— Зависит от обстоятельств. Но если вы считаете, что я причастна каким-то образом к похищению Люси, то вы глубоко ошибаетесь.

Спаркс задал ей еще несколько вопросов. Но все его усилия разбивались о весьма удивительную открытость Черри. Когда она, уходя, закрывала шарфом голову, Найджел заметил:

— Прятать лицо нет необходимости. Газетчики отправились в деревню.

Черри бросила на него испуганный взгляд и выскользнула из комнаты. Спаркс взглянул на Найджела, вопросительно подняв брови. Найджел заметил:

— Не хочет, чтобы ее узнали, следовательно, о ней уже говорили в программе новостей. Возможно, она еще в том возрасте, когда требуется согласие родителей на брак, и они пытаются отыскать ее, чтобы разорвать ее отношения с этим идиотом Аттерсоном. Они наняли Лики для слежки. Лики же ведет какую-то двойную игру — я подозреваю, что она получает большое содержание, а когда достигнет нужного возраста, получит гораздо больше, и Лики интересуется, нельзя ли ему чем-нибудь тут поживиться самому.

— Вам бы следовало быть писателем, мистер Стрэйнджуэйз, — улыбнулся суперинтендант. — Если Лики хочет шантажировать эту девицу, то я ему не завидую. Между прочим, вы заметили, как она сказала, что это Лэнс выбрал Домик для гостей? Дикэн, дружище, мы попробуем теперь побеседовать с миссис Салливан.

Поначалу Спаркс разговаривал с женой адмирала чрезвычайно любезно. Но она обращалась с ним, точно со старшей прислугой. Ее лицо мопса, покрытое красными пятнами, приняло властное выражение, что показалось Найджелу не только смешным, но и жалким.

— Итак, мистер Спаркс, что предпринимает полиция в связи с этим позорным проявлением насилия?

— Мы делаем все, что в наших силах.

— Не знаю, куда идет страна, если красным агентам позволяют выкрадывать маленьких девочек под носом у их родителей.

— Безусловно, это непозволительное положение дел, — согласился суперинтендант. — Кого вы подозреваете? Похитители, как вы понимаете, должны были иметь контакты в доме.

— По-видимому, это ужасный тип Аттерсон.

— Что заставляет вас так думать?

— Он просто дрянь. За деньги сделает что угодно. Мы, жены военных, знаем таких. Но, к счастью, на флоте Ее Величества подобных не много.

— А что вы можете сказать о мистере Лики?

Тут она насторожилась:

— Мистер Лики? Он, видимо, человек хорошо воспитанный, хотя и не совсем джентльмен. Но я, конечно, не находилась с ним в дружеских отношениях.

— Дружеские отношения? А в какого же рода отношениях вы с ним находились?

Женщина заволновалась:

— Я же сказала, что не находилась с ним вообще в каких-либо отношениях. Иногда перебрасывались словами. Ведь надо же проявлять вежливость. В конце концов, он ведь человек не нашего круга.

— Понимаю. Поэтому у вас нет оснований подозревать его в чем-либо, кроме низкого социального происхождения? — сухо заметил Спаркс.

— Правда, есть одно «но».

— Слушаю.

— Я терпеть не могу всякие сплетни.

— Всякое сообщение полиции, мадам, к числу таких не относится, — сказал Спаркс почтительно и вместе с тем не придавая этому особого значения.

— Ну хорошо. На следующее утро после исчезновения Люси я спускалась к завтраку почти в девять часов, минуя при этом комнату мистера Лики. И знаете, что я услышала при этом? — Она сделала многозначительную паузу. — Там разговаривала женщина.

— Неужели? И вы узнали ее голос?

— Боюсь, что нет.

— Или услышали что-либо из сказанного там?

— Естественно, нет. Я быстро прошла мимо.

— Естественно.

— Но это был весьма недовольный голос, а возможно, и сердитый.

— Ну что ж. Это может оказаться полезной информацией, — сказал Спаркс, разочарованно глядя на Найджела. Он переложил бумаги на столе. — Ну а теперь, мадам, сущая формальность. Понимаете? Вчера утром вы послали телефонограмму. Где это она? А, вот: «Не принимайте предложение. Напишу». Можете ли вы?..

— Да это самое отвратительное вмешательство в мои дела! Как вы осмелились перехватить мою личную телеграмму, которую я посылала?

Лицо женщины стало красным, как пион.

— Вы отказываетесь дать какое-либо разъяснение по поводу этого послания?

— Безусловно. Я прослежу, чтобы начальник полиции графства узнал об этом. — И жена адмирала выбежала из комнаты. Дикэн последовал за ней.

Найджел усмехнулся:

— Смотрите не обожгитесь, дружище. О чем она все-таки?

— Телеграмма, — сказал Спаркс, — адресована миссис Холлинз, владелице магазина одежды в Белкастере. Ничего предосудительного о ней известно не было, за исключением того, что ее дела немного пошатнулись. Однако, будучи вызванной в полицию, она заявила, что не может обсуждать содержание телеграммы без разрешения ее клиентки.

— В отличие от мисс Черри, миссис Салливан имела запись или должна была иметь.

— О Боже, и из-за чего же? — спросил Найджел. — Ударила какого-нибудь лейбориста зонтиком?

— Стащила что-то в магазине. Во время войны. Адмирал тогда был в Средиземном море. Ее друзья по школе оказали кое-какое воздействие, и дело замяли. Признания виновности не было. Но мой друг, который занимался этим делом, сказал, что тут возникли кое-какие сомнения. Насколько я помню, в деле была замешана другая женщина. Но она назвала ложный адрес, ложное имя и ускользнула…

— Возможно, подлинное ее имя было Холлинз? — Найджел в раздумье посмотрел на гравюру на стене, на которой изображалась охота. — Понимаете, миссис Салливан, как представляется, немного с приветом. Она сноб. Но она и жадная, и не может иметь все, что ей бы хотелось. Кража в магазине это доказывает. На людей такого рода всегда можно оказать давление. Используйте этот легкий прием — и получите пятьдесят фунтов. А если она заартачится, то скажите, что мы расскажем всем о ее ужасном прошлом. Что скажут тогда соседи?

— Куда провалился этот сержант? Не можете ли вы поискать его и попросить доставить сюда адмирала?

Найджел нашел адмирала и его жену в гостиной. Рядом с ними стоял сержант, который, казалось, был в затруднении. Ему было велено обеспечить, чтобы ни один из тех, кого еще предстояло допрашивать, не вступал бы в разговоры с теми, кого уже допросили. Но авторитетный вид адмирала вкупе с нескончаемым потоком негодующего красноречия, который изливала его супруга, не позволяли Дикэну выполнить его обязанности.

— Хотите снова побеседовать с моей женой, а? — сказал адмирал, когда Спаркс представился ему.

— Не могу понять, почему она пришла в такое негодование, сэр. Я только попросил ее рассказать мне чуть больше о телеграмме, которую она отправила вчера утром. Вот ее копия.

Адмирал надел очки для чтения в взял телеграмму.

— Миссис Холлинз? Ну, это может быть вдова того Джимми. Бедняга был убит в Средиземном море. Мюриел и она во время войны были неразлучны. Жили вместе в Девоне. Но после сорок пятого года мы потеряли ее из вида. Я сам не очень-то ее жаловал. Так она живет теперь в Белкастере?

— Если это одно и то же лицо, сэр. Она владелица магазина одежды. Можете ли вы мне объяснить, почему миссис Салливан из-за этого пришла в такое негодование?

— А можете ли вы, суперинтендант, сказать мне, какое это имеет отношение к случаю, которым вы занимаетесь?

— Я должен проверить каждый телефонный звонок, который был сделан отсюда вчера утром. У похитителей тут имеется свой человек. Он сообщил им о наших планах. Поэтому нужно исключить всех остальных. — Спаркс действовал осторожно, точно шел по минному полю.

— Понимаю. «Не принимайте предложение». Да, это звучит зловеще. — Адмирал улыбнулся своей доброй улыбкой. — Могу вас заверить, что моя жена не является вражеским агентом. Магазин одежды, вы говорите? Можете ли вы сохранить это в тайне, если это не имеет отношения к делу?

— Безусловно, сэр.

— Конечно, это только догадка. Но возможно, речь идет о норковой шубе Мюриел?

— Норковой шубе Мюриел? — запинаясь, произнес совсем сбитый с толку Спаркс.