И там, далеко, среди тысяч барашков волн, она вдруг увидела голову одинокого бесстрашного «Пол!» – осенило Эндри, и немедленно с ее губ сорвался отчаянный крик:

– Пол!

Она прекрасно понимала, что услышать ее он не мог, и все же закричала опять:

– Пол!

Когда он поднял руку и приветственно помахал ей, изумлению Эндри не было конца. Это движение что-то напоминало, но раздумывать она не могла. В страстном желании поскорее вернуть его на берег она побежала навстречу набегавшим волнам, выкрикивая на ходу:

– Пол, вернись! Пожалуйста, плыви к берегу!

И вновь, к ее полному удивлению, он вроде бы услышал ее. Более того, на этот раз, помахав рукой, он развернулся и поплыл к берегу.

Эндри облегченно вздохнула и закрыла глаза. Но, не желая углубляться в анализ необычности происходящего, Эндри вновь открыла глаза, чтобы проверить, насколько Пол приблизился к берегу.

От открывшейся картины кровь застыла у нее в жилах.

На небольшом – слишком небольшом – расстоянии от Пола, позади него, угрожающе рассекали воду шесть изогнутых черных плавников. Бессильная что-либо предпринять, она замерла, наблюдая, как плавники все неумолимее приближаются к Полу, и почувствовала, как страшные когти ужаса все сильнее сжимают ей горло.

Акулы!

Эндри открыла рот, чтобы закричать.

Но голоса не было.

Смертельный ужас ознобом бил ее тело, она не чувствовала, как песок жжет ей подошвы. Эндри представлялось огромное заостренное рыло, разинутая пасть, ощетинившаяся рядами изогнутых зубов. Она судорожно глотала воздух и горькую противную слюну, вдруг наполнившую рот, пытаясьотделаться от лишившего ее дара речи унизительного страха.

А плавники все плотнее подступали к плывущему человеку и наконец закружились вокруг него, с каждым оборотом неотвратимо приближаясь.

Не в состоянии двинуться, вздохнуть и даже подумать о чем-либо, Эндри стояла в полном оцепенении, ожидая и ужасаясь исхода готовой вот-вот начаться атаки – в виде всплеска воды и медленно расплывающегося по колеблющейся голубой поверхности красно-бурого пятна. Предчувствие трагедии тошнотой подступало к ее горлу.

Нет. Нет. Бесконечно повторяясь, это слово мольбы возникло и, нарастая, загудело в ее голове, пока наконец не прорвалось наружу безумным воплем:

– Нет! Пол! Нет!

И парализующий страх отпустил ее. Выкрикивая его имя, она помчалась к воде.

– Эндри... Нет...

Ветер донес до нее голос Пола. И, словно повинуясь приказу, ноги ее отказались двигаться... Ощущение походило на пережитое вчера днем во сне, но сейчас это был не сон, а реальный кошмар.

Словно вросшая в горячий песок, Эндри хватала ртом воздух, всхлипывала и повторяла слова молитвы вперемежку с его именем, но тут случилось невероятное. Рыдания буквально застряли у нее в горле, когда она увидела, что акулы, сделав последний круг вокруг Пола, ушли в открытое море.

Онемев от изумления, она смотрела на человека, неторопливо плывущего к берегу, к ней. Потрясенная, она не в силах была поторопить Пола криком. Даже ощутить долгожданное облегчение она Не могла.

При каждом мощном, неспешном взмахе его рук страх ее все более ослабевал, разжимая тиски, сдавливавшие мозг и душу. Пол уверенно приближался к спокойным водам бухты. И дыхание Эндри постепенно стало выравниваться.

Но слишком рано.

Краешком глаза она заметила среди волн что-то постороннее. Страшась присмотреться пристальнее, но понимая, что должна, она повернула голову и скользнула взглядом по взбаламученной воде у самого конца мыса, замыкающего бухту справа. И внутренне содрогнулась.

Акулы возвращались. Они двигались теперь быстрее, а их черные плавники, казалось, способны были разрезать не только возмущенные волны, но и сами скалы. Плавники окружили Пола скорее, чем она успела открыть рот и предупредить его криком.

О Боже! Нет!

Этот беззвучный вопль как будто разорвал странное оцепенение, приковавшее ее к месту. Эндри не думала о том, что не в силах ничем помочь Полу – разве только умереть вместе с ним. Не колеблясь ни секунды, не отрывая полных ужаса глаз от окруживших Пола плавников, она бросилась в воду.

Вода доходила ей уже до пояса, когда Эндри внезапно остановилась. Выражение слепого ужаса сменилось в ее расширившихся глазах удивлением. Длинное темно-серебристое тело выпрыгнуло из волн и, описав полукруг, длинным, тонким рылом вперед, нырнуло обратно.

Дельфины!

Не обращая внимания на холодную пятнадцатиградусную воду, плещущую на грудь, безразличная к ручьям соленых слез, стекавшим по щекам, чтобы затем смешаться с другой, не менее соленой жидкостью, Эндри громко засмеялась, наблюдая, как красивые животные играли с Полом, плавая вокруг и делая гигантские прыжки. И эхом ее радости звучал смех Пола, доносившийся до нее сквозь гул океана.

Затем дельфины ушли, скользнув за скалистый мол так же быстро, как и появились. Сдержав желание помахать им на прощание рукой, Эндри следила за ними, пока они не скрылись из глаз. После этого она вновь переключила внимание на человека, плывшего прямо к ней.

«Скорее, ну скорее!» – мысленно подгоняла его Эндри, досадуя на то, как лениво, как медленно он приближался. Остатки страха все еще теребили ее нервы. Утирая слезы, она безмолвно молила: «Пожалуйста, Пол, скорее, ско...»

Эндри задрожала: все ее существо восстало, протестуя.

«Неужели опять?»

Одинокий, злобно-целеустремленный плавник обогнул правый мол и несся прямо к Полу.

«Этого не может быть! – взвыл вконец измученный рассудок. – Это уж слишком... слишком много».

Эндри закричала, но ее голосу не хватало силы:

– Плыви скорее, Пол! За тобой еще одна!

Она увидела, как он обернулся. А затем сделал нечто невероятное.

Пол остановился. Удерживая тело в вертикальном положении, он стал вращаться на месте, оставаясь все время лицом к описывающей круги акуле. Гигантская рыба с каждым ударом хвоста все сильнее сжимала кольцо. Когда до нее оставался какой-то метр, Пол выбросил руку в сторону – и плавник исчез под водой. Когда же мгновение спустя вновь показался на поверхности, то начал удаляться в сторону открытого океана.

Эндри была потрясена. «Что заставило чудовище уйти?» – вопрошало ошеломленное сознание. Затем где-то в закоулках мозга зашевелилась догадка. Не слышала ли она однажды, что акулу можно отогнать, сильно ударив по рылу? Когда Пол резко замахнулся, не нанес ли он?..

Додумать она не успела. Пол подплыл к месту, где уже можно было встать на дно. Убрав мокрые пряди с лица, он направился к Эндри. Он не выглядел ни растерянным, ни потрясенным, ни хотя бы испуганным. Он улыбался.

И его улыбка доконала ее.

Испустив нечто среднее между стоном и смехом, Эндри бросилась навстречу и, дрожа, припала к нему, ища опоры в его сильном теле. Крепко обхватив его талию, она спрятала лицо во влажной поросли на его груди и разрыдалась.

На мгновение Пол замер. Затем она почувствовала, как его грудь расширилась, вбирая воздух, услышала глубокий вздох, и тут же его крепкие руки сомкнулись вокруг нее, вселяя уверенность и возвращая спокойствие.

Он был жив и невредим! Осознание этого отняло у Эндри всякую способность связно изъясняться.

– Пол... Акулы... Это было ужасно... Я хотела помочь... Дельфины... Я не верила глазам... Я... – бестолково бормотала она.

– Эндри, – назвал он ее по имени, и голос его был ласков, как и рука, бережно гладившая ее по спине.

Слезы прозрачными озерцами стояли в ее глазах, и, не стесняясь этого, она приподняла голову и встретила его взгляд. Лицо его, чудесно вылепленное великим ваятелем – Природой, излучало бесконечную нежность. И, странно контрастируя с этой мягкостью, в его глазах вдруг вспыхнула откровенная чувственность. Он склонил голову очень медленно, словно сопротивляясь собственному желанию. И из груди его вырвался глубокий, хриплый стон:

– О Эндри...

С осторожностью, подобной прикосновению пушинки, он дотронулся до ее губ. Его рот ничего не требовал. Он лишь дарил ей сладость, утешение и покой.