Эмми вскочила и выбежала из палатки. Она не закрыла за собой вход, и лучи солнца залили палатку ярким светом. Внутри стало невыносимо жарко, и даже в таком хаосе Стейси думала о жажде, одолевавшей ее. Во рту и в горле все пересохло, было больно глотать.

Стейси вдруг поняла, что растение привлекла не только сперма Эрика, но и его кровь. Стебли, как показалось Стейси, сквозь его раненое колено проросли под кожу.

Вдруг в воздухе повисла относительная тишина — Пабло почему-то перестал стонать.

— Боже мой! Оно во мне! — прошептал Эрик. — О господи!

Да, это было так. Каким-то абсолютно непостижимым образом растение вросло в Эрика. Стейси видела зеленый стебель, просвечивающийся сквозь кожу. Эрик пытался выдернуть его, но поторопился и оборвал стебель. Теперь довольно большой кусок растения остался внутри.

Эрик закричал. Сначала это был просто вопль, но потом он трансформировался в слова:

— Принеси нож!

Стейси не двинулась с места. Она была в таком шоке, что даже не понимала смысла слов. Растение было внутри его. Получается, оно движется?

— Да принеси ты этот чертов нож! — кричал Эрик.

Стейси встала и быстро вышла из палатки.

Эмми проснулась через несколько секунд после Стейси. Она не поняла, что происходит с Эриком. Пабло стонал так громко, что Эмми ничего другого не замечала. Потом она услышала, что кричит и Матиас, и не понимала, почему Эрик и Стейси не бегут ему на помощь. Она вскочила и быстро выбежала из палатки. Эмми была как в тумане, еще окончательно не проснувшись, она слышала только стоны Пабло, полные боли и страдания. Собственно говоря, у Пабло ведь была сломана спина, что он еще мог делать кроме того, чтобы кричать от боли? Наверное, надо просто попытаться успокоить его, как они с Джефом сделали это ночью.

Выйдя на свет, она остановилась, прищурившись от ярких лучей солнца, ударивших ей в глаза. Эмми хотела было вернуться в палатку и взять солнечные очки, но в этот момент Матиас обернулся и позвал ее. В его глазах читалась паника, и они были полны отчаяния.

— Помоги мне! — снова крикнул Матиас. Он склонился над носилками и изо всех сил пытался перекричать Пабло.

Эмми быстро подошла к нему. Перед ее глазами была какая-то пелена. Она смотрела вокруг, но ничего не видела и не понимала. Спальный мешок, которым был укрыт Пабло, сполз и теперь Пабло лежал совсем голый. Но нет, не совсем голым, потому что, присмотревшись, Эмми не поверила своим глазам: все тело Пабло почти до груди было покрыто плотным слоем листьев, сильные стебли растения плотно обвивали грека. Матиас срывал их и отбрасывал в сторону. Ядовитый сок блестел на его руках, но он не обращал на это внимание. Пабло приподнял голову, чтобы посмотреть, что с его ногами. Он попытался приподняться на локтях, но это оказалось ему не по силам, и грек опустил голову. Пабло не прекращал стонать. На его шее напряглась каждая мышца. Звук, который он издавал, был столь громким и ужасным, что казался уже чем-то материальным. Эмми с трудом преодолела свой страх перед этими криками, подошла ближе, опустилась на колени и, забыв о ядовитом соке, отчаянно начала срывать с Пабло стебли, опутывающие его. Руки жгло невыносимо больно. Но крики Пабло, казалось, проникли внутрь и заполнили все ее сознание, отдаваясь ужасной болью по всему телу, которая была намного сильнее, чем боль от ожогов ядовитого растения. Поэтому Эмми продолжала срывать проклятые листья, надеясь, что Пабло так быстрее замолчит. Она до сих пор была в каком-то полусне, плохо понимая, что происходит. Наконец под густой зеленью, покрывающей Пабло, Эмми увидела его ноги. Кожа на них была неестественно белой, как кость. Но только через некоторое время Эмми увидела, что это и были кости. Еще несколько движений, и пошла кровь, окрасив кости в красноватый цвет. Эмми смотрела на все это, но не осознавала, что произошло. Она еще несколько секунд продолжала срывать листья, потом наконец поняла, что вместо ног ниже коленей у Пабло остались только кости, все остальное было съедено. Кости обвивал большой стебель, на конце которого был огромный цветок, кроваво-красного цвета.

— О господи! — произнес Матиас.

Он прекратил срывать стебли и с ужасом уставился на ноги Пабло. Эмми тоже остановилась. Теперь она ясно видела кости, кровь и красные цветы. Крики Пабло уже не имели значения и боль от ожогов тоже, все это куда-то исчезло. Эмми несколько секунд смотрела на все, потом вдруг почувствовала невыносимо сильный приступ тошноты и еле успела сделать несколько шагов в сторону.

Пабло перестал стонать. Теперь он плакал. Эмми слышала, как он всхлипывал, но даже не обернулась. Ее вырвало, но она не двинулась с места, чувствуя, что приступ повторится.

— Он проснулся и сразу начал стонать, — сказал Матиас. — Я снял спальный мешок. Я не…

Эмми снова вырвало. Было настолько больно, что Эмми показалось, что она сейчас разорвется на части. Матиас замолчал. В этот момент из палатки закричал Эрик. Сначала это был просто вопль, но потом стали различимы слова.

— Принеси нож!

Эмми вытерла рот рукой и обернулась. Пабло перестал плакать и тоже повернул голову в сторону палатки.

— Да принеси ты этот чертов нож!

В следующий момент из палатки появилась Стейси. Она остановилась у выхода, ослепленная солнцем. «Смотрит и видит все в каком-то тумане», — подумала Эмми.

Стейси посмотрела на Эмми, стоящую на коленях, потом на Матиаса. Она, кажется, совсем не понимала, что происходит, и каким-то отчужденным, тихим голосом сказала:

— Мне нужен нож.

— Зачем? — спросил Матиас.

— Оно в нем. Как-то… Я не знаю… Оно попало внутрь.

— Что попало?

— Растение. Через раненое колено. Оно проросло внутрь. — Произнося это, Стейси смотрела на Пабло, который снова заплакал. Она видела его ноги, но, казалось, не понимала, что это: кости, кровь, стебли растения.

Снова из палатки донесся голос Эрика, полный страха и ужаса:

— Да скорее же!

Стейси посмотрела в сторону палатки, потом на Пабло, затем на Матиаса. Эмми видела, что Стейси абсолютно не ориентировалась в том, что происходит, она была как будто во сне. «Шок», — подумала Эмми.

— Я думаю, что он хочет вырезать его, — сказала Стейси.

Поняв, что произошло, Матиас рванулся к куче вещей, оставшихся от синей палатки. Он откопал там нож и пошел было к палатке, где кричал Эрик, как вдруг остановился и посмотрел на Эмми, на ее ноги, на землю, где она стояла. Стейси посмотрела туда же и замерла на месте. На лицах ребят отразилось недоумение и ужас. Эмми наклонила голову, чтобы посмотреть, в чем дело. Она еще ничего не поняла, но уже почувствовала, как адреналин ударил ей в кровь.

За спиной Эмми что-то двигалось, что-то приближалось к ней. Увидев это, Стейси подняла руку и прикрыла рот, ее глаза были расширены, они были полны страха.

Эмми обернулась, чтобы посмотреть.

Она увидела, что стоит на небольшом куске земли, на котором нет растений. Этот пятачок был всего футов пятнадцать в диаметре. Его ограничивала со всех сторон густая стена зелени, высотой где-то по колено. И именно оттуда что-то приближалось к Эмми. Сначала ей показалось, что это огромная змея, темно-зеленого цвета с ярко-красными пятнами. Но через несколько мгновений все, к своему ужасу, поняли, что это вовсе не змея, а стебель жуткого растения.

Эмми шагнула назад, подальше от места, где ее недавно вырвало и где еще оставалась лужица рвоты.

Пабло молча наблюдал за тем, что происходит.

Эрик снова выкрикнул что-то из палатки, но Эмми едва слышала его. Она не отводя глаз смотрела, как стебель-змея выполз из зарослей и приблизился к лужице рвоты. Вскоре он подполз совсем близко, опустил листья в рвоту, и через мгновение вся жидкость была выпита. Насытившись, растение уползло обратно в заросли, оставив от лужицы лишь влажное пятно.

Стейси тихо застонала. Она невидящими глазами смотрела на Эмми и показывала в сторону уползшего растения. Эмми подошла к ней, и попыталась успокоить, привести в чувства.