– Простая формальность, сэр. Благодарю вас, пока это все, – индифферентно заключил суперинтендант. – Не могли бы вы пригласить сюда мистера Гэтсби?

Вошел Гэтсби и начал с того, что смутил суперинтенданта крепким рукопожатием.

– Ну что, теперь меня на ковер? В таком случае – огонь.

– Если вы не против, мистер Гэтсби, скажите, где вы были между обедом и началом соревнований. Нам приходится выяснять такие вещи.

– Да все нормально, старина. Каждый делает свою работу. Ну, вообще-то, я поскакал в деревню по-быстрому пропустить рюмашку. Надо было быть в форме к началу всех этих светских гулянок. Не светский я человек.

– Да я уж вижу, сэр. Ну и насколько быстрой оказалась рюмашка?

Гэтсби так и покатился со смеху.

– Ха-ха-ха. Хорошо сказано. Класс. Надо сказать парням. Ха-ха. «Насколько быстрой оказалась рюмашка?» Ну, что, по правде сказать, довольно быстрой, да только рюмашка не одна. Две или три. Хорошее пивко в «Петухе и перьях», да еще я залакировал его парой бокалов виски. Хозяин этого кабака – старина Томпкинс, если нужно, суперинтендант, он под присягой подтвердит, что все так и было.

– Уверен, в этом не будет необходимости, – бодро ответил суперинтендант, и это замечание пришлось весьма по душе весельчаку Гэтсби. – И как долго вы там пробыли, сэр?

– Ушел около четверти третьего. Если на машине, то от школы до деревни это не расстояние.

– А, так вы были на машине? Ясно. Тогда еще только один вопрос. Как вы думаете, кто мог желать смерти этому мальчику? Не слышали, может, кто угрожал ему… допустим, кто-нибудь из учеников, хоть в шутку?

Гэтсби наклонился, придав лицу выражение, которое Тивертон называл «между нами, девочками, говоря».

– Честно скажу, хотя, может, это и не очень хорошо по отношению к бедному малышу, – в школе его терпеть не могли. Многие готовы были ему шею свернуть. Забавно, но только сегодня за завтраком… – Гэтсби внезапно осекся.

– Вы сказали, «за завтраком», сэр? – подтолкнул его суперинтендант.

– Ну да, вышло так, что мы заговорили про убийства, – запинаясь, сказал Гэтсби и, почувствовав, что от него ждут большего, добавил: – Занятные совпадения порой случаются, суперинтендант, не так ли? Помню, в семнадцатом…

Но Армстронг был не в настроения выслушивать такого рода воспоминания. Он перебил словоохотливого Гэтсби, не дав тому оседлать любимого конька, и умело вытянул из него суть уже известного читателю разговора за завтраком. Сержант трудолюбиво записывал.

Следующим на очереди оказался Симс. Он неуверенно вошел в комнату, пряча в ниточке усов робкую улыбку.

– Добрый вечер. Меня… э-э-э… насколько я понимаю, вы хотели меня видеть.

– Именно так, сэр. Мне надо задать вам несколько вопросов. Для начала – что вы делали сегодня после обеда?

– О господи, боюсь, такие вещи у меня всегда вылетают из памяти. Так, что же я делал? Ненадолго заглянул в общий зал. Помнится, там был Тивертон. Потом переоделся наверху. Дальше снова спустился вниз. Но не уверен, может, все было в другом порядке.

– А не вспомните, сэр, в котором часу вы спустились?

– Когда я поднимался, пробило два. На переодевание нужно минут пятнадцать. Так что, наверное…

– Ясно. Вы спустились примерно в четверть третьего. Затем снова проследовали в общий зал, так?

– Да. – Симс бросил быстрый взгляд на суперинтенданта. – Впрочем, нет, не так. А кто вам это сказал? На самом деле я вышел на улицу и выкурил сигарету.

– А где это было?

– У противоположной стороны здания. Той, что выходит на сенное поле. Я прогуливался взад-вперед по тропинке. Гриффин должен был видеть меня. Он был на Большой площадке.

Армстронг не преминул отметить прозвучавшую в последних словах Симса тревожную нотку, но виду не подал.

– Ясно. И насколько я понимаю, ничего необычного вы не заметили?

– Нет, конечно. Иначе бы сам сказал вам. Никого с той стороны, кроме Гриффина, не было. Потом появился Эванс, но я уже был у двери.

– Ну что ж, сэр, большое спасибо. Если вам нечего добавить, не откажите в любезности пригласить мистера Эванса.

Если он не лжет – нет, если они с Гриффином не сговорились и если показания миссис Вэйл соответствуют действительности, – то убийство, судя по всему, произошло между часом тридцатью и двумя пятнадцатью, если, конечно, оно не было совершено где-нибудь в другом месте. Слишком много «если» и «судя по всему», подумал суперинтендант Армстронг, нащупывая в кармане некий конверт.

– Добрый вечер, мистер Эванс, насколько я понимаю? Есть у вас какие-нибудь версии насчет этого преступления?

В тоне суперинтенданта Майклу почудилась некоторая неприязнь; едва уловимый пренебрежительный акцент на местоимении «вы» (что, до него кто-то уже донимал его своими предположениями?); да и в том, как он тяжело откинулся всем своим массивным торсом на спинку стула, смутно ощущалась угроза.

– Я? Да упаси меня боже.

– И вы не слышали, чтобы кто-нибудь угрожал убить этого подростка?

– Конечно нет. А что, убийцы, как правило, объявляют о своих намерениях публично?

Суперинтендант нахмурился.

– О разговоре за завтраком не припоминаете?

– О каком еще разговоре? О господи, неужели вы подозреваете Гриффина? Это же просто смешно. Слушайте, любой может сказать, что с удовольствием свернет кому-нибудь шею. Я лично повторяю это не менее двух раз в неделю.

– Отлично, сэр, оставим это. – Но у Майкла возникло тревожное ощущение, что ничего Армстронг оставлять не собирается. «Кто это? Обыкновенный туповатый полицейский служака? Да нет, в этих глазках угадываются острый ум и проницательность. Тогда к чему этот дурацкий намек на Гриффина? Может быть, он просто старается ослабить мою бдительность? Внимание».

– А теперь, сэр, несколько формальных вопросов. Мне говорили, что в школе вы сегодня не обедали.

– Верно, я вышел прогуляться – в лесок, за спортивными площадками.

– С миссис Вэйл не встречались?

«Ну вот, начинается. Что она ему сказала? Рискнем».

– Нет.

– Понимаете, я спрашиваю, потому что она примерно в это же время перекусывала на сенном поле.

«Слава богу, пронесло. Пока как будто все в порядке».

– А вы, сэр, с собой что-нибудь взяли поесть?

– Да, пару сандвичей. – Такое признание ничем не грозит.

– Ясно… Наверное, на кухне сегодня совсем с ног сбились. – Замечание прозвучало чуть более небрежно, чтобы показаться вполне невинным, и Майкл почувствовал в этом ловушку.

– У меня всегда в холодильнике батон и масло. – «Так оно, между прочим, и есть. Проклятье! Не надо было этого говорить. Следовало дождаться, пока сам спросит. Из огня да в полымя… Но Армстронг от комментариев воздержался».

– Насколько я понимаю, вам в лесу или на сенном поле никто не встретился?

– Нет. Вскоре после звонка появился Гриффин. По-моему, они с Моулди, он у нас спортивные сооружения контролирует, все время оставались на Большой площадке.

«Все идет хорошо. Нечего бояться эту громадину-полицейского. Это все моя больная совесть».

– Таким образом, на сенное поле вы вообще не заходили, я правильно понимаю, сэр? Между часом тридцатью и примерно четвертью третьего были в лесу?

– Верно.

Суперинтендант всем телом подался вперед, пошарил в кармане, извлек конверт и наклонил его перед собой. На стол что-то упало.

– В таком случае как вы объясните, что этот карандаш с вашими инициалами оказался в том же стогу сена, где было обнаружено тело убитого? Это ведь ваш карандаш?

«Этого еще не хватало! Плохо дело. Наверное, выронил, когда обнимался с Геро. А после не заметил». Майкл попытался придать себе вид оскорбленной невинности.

– Да никак не объясню. Может, вчера выпал из кармана, во время состязаний. Я почти все время возился с ребятами.

– Ага, так вы еще вчера хватились пропажи?

Майкл смутно почувствовал перед собой еще одну ловушку. Когда лжешь, старайся держаться как можно ближе к истине – эту максиму он усвоил прочно.