Онория слегка прищурилась, разглядывая присутствующих. Амелия и Аманда нервничали. Онория наклонилась к близнецам и шепнула:

— Назовите мне имена ваших кузенов. Первой отозвалась Амелия:

— Рядом с Девилом стоит Уэйн, но вы его знаете.[2]

— Неужели это его настоящее имя?

— Вообще-то его зовут Спенсер, — шепнула Аманда. — Только никогда не обращайтесь к нему так.

— Позади Девила — Ричард, его прозвище Скэндал. Это брат Девила.

— За Уэйном стоит его младший брат, Гарри. Его все зовут Демон.

— Демон Гарри?

— Верно. — Аманда кивнула. — Рядом с Уэйном — Габриель.

— Его настоящее имя Руперт, он старший сын дяди Мартина.

— А позади Габриеля, наверное, стоит Люцифер? — спросила Онория. — Его брат?

— Да, только его зовут Аласдер.

Онория выпрямилась и на минуту погрузилась в размышления. Откуда взялись эти прозвища? Конечно, близнецов об этом спрашивать не следует. Она снова взглянула на шестерых мужчин, стоявших у края могилы, и поняла: они найдут убийцу Толли, и никакая сила их не остановит.

Кинстеры будут мстить, но позаботятся о том, чтобы их подопечные: женщины, дети и старики — не пострадали. Смерть и месть — мужское дело, домашний очаг предназначен для отдыха. Все это прекрасно, но…

Наконец священник произнес последнюю молитву, комья земли посыпались на гроб. Мать Толли поникла в объятиях герцогини. Муж ее поспешил ей на помощь. Амелия и Аманда потянули Онорию за руки. Та неохотно отвела взгляд от могилы и от лиц Кинстеров.

Чарльз и старики ушли, а Симон, Девил и пятеро остальных продолжали стоять, не сводя глаз с гроба. Симон вопросительно взглянул на Девила; в ответ герцог сильнее сжал плечо мальчика и склонил голову.

Онория знала, что именно он обещал брату убитого.

В сопровождении близнецов она шла по лужайке, обдумывая сложившуюся ситуацию. Завтра надо вызвать Майкла, но он приедет сюда только через несколько дней. Эти дни можно использовать с толком. Онория хотела увидеть, как свершится правосудие; ее долг — отомстить за невинно убиенного. Вот почему образ Толли преследует ее денно и нощно. Кинстеры будут мстить как воины, защищая свою семью, свой клан. Она станет истинной защитницей жертвы и сыграет в этом деле свою роль. Мечты о приключениях и сложных интригах сбылись — сама судьба послала ее сюда, и не стоит сопротивляться ей.

На поминках началось настоящее столпотворение. Множество родственников и друзей, приехавших из Лондона, остались в Сомершем-Плейс до конца церемонии. В течение получаса Онория познакомилась с таким количеством столичных фатов, что хватило бы на всю жизнь. К счастью, близость к семье Кинстеров избавила ее от назойливых приставаний.

Близнецы снова взялись за свои инструменты. Вскоре в гостиной, музыкальной комнате и даже на террасе яблоку негде было упасть. Беседуя с родственниками Кинстеров и их знакомыми из великосветских кругов, Онория не спускала глаз с Девила и его пятерых кузенов. Вскоре картина стала проясняться. Девил стоял в дверях гостиной, выходящих на террасу, остальные то и дело подходили к нему, чтобы перекинуться взглядом или сказать несколько слов. Подслушать их было невозможно.

Онория переключилась на свою очередную собеседницу — леди Шеффилд.

— Конечно, — нараспев говорила дама, — из-за этой неприятности кое-какие дела придется отложить.

— Неужели? — Онория подняла брови, изображая полное непонимание.

Леди Шеффилд внимательно посмотрела на нее.

— Три месяца траура… значит, только в декабре.

— Зимой, — уточнила Онория и, улыбнувшись даме, дала ей новую пищу для размышлений. — Простите, мадам, но я должна поговорить с Уэбстером.

Она скользнула к двери, прекрасно сознавая, как будут интерпретировать ее слова.

На буфете стояли тарелки с крошечными сандвичами. Прихватив одну из них, она вышла на террасу и встала за спиной Девила. Тарелка обеспечила ей надежное прикрытие.

— Леди Харрингтон, — представилась пожилая дама. — Я хорошо знаю вашего дедушку, мисс. Давненько его не видела. Надеюсь, он в добром здравии?

— Полагаю, да, — тихо отозвалась Онория.

— Херст ничего не знает, Гилфорд тоже, — донеслось до нее.

Она не обернулась, боясь, что ее заметит кто-либо из кузенов Девила, поэтому не поняла, кто сказал эту фразу. Потом раздался голос герцога: тут ошибиться было невозможно.

— Уэйн говорил с Блэкуэллом. Займись Джеллингом.

— Чудные сандвичи, — отметила леди Харрингтон и взяла с тарелки очередной кусочек хлеба. — А вот леди Смолуортс, она тоже знакома с вашим дедом. Сюда, Дульси! — Леди Харрингтон помахала старушке, увешанной драгоценностями.

Сзади снова послышался чей-то голос:

— Дэшвуд ничего не знает, хотя я проявил настойчивость. Он не станет лгать и увиливать. Это не в его стиле. После короткого молчания Девил спросил:

— Здесь есть еще кто-нибудь из той части города?

— Я обращусь к Джиму Эджуорту.

Тут к Девилу подошел какой-то немолодой джентльмен, и он был вынужден вступить с ним в беседу. Онория воспользовалась моментом и переключила свое внимание на леди Смолуортс.

— Бог мой, да! — воскликнула дама, изучая ее лицо в лорнет. — Сходство определенно есть. Ты согласна, Аретуза? Особенно подбородок.

Мысленно пообещав себе получше разглядеть свой подбородок в зеркале, Онория натянуто улыбнулась и стала слушать болтовню старушек, но вскоре снова навострила ушки.

— С Фарнсуортом не повезло, с Гиртоном тоже. Девил вздохнул.

— Но должна же быть какая-то зацепка!

— Да… и мы будем искать ее, пока не найдем. — Выдержав паузу, неизвестный кузен добавил: — Я попытаюсь расспросить Кэффри.

— Только осторожно: я не хочу, чтобы к утру об этом знал весь город.

— Доверься мне.

Онория чуть ли не воочию увидела, как герцог улыбнулся в ответ. Ее снова отвлекли, и она нехотя включилась в глупейшую дискуссию о том, будет ли в следующем сезоне по-прежнему модным муслин с узором в виде веточек.

Через некоторое время люди начали расходиться. К Девилу подошел Уэйн — Онория узнала его голос.

— О Хиллсуорте можно забыть, о его компании — боюсь, тоже. Но если здесь зарыта собака, надо заставить Гарри копнуть поглубже.

— Поговори с Демоном…

— Да, пока нам не везет, — отозвался Уэйн. — Смотри, сюда идут остальные.

— Я ничего не слышал, никаких зацепок.

— У меня тоже неудача.

— Я не нашел ничего подозрительного.

— Значит, — сказал Девил, — нам нужно продолжать охоту.

— Но в каком направлении?

— Во всех. — Герцог помолчал. — Демон, ты возьмешь на себя дороги. Ты, Уэйн, обследуешь таверны. Габриель, займись игорными домами и вообще финансовыми делами Толли. Скэндал будет болтать с дамами — тут ему нет равных. На долю Люцифера остаются «кошечки».

— А мы? — спросил Уэйн.

— Я буду искать здесь, на месте.

— Хорошо. Я сегодня же поеду в Лондон.

— И я.

Голоса затихли, слившись с гулом толпы. Леди Смолуортс и леди Харрингтон делились друг с другом секретами модного фасона шляпок. Онория решила ретироваться: она уже выяснила все, что хотела.

— Простите меня, леди, если позволите…

— Вообще-то, дорогая, — леди Харрингтон схватила ее за руку, — я хотела спросить, правда ли… — Что именно?

— Мой дорогой кузен, ты рискуешь нарваться на неприятности, если я не буду охранять тебя с тыла, — вдруг послышался голос Уэйна.

Онория тотчас поняла, что Девил обернулся и увидел ее: она почувствовала его взгляд на своих плечах и затылке и застыла словно изваяние. Ей страстно хотелось удрать, но старая дама не отпускала ее.

— О да. — Леди Харрингтон улыбнулась. — О вас и… — Она умолкла, глядя через плечо Онории, и ее глаза восторженно заблестели. — Ах… добрый день, Сент-Ивз.

— Здравствуйте, леди Харрингтон.

Онорию захлестнули волны страха, но не потому, что в голосе герцога звучала скрытая угроза, а потому, что он властно обхватил ее за талию и поднес ее руку к своим губам. Чтобы выдержать этот поцелуй, Онории пришлось собрать все свои силы.