргал запертую дверку ближайшего, и спросил: — Кузя, и чего дальше?
— А дальше, идите в дальний конец комнаты, там увидите окно. Складской дроид попробует подобрать тебе полётный скафандр. Но если размера не будет, то извини.
— Да я же вроде немного похудел?
— Если бы ты не похудел, то и пробовать не стоило.
— А если не налезет? Без скафандра нельзя?
— В крайних случаях, можно. Но если ни один не налезет, то и ты в пилотское кресло, не влезешь. Там всё очень компактно. Не так как у меня.
— Ну, давай, попробуем. А с виду они вроде большие… — Окно выдачи открылось, и на маленьком столике я увидел немаленький баул.
— Давай, примеряй. Это самый большой размер. А что насчёт размера истребителя, то ты учитывай толщину брони, количество оборудования, которое нужно всунуть в этот объём, двигатели, вооружение, источники энергии…
Пока Кузьма нудел про "нужно всунуть", я уже вытряхнул из баула скаф, сделанный заодно с ботинками, перчатки и шлем, отдельно. Так же там имелось специальное бельё из мягкой и очень эластичной ткани, сделанное в виде комбеза, в которое, как я понял, надо было попадать через отверстие для головы. Разоблачившись, я сначала залез в этот "комбез", а потом начал мудрить со скафандром. В принципе, ничего мудрёного там не оказалось. Немного повозился с установкой энерго-накопителей, но с кузиной помощью, всё-таки установил их на место. Застёгивался он ползунком, похожим на обычные молнии, так же замыкая разъёмное шейное кольцо. Шва на месте соединения, фактически не было видно. Вопреки опасениям, скафандр, подошёл очень даже неплохо. Нигде не жал и не тянул. Облачившись, мы пошли к машине. Как оказалось, залезать в неё было очень просто. Я ожидал, что будет лесенка, откинутый фонарь, но ничего такого не было. Снизу просто открылся люк, и ложемент опустился почти до палубы. Осталось только залезть на него, устроиться поудобнее, и меня подняло в кабину.
— Ты там по аккуратнее! — Донеслись до меня напутственные слова супруги.
Створки в полу медленно закрылись, и тут же зажглось внутреннее освещение. Управление было очень похоже на Кузино. Два джойстика, несколько сенсорных панелей, подъехавших прямо под руки, и засветившийся обзорный экран, по всему периметру кабины. Места было вполне достаточно, для комфортного самочувствия, так что даже и не знаю, зачем Кузьма меня пугал.
— При отсутствии импланта, мыслеуправление с использованием слияния, недоступно. Будешь работать в аварийном ручном режиме с урезанными функциями.
— Подожди, а как же у тебя? Через шлем?
— Эта техника нового поколения. Рассчитана на применение совместно с имплантами последних моделей, и поскольку, не имплантированный пилот в обычных обстоятельствах просто не мог попасть в этот ложемент, то и эти истребители не комплектовались шлемами, подобными моему. Так что будешь вырабатывать мышечные рефлексы. Мне тебя из ангара вывести, или сам попробуешь? — Хихикнул домовёнок.
Я посмотрел на развернувшуюся, в открывшихся передо мной створках ангара, панораму Станции, и решительно сказал: — Эх, была не была, но лучше ты сам меня выведи. — Даже не покачнувшись, истребитель приподнялся над полом, тихонько вздрогнул, когда судя по индикатору на панели, стойки шасси ушли в корпус, и неторопливо продавливая зеленоватое силовое поле, выплыл в открытый космос. В общем, я не буду описывать этот позор. Поначалу, я честно пытался приноровиться к очень чутким органам управления, но истребитель постоянно скакал и рыскал на курсе, отвечая на каждое, даже мельчайшее движение моих рук, потом я пытался снизить чувствительность джойстиков. И тогда этот быстрый и вёрткий агрегат, превращался в неповоротливый и медлительный утюг. Компромисса достигнуть не вышло. Единственно, что у меня получилось, так это лететь по прямой, с убранными подальше от управления руками. Через сорок минут, весь мокрый, как мышь, я сдался.
— Кузьма! Забери меня отсюда, пока я не доломал этот аппарат!
Почти сразу же, машина выровнялась, лихо, с переворотом развернулась, и понеслась к виднеющемуся в отдалении фрегату. — Вот что я тебе говорил о мышечной памяти. — Раздался в шлеме голос домовёнка.
— Но ведь при прямом контакте, такого же не будет?
— Нет, конечно, если только у тебя в голове мысли трезвые и ясные, там за тебя всё делает бортовой ИИ. Трансформирует, так сказать, мысль, в действие. Но и там, надо чётко представлять все свои команды. А на ручном управлении, после капсулы, два три полёта и ты освоишься. Или упорные многомесячные тренировки. — сказал Кузя, заводя машину в ангар.
— Это я уже понял. Но всё равно, мне, понравилось! Научимся, и будем летать! — Заявил я, опускаясь в ложементе на палубу и отстёгивая шлем.
— Володь, это были фигуры самого высшего пилотажа? Что ты, там выделывал? — Смеющимися глазами на меня смотрела супруга.
— А ты откуда видела? — Я вроде был с обратной, от шлюзовых ворот, стороны.
— А мне Кузьма на экране всё показывал, и комментировал.
Я грустно вздохнул и подумал про себя: "Вот, гадёныш". — Пилотажа, Танюшечка, пилотажа. Научусь ещё. Не все же с первого раза всё умеют. Не всё так просто, как оказалось. Так что все будем усердно учиться. А научиться нам предстоит очень и очень многому.
Стянув пропитанный потом комбез, ополоснулся в хитроумном душе, и, одевшись в ставшие уже привычными местные шмотки, пошёл на выход. "Да уж, позорище устроил", думал я на ходу, "коту под хвост, такое обучение, толку то, что провалялся столько времени, про кнопочки учил, теории всякие, а как до практики дошло, так и обделался, пилот, мать его так, это вам не на компе, мышкой по столу елозить". Размышляя таким макаром, вышел в ангар. Моей, нигде не было видно. Вдруг, из пуза стоящего рядом истребителя выехал ложемент, с красавицей внутри. Я обалдел.
