Самым же главным Селект считал то, что Август за всё это время так ни разу и не заикнулся о том, что он хочет обернуться драконом, как и его сестрички. Симона и Дайна так же, как и Август, переехали жить в Призрачные королевства и их тоже окружала теперь огромная толпа проверенных магов и магесс. Правда, Астор и Магнус гораздо строже блюли их девственность и девушкам было сказано, что до наступления восемнадцатилетия они даже могут и не мечтать о том, чтобы кому-то было дозволено в них влюбиться. Хотя и считается, что девочки развиваются быстрее мальчиков, тут как раз всё было наоборот, но их воспитатели, узнав о том, что девицам на самом деле уже по двадцать восемь лет, обманули тех самым пошлым образом, но они, кажется, в это не очень-то поверили. Впрочем, хотя сёстры Августа и были сметливее своего брата, гормоны в них пока что не взыграли так, как в нём. Для этого паренька с телом взрослого мужчины, весь мир сузился до двух занятий, — спаррингов с паладинами днём и гулек в кафульках по вечерам. Ему даже было разрешено посещать увеселительные ночные заведения в Москве, но только в том случае, если он шел туда вместе с каким-нибудь паладином. Чаще всего Август набивался в напарники к Таксисту или Ужастику, но в принципе был готов начистить рожу какому-нибудь ангелу с кем угодно. Лишь бы его вообще взяли с собой.

Для Селекта это стало ещё одним рычагом в воспитании юного дракона. Не смотря на свои четырнадцать календарных лет, Август выглядел двадцатилетним парнем с на редкость развитой мускулатурой при росте за метр девяносто. Может быть он ещё не был достаточно искусным бойцом, но обладал такой силой, что с одного удара вырубал даже очень мощных парней. Зато его было невозможно вырубить и ударом лома по голове. Парень был практически неуязвим, хотя иногда он возвращался под утром в замок весь в синяках и ссадинах, а иногда без зуба или двух. Зубы у него вырастали уже через пару часов, дракон, как никак, а синяки и ссадины сходили с тела и вовсе через час. Зато он был счастлив и был готов рассказывать отцу о своих потасовках с пиявками, часами. Правда, о других своих ночных похождениях он помалкивал, хотя они у него и случались довольно часто. Молодые магессы были от него просто без ума.

Двойник Селекта закончил своё дело и счастливые любовники потребовали для себя завтрак в постель. Ему всё-таки удалось натянуть нос подземным магам и он научил их превращать с помощью магии жесткое, как стальной трос, мясо ахеронов во вполне приличную, пусть и не жирную, свинину, баранину, говядину и даже оленину. Демоны сразу же возлюбили самых старых ахеронов, из которых получалось самое нежное мясо, всей душой, и не только не стеснялись спускаться на дно самых глубоких ям Тибета и Гималаев, но и залазить в их норы. Отправившись на охоту с Вельзевулом и ещё несколькими его друзьями на охоту в первый раз, капитан Бакланов, первым делом превратил свою магическую броню в боевое рогатое тело псевдодемона и взревев, как бык, бросился в атаку, выбрав себе в качестве жертвы вожака стаи зверей, похожих на чёрных гиен размером с полярного медведя и просто какой-то чудовищно громадной, рогатой, драконьей головой. Ловким броском он вонзил свои полутораметровые рога в бок чудовища, а потом ещё и хрястнул его об скалу, да, так, что оно моментально откинуло копыта.

Остальные демоны, одетые в нарядные охотничьи костюмы и вооруженные длинными копьями, хлопали минуты две глазами, потом дружно взревели и тоже принялись нанизывать ахеронов на рога, как быки тореадоров. Больше на охоту с копьями демоны не ходили, а поскольку в тот же день Сергей посрамил Дагона, главного повара Пандемониума, и ознакомил его с высшими достижениями кулинарной магии, то все бросились в роговую атаку на ахеронов, которые до того времени не стеснялись по ночам забредать в города демонов целыми стаями и терзали их уши ужасным рёвом. Разумеется, такие ночные фонари им не были нужны и даром, а учитывая то обстоятельство, что эти твари так и норовили сожрать всё, что было изготовлено из кожи, кости и столь дефицитного в Плутонии дерева, то теперь демоны не ленились охотиться на них и по ночам. Благо для этого им было достаточно просто обернуться в боевое рогатое тело.

Как только двойник Селекта и Руанаэль приступили к завтраку, у Селекта сразу же заурчало в желудке и он пошел на кухню. Там уже вовсю хлопотали Курпей и Синка, Пенка сидела со своей ложкой за столом, а Михей, урча в предвкушении сытного завтрака, активно руководил процессом. Благодаря тому, что сэр Вик обрядил Прошку в одеяния времён Высокого Ренессанса, Михею удалось-таки сломить упорное сопротивление домового и кикимор, а потому все трое также щеголяли в красивых нарядах, но, увы, всё той же исторической эпохи. Вскоре в ещё более просторную кухню, чем у них была раньше, ввалился зевающий спросонья и взлохмаченный Август. Похоже, что в нём боролись сразу два всепоглощающих чувства, — сна и голода, но голод всё же оказался сильнее. Михей тут же сказал:

— Шесть часов двенадцать минут.

Говорящий кот таким образом известил Селекта, во сколько его сын вернулся домой. Синка и Курпей подали наконец завтрак на стол и Август тотчас оживился. Вгрызаясь в здоровенный ростбиф, который он схватил с тарелки прямо руками, он спросил:

— Пап, почему ты так долго не давал мне жить в человеческом теле? Если бы ты знал, какая это радость быть человеком, а не драконом, спать на мягкой постели, укрываться одеялом, лежать сколько угодно в горячей воде…

— И после это ещё и есть, как дракон! — Рявкнул на юношу Михей — Положи мясо на тарелку, возьми вилку, нож и кушай, как все приличные люди! Если Пенке разрешено есть одной только ложкой, Август, то это вовсе не говорит, что ты тоже можешь хватать мясо руками. Чай мы не на пикнике, чтобы позволять себе такие вольности.

Август смущённо положил ростбиф, съеденный наполовину, на тарелку и взял в руки нож и вилку, после чего сказал:

— Извините, это у меня получилось рефлекторно. — После чего повысив голос добавил — Пап, а ведь это ты виноват! Тебе давно уже нужно было рассказать мне о том, что для дракона в жизни есть два пути, быть рыцарем или животным. Тогда бы я не вёл себя временами за столом, как голодный дракон.

Селект, быстро расправляясь со своим ростбифом, глухо фыркнул носом и ответил своему воспитаннику:

— Пентаграмон, юноша. Август, если бы я тебя воспитывал, как человека, и приучал ко всем привычкам людей, то ты так никогда не проглотил бы свой пентаграмон, который сделал тебя одним из самых могущественных созданий в нашем мире. Это враньё, что дракона нельзя убить. Ещё как можно, но я никому не скажу, как это сделать. Мальчик мой, нам нужно было сначала дождаться того момента, когда вы скушаете свои пентаграмоны, а уже потом объяснить вам, что вы трое, брат и две сестры, что даже для вас, драконов, будет противоестественным спариваться друг с другом, так как это очень быстро превратит вас пусть и во вполне разумных, но всё же диких и кровожадных зверей. Теперь же, если вы не хотите стать моральными и физическими уродами, до того момента, пока вы не родите первенцев, вы не должны оборачиваться в драконов.

Август, быстро покончив со своей порцией и попросив добавки, тотчас возмущённым голосом воскликнул:

— А я не тороплюсь обзаводиться потомством! Делать мне больше нечего, как валандаться с пелёнками. Если Симона и Дайна хотят этого, то пожалуйста, а мне и человеком живётся очень даже не плохо.

Пенка тут же весело пискнула:

— Будто это от одного тебя зависит, Густик.

Юный дракон моментально вытащил из заднего кармана своих драных джинсов упаковку презервативов и воскликнул:

— А вот это ты видела? — Спрятав их в карман, Август с довольным видом сказал — Так что не скоро вы увидите меня драконом, так и знайте. Вас бы кого-нибудь загнать в драконье тело, чтобы хвост потом за всё цеплялся, вот тогда бы вы узнали, что это за радость такая на самом деле:

Кот Михей взвыл обиженным голосом:

— Август, а ты думаешь я пребываю в диком восторге от того, что нахожусь в теле белого кошака?