ваться некоторым предварительным решением проблемы.
ком случае я попадаю в хорошую компанию, так как Эйнштейн го-
6 Но они, по-видимому, забыли, что инструментализ м приве л Ма-
орил о нем, как о «боровоком принципе дополнительности, четкую
ха к борьбе с атомной теорией, — типичный пример инструмента.ш-
формулировку которого... я не смог получить, несмотря на большие
стского обскурантизма, который я буду обсуждать в разд. 5.
УСИЛИЯ, потраченные для этой цели» (см. [36, с. 674]).
294
295
(мне кажется, именно по этой причине) совершенно
западной цивилизации является то, что я мог бы наз-
бесплодным для физики. За двадцать семь лет он не
вать «рационалистской традицией», которую мы унасле-
произвел ничего, за исключением некоторых философ-
довали от греков. Это традиция критической дискуссии, ских дискуссий и отдельных аргументов, сбивающих с
которая ведется не ради нее самой, а в интересах от-
толку критиков (в частности, Эйнштейна).
крытия истины. Как и греческая философия, греческая
Я не верю, что физики приняли бы такой принцип
наука была одним из продуктов этой традиции (см. [32, ad hoc, если бы они понимали, что он является таковым
гл. 4]) и стремлением понять мир, в котором мы живем: или же представляет собой философский принцип —
традиция, основанная Галилеем, была ее возрождением.
часть инструменталистской философии физики Беллар-
В рамках этой рационалистической традиции наука
мино и Беркли. Они помнили о более раннем и чрезвы-
ценится, как известно, за ее практические достижения, чайно плодотворном «принципе соответствия» того же
но еще большую ценность с точки зрения этой традиции
Бора и надеялись (хотя и тщетно), что и в данном слу-
имеет информативное содержание науки и ее способ-
чае результаты будут аналогичными.
ность освобождать наш разум от старых убеждений, (Ь) Хотя принцип дополнительности и не привел к
старых предрассудков и старых фактов с тем, чтобы
каким-либо важным результатам, атомная теория полу-
выдвинуть новые предположения и смелые гипотезы.
чила другие, важные с практической точки зрения ре-
Наука ценна своим освободительным, влиянием как одна
зультаты, некоторые из которых имели большой общест-
из величайших сил, делающих человека свободным.
венный резонанс. Несомненно, физики были совершенно
Согласно тому пониманию науки, которое я пытаюсь
правы, интерпретируя эти успешные применения как
здесь защитить, это свойство науки обусловлено тем
подтверждения своих теорий. Однако странно то, что
фактом, что ученые (начиная с Фалеса, Демокрита, они считали их подтверждением инструменталистской
Платона и Аристарха) отваживаются создавать мифы, точки зрения.
предположения или теории, резко расходящиеся с по-
Это было очевидным заблуждением.. Инструмента-
вседневным миром обыденного опыта, которые, однако, лизм утверждает, что теории являются не более чем
способны объяснить некоторые аспекты этого мира. Га-
инструментами, в то время как точка зрения Галилея
лилей испытывал уважение к Аристарху и Копернику
состояла в том, что теории представляют собой не толь-
именно за то, что они отважились пойти дальше мира
ко инструменты, но также — и главным образом — опи-
наших чувств. «Я не могу, —ι пишет он, — достаточно
сания мира или его определенных аспектов. Ясно, что
надивиться возвышенности мысли тех, которые его
в этом случае доказательство того, что теории явля-
(гелиоцентрическое учение) приняли и почли за исти-
ются инструментами (допуская, что такие вещи можно
ну»8. В этом выразилось уважение Галилея к освобо-
«доказать»), нельзя считать серьезной поддержкой од-
дительной силе науки. Такие теории важны даже в том
ной из спфящих стлрон, так как в этом пункте они со-
случае, если бы они были не более чем упражнениями
гласны друг с другом.
Для нашего воображения. Однако они являются несом-
Если я прав или хотя бы приблизительно прав в
ненно большим, чем только это, что можно видеть из
своем понимании ситуации, то философы — я имею в ви-
того факта, что мы подвергаем их строгим проверкам, ду философов-инструменталистов — не имеют оснований
пытаясь вывести из них некоторые закономерности из-
гордиться своей победой. Напротив, им следовало бы
вестного нам мира повседневного опыта, т,о есть пы-
еще раз проанализировать свои аргументы, ибо по край-
таясь объяснить эти закономерности. И эти попытки
ней мере в глазах тех, ктц, как и я, не принимает ин-
объяснить известное посредством неизвестного (о чем я
струменталистской точки зрения, в этом споре слишком
уже говорил несколько раз — см. выше гл. 1, приложе-
многое поставлено на карту.
Как мне представляется, суть разногласий состоит в
8 С небольшими словесными вариациям и Сальвиати повторяет
следующем.
это несколько раз в третьем дне «Диалога о двух главнейших систе-
мах мира» Галилея.
Одной из наиболее важных составных частей нашей
297
295
ние, пункт 10) неизмеримо расширили область известно-
го. К фактам нашего повседневного мира они добавили
науки как одного из величайших достижений человечес-
невидимый воздух, антиподы, циркуляцию крови, мир
кого духа.
телескопа и м,ир микроскопа, мир электричества и ато-
Таковы причины, по которым я попытаюсь здесь за-
ма, показали нам в подробностях движение материи в
щитить по крайней мере часть понимания науки Гали-
живых телах. Все это не только инструменты, а свиде-
леем от инструменталистскои точки зрения. Я не могу
тельства духовного освоения мира нашим разумом.
защищать его целиком. В нем имеется некоторая часть, Однако имеется и другой способ рассмотрения всех
относительно которой, как мне кажется, инструментали-
этих вещей. Для некоторых людей наука все еще кажет-
сты были правы в своих нападках на него. Я имею в
ся лишь разукрашенной удобной вещью, искусным ма-
виду положение, что в науке мы должны стремиться к
леньким приспособлением — «механикой», которая хотя
некоторому окончательному объяснению посредством
и очень полезна, но опасна для истинной культуры, так
сущностей и можем получить его. В противоположности
как грозит нам господством полуневежд (шекспиров-
инструментализма им,енно этому аристотелевскому уче-
ских «ремесленников»). О ней никогда не говорят, так
нию (которое я назвал «эссенциализмом» ·—см. мои ра-
как говорят о литературе, искусстве или философии. Ее
боты [26, разд. 10; 22, т. 1, гл. 3, разд. VI, и т. 2, гл. Il·, специальные открытия являются лишь механическими
разд. I и II]) заключена его сила и философское зна-
изобретениями, ее теории — инструментам,^ то есть
. чение. Таким образом, я буду обсуждать и критиковать
опять-таки мелкими приспособлениями или, может быть, две точки зрения на человеческое познание — эссен-
сверхприспособлениями. Наука не может открыть и не
циализм и инструментализм. И я противопоставлю им
открывает нам новых миров, лежащих за повседневным, третью точку зрения — то, что остается от галилеевской
миром явлений, так как физический мир не более чем
точки зрения после устранения из нее эссенциализма
поверхность: у него нет глубины. Мир является тем, чем
или, если говорить более точно, после того, как будет
он кажется. Только научные теории не являются тем, учтено то, что было оправданным в инструменталистскои
