«Силу воспитательного влияния» ёлочного торжества в семье Д.Д. Семёнов усматривает в преподнесении ёлки детям в качестве «символа христианской любви старших к младшим». Таким образом, главный акцент в интерпретации семейных ёлок делается на том, чтобы дети чувствовали силу родительской любви и ценили её. Школьные ёлки, по его мнению, обладают своей спецификой. Эти праздники не в состоянии возбудить тех глубоких родственных чувств, которые возникают на семейной ёлке, и поэтому в школах их прежде всего следует «обставлять» «эстетическими наслаждениями», которые должны воспитывать в детях добрые чувства. Только в таком случае они будут в состоянии восполнять недостаток семейной любви у лишённых домашних ёлок бедных детей. При должной организации, благодаря школе, и дети из необеспеченных семей, по мнению автора, получат возможность весело и счастливо проводить рождественские праздники. «Обставленная таким образом “ёлка” получит не столько увеселительный, сколько образовательный и общественный характер…» [388, 4].

Можно без особого труда заметить, что составитель книжки стремится к тому, чтобы сделать ёлку прежде всего «воспитательным» мероприятием. На том же настаивали и авторы других пособий по проведению ёлки. Б. Быстров в изданной в 1903 году «Святочной хрестоматии» также называет ёлку «воспитательным торжеством» и пишет, что «она должна пробуждать в детях добрые чувства» [479, 5]. Того же взгляда придерживается и М.Г. Липовецкий, составитель сборника «для чтения и устройства литературных вечеров в школе и дома» [229], и составительница книги «Школьный праздник “Рождественская ёлка”» К.В. Лукашевич, которая особо подчёркивает необходимость «пользы», приносимой праздником ёлки детскому организму, предоставляя ему возможность хорошо отдохнуть: «Разумно и с любовью и заботой устроенные детские праздники являются единственным гигиеническим средством для детского отдыха перед новым учением и экзаменами» [485, 4].

Подготовка к ёлке, ожидание её, восторг детей при виде «живой красавицы», ряженье, воспоминание о ней — всё это имеет огромное значение, поэтому, по мнению составителей пособий, обычай рождественской ёлки следует распространять и поддерживать; благотворно влияют на детей и приготовления к школьным праздникам, состоящие в изготовлении ёлочных украшений, шитьё костюмов, разучивании сценок, стихотворений и песен: «…всё это даёт так много пищи для ума и сердца, развивает изобретательность и приучает к труду» [485, 4].

Религиозный момент в книжках-рекомендациях по устройству ёлок сводится к минимуму или же вообще отсутствует. Это бросается в глаза как при чтении вводных статей, так и при просмотре материала, который предлагается для устройства ёлок. По мнению Б. Быстрова, этот праздник является собственно святочным детским торжеством, поэтому его не стоит связывать с днём Рождества Христова. Ёлка «ничем не напоминает нам рождение Спасителя, а по происхождению своему она … скорее учреждение “языческое”, чем христианское» [478, 29]. И всё же именно Б. Быстров в «примерной программе» праздника настаивает на том, что его необходимо начинать с чтения Евангельских глав, рассказывающих о событиях Рождества Христова, и только после этого переходить к его светской части. Так же поступают при построении своих сборников Н.Ф. Сумцов [332] и М.Г. Липовецкий [229].

Ёлочные мероприятия требовали от организаторов определённой развлекательной программы: для того чтобы праздник ёлки «прошёл разумно, весело, красиво, в полном порядке, учитель или учительница должны заранее выработать программу» [485, 5]. В пособия для проведения ёлок включались описания стихийно возникавших видов ёлочных развлечений, которые дополнялись другими формами, приобретая вид продуманного сценария. Составители пособий предлагали, как правило, уже апробированные (по их словам, «подмеченные нами») во многих школах и семьях «номера», которые «могут быть практикуемы в каждой школе, даже в каждой небогатой семье» [388, 5].

Во-первых, считалось необходимым, чтобы главный интерес праздника был сосредоточен на самом дереве — ёлке. Поэтому рекомендовалось отводить ёлке самое видное место: на празднике в её честь следовало декламировать стихотворения и исполнять песенки про ёлку: «Ёлку» А.Н. Плещеева, «Ёлку» и «Привет» И.С. Никитина, «Ёлку» А.П. Полонского и др. [см., например: 261]. Корпус стихотворений, песен, пьесок про ёлку расширялся с каждым годом, постоянно пополняясь новыми произведениями, извлекаемыми из детских журналов и сборников, а также текстами, написанными самими составителями пособий по проведению ёлок. Б. Быстров, например, сочинил и рекомендовал для использования песенку «Ёлка, ёлка…», так, впрочем, никогда и не вошедшую в ёлочный репертуар:

Ему же принадлежит и «драматическая картина» «Ёлка», сюжет которой основывается на народной сказке «Морозко» и сказке Андерсена «Ёлка». Здесь мачеха уговаривает отца отвезти падчерицу Аннушку в лес, где девочка превращается в Ёлочку, вскоре попавшую на праздник и испытавшую счастье быть центром праздничного торжества [см.: 478].

Во-вторых, праздник ёлки, ставший сезонным зимним праздником, непременно должен был включать в свой репертуар «зимнюю» стихотворную классику: «Зима… Крестьянин торжествуя…» Пушкина; «Не ветер бушует над бором…» Некрасова, «Чародейкою зимою…» Тютчева, «Бабушка-зима» («Снегом улица покрылась…») В. Соллогуба и многое другое из русской поэзии, столь богатой «зимними» текстами. Под пение песенки «Мы белые снежиночки…» девочки, наряженные в белые марлевые платьица, танцевали танец снежинок. Этот «номер» уже в конце XIX века составлял непременную принадлежность детской ёлки.

В-третьих, поскольку праздник ёлки проводился на святках, то в его программу обычно входили классические святочные тексты: фрагменты из баллады Жуковского «Светлана» («Раз в крещенский вечерок…» и «Вот в светлице стол накрыт…»), «Гадание Татьяны» и «Сон Татьяны» из «Евгения Онегина» Пушкина, стихотворение Фета «Гадание» и ряд других. Все эти произведения прочно срослись с праздником ёлки и закрепились за ним.

Убеждённость в том, что ёлочное торжество в школе должно проходить в форме литературно-музыкального вечера, приводила к включению в рекомендации по его проведению текстов, не имеющих ни к ёлке, ни к зиме, ни к святкам никакого отношения. Непременным считалось разыгрывание сценок, постановка маленьких пьес, инсценированное исполнение песен. Авторы предоставляли свои режиссерские разработки, описание костюмов, давали советы по выбору исполнителей: какого типа ребёнок подходит к той или иной роли. В предлагавшиеся программы включён большой и разнообразный литературный материал: «Ангел и дитя» (по стихотворению И.С. Никитина «Молитва дитяти»), «Весна» (по стихотворению А.Н. Майкова «Весна! Выставляется первая рама…»); «Мужичок с ноготок» (называвшийся также «Малютка-мужичок») по «Крестьянским детям» Некрасова и др. В репертуар школьных праздников ёлки входили инсценировки народных сказок (прежде всего с «зимней» тематикой: «Морозко» и «Снегурочка») и народных игр — в берёзку («Во поле берёзонька стояла»), «в сватушки», «в козла» и пр. Рекомендовались и более сложные «номера»: хоры из оперы Римского-Корсакова «Снегурочка», хор мальчиков из оперы Бизе «Кармен».