Мы подумали – и нам стало страшно.

– И сколько должен получать парень, катающий тачку с тридцать восьмого на сорок первый, чтобы не голодать? – спросила Таш. – Парень, который живет где-то на тридцать седьмом? При этом, учтите, вы воду приносите снизу сами, а он – покупает. И вы можете выйти в город, купить еду дешевле, чем у разносчиков, а он не может. Ему сойти вниз и вернуться наверх – как раз и будет день от восхода до заката.

– Это если по норе, а по лестнице? – спросил я.

– А кто его пустит по лестнице? Их перекрывают! Наверху всё очень строго, – сказала Таш. – Зато, когда он сходит, то за свои деньги может внизу купить очень много, но обычно простой носильщик тратит их на дурацкие шествия – наверху он таскал носилки и питался лепешками, а внизу его самого носят, поют ему песни, устраивают шествия и кормят его самой жирной бараниной. Видали?

– Видали, – согласились мы.

– Он на такое шествие тратит столько, сколько зарабатывает на тридцатых ярусах за три или четыре дня. За те деньги, сколько стоит наверху кувшин пива, внизу можно купить женщину – если не слишком к ней придираться. Но получается, что цены наверху ужасные, а торговцам везти туда товар невыгодно. Вы хотите знать, почему невыгодно?

– Да, да! – закричали мы.

– Потому что где-то очень высоко их прибыль пропадает. Ведь там носильщик корзин получает «раба» в день, а то и больше. Если покупка и доставка лепешки обходится чуть ли не в две «ноги»…

– Одной лепешки? – недоверчиво переспросили мы.

– На сороковом ярусе – да. Так можно ли продавать ее дешевле, чем за две «ноги»? Но мало охотников тратить на нее такие деньги. Парни вроде вас собираются в стаи и нападают на разносчиков. Они отнимают корзины с едой. А найти их невозможно – у них там прорыты в толще стены норы, чтобы прятаться. Кроме того, если богатый человек купит целый ярус, то он может поставить в большой норе стражников и брать за проход через свой ярус по «кувшину» с человека. Не верите – попробуйте пройти через шестнадцатый ярус и через двадцать третий!

– Всесильный Мардук их всех убьет… – пробормотал Абад.

– И вот наступает день, когда цена на лепешку становится совсем невероятной. Простые парни, которые не торгуют, а строят башню, понимают, что чем выше – тем хуже, и бегут прочь. Вслед за ними бегут те, на кого они работали. Бегут богатые люди, которые и рады бы заплатить сикль за лепешку, а некому. Тогда строительство башни прекращается. Ее выгодно строить только до двадцатого яруса – тогда торговцы лепешками, мясом, зеленью, сандалиями, одеялами и прочим добром имеют наилучшую прибыль. Но они ведь не могут остановиться и в итоге теряют всю башню. Башня-то жива, пока ее строят и пока растут цены. Строительство прекращается – уходят каменщики, печники, плотники, все уходят, покупать лепешки некому! Поняли?

– Нет, не поняли! – ответили мы.

Таш утерла пот со лба. Пот был воображаемый – она просто хотела показать нам, как ее утомили умные рассуждения.

Вдруг ее лицо изменилось – казалось, она услышала радостное известие.

– Сейчас всё поймете, – сказала она. – Все эти приключения с деньгами происходят потому и только потому, что богам не угодна цифра «сорок пять». Как только башня дорастает до сорок пятого яруса, боги говорят «довольно» и производят смятение в умах. Люди уже не понимают, сколько стоит ячменная лепешка, и в панике бегут из башни! Теперь – поняли?!

– Теперь – поняли! – ответили мы.

– Слава всесильным богам! Вот что было с Первой Башней! Вот что будет с Нашей Башней! Но умные люди, которые начали строить Другую Башню, знали про эту ловушку. Они придумали, как избежать страшного числа «сорок пять» и не прогневать богов!

– А как? – спросили мы.

– Это тайный колдовской способ! Простая девушка вроде меня не может его понять – его только старшие жрецы понимают. Но сорок пятого яруса там не будет.

– А у нас?

– А в Нашей Башне уже доставлены наверх кирпичи, бревна и глина, чтобы его возвести. Теперь понимаете?

– Разве наши подрядчики не знают про страшное число «сорок пять»? – спросили мы.

– Знают. Но они пытаются использовать последние месяцы большой прибыли. А в Другой Башне возводят только тридцать шестой ярус, и там нужны рабочие руки. К тому же, представьте, новички сперва получают в день два «кувшина», но вы-то не новички, вы получите целых три! Видите разницу? И понимаете, почему ваши хозяева не хотели, чтобы вы знали про Другую Башню?

– А что будет на вершине Другой Башни? – спросил Тахмад.

– Площадка с перилами, чтобы смотреть вдаль и наслаждаться. Со всех стран приедут к нам, чтобы посмотреть на мир сверху, – сказала Таш. – И будут за это платить.

Потом она пообещала, что нам придется гонять тачки только первое время – мы сможем их выкупить и сдавать в наем. Если у человека сорок тачек, и за каждую он получает в месяц по «ноге», да еще сам трудится, то уже можно жить! А дальше, накопив денег, можно завести свое дело – поставить маленькую пекарню где-нибудь на десятом ярусе или мастерскую, чтобы чинить сандалии.

– Мы должны отработать двенадцать сиклей, – сказал Тахмад. – Мы дали слово.

– А это еще долго?

– Хозяин скажет, когда мы их отработаем.

– Хотите, я узнаю? – предложила она.

– Ты пойдешь спрашивать нашего хозяина? – удивились мы.

– Не он один это знает. А теперь идем отсюда. Вам пора отдыхать.

Мы вышли из сада и направились к Нашей Башне. То, что сказала Таш, было чересчур сложно для наших голов. У нас всё перепуталось, и только число «сорок пять» осталось для нас вразумительным.

Мы понимали, что нужно вовремя уходить из Нашей Башни, а то явимся в Другую Башню и увидим, что там парни, умеющие гонять тачки, больше не нужны, своих хватает. Но умный Тахмад сказал:

– Наш хозяин не дурак. Он наверняка сам туда перебежит. Надо хорошо работать, чтобы он взял нас с собой. Мы к этому хозяину привыкли, он платит вовремя, а если ругает – то за дело. Какой будет новый хозяин в Другой Башне – одни боги знают. Так вот – мы должны уйти туда вместе с нашим хозяином. Так ты, Гамид, и скажи своей красавице.

Видимо, он сказал, потому что явился поздно вечером с исцарапанным лицом.

– Она сказала, что каждый из нас должен еще по три сикля. И больше я к ней не пойду! – заявил он.

– Мы думали, по два, – возразил Тахмад. – Откуда она знает?

– Она к кому-то ходила. Наш хозяин куда-то сообщает про то, сколько нам платит, и это выдавлено на табличках, а таблички где-то хранятся, и всегда можно на них посмотреть. А она знает того человека. И не спрашивайте, кому и для чего он сообщает! Опять у нас в головах начнется путаница! И отвяжитесь от меня, пожиратели падали!

Больше Гамид про Таш не вспоминал. По крайней мере, вслух.

А потом, два месяца спустя, мы нечаянно заработали «раба». Добрый человек, которого подвел к нам наш хозяин, попросил нас погрузить на тачки его добро, чтобы доставить на восьмой ярус. Он договорился со стражниками, и мы три вечера таскали скамейки, сундуки, столы, подставки и мешки. Этот добрый человек вздумал открыть на восьмом ярусе харчевню для стражи, и мы доставили туда всё необходимое, включая двух толстых поварих, которые боялись крутых лестниц.

– Вот бы еще нашлось несколько таких добрых людей! – сказал Левад. – Тогда мы могли бы выкупить старого осла от священной крестовины и отправить его в Субат-Телль. И были бы уверены, что над нашим Субат-Теллем – рука Мардука.

– Его дешево не отдадут, – ответил Тахмад. – Его не за «рабов» будут продавать, а за сикли. Подумай сам – это же священный осел.

– Пойдем, спросим погонщика, – предложил я. – Заодно узнаем, когда приведут молодых ослов. Может быть, у нас еще много времени, чтобы собрать деньги.

Вечером мы, сдав в сарай тачки, поспешили к ограде с крестовиной. И очень расстроились, увидев, что ее вращают молодые ослы.

– Как же мы их проворонили? – спросил Абад.

Мы стали разбираться кто виноват, и сказали друг другу много всяких гадостей, и ругались бы долго, если бы Тахмад не успокоил нас.