Он повернулся к Анне:

– Ты что себе позволяешь?

– А я теперь не твоя подчиненная, у нас, между прочим, демократия и свобода слова. Господа! Он все врет! Я жена преуспевающего бизнесмена! Меня здесь обманули!

Пожилая пара встала и направилась к выходу, дама тоже раздумывала. Андрей позеленел, Анна рассмеялась, но к ней уже бросились оба охранника и попытались вывести из офиса.

– Не пускайте больше никогда эту женщину! – крикнул вслед Юсупов.

– Это только цветочки, Андрюша! Так, невинная шутка, – огрызнулась Анна у самых дверей. – Вспомнишь ты меня еще!

На улице она пожалела о своей детской выходке. Ну, и чего добилась? Завтра в «Северное сияние» придут другие клиенты, а ее, Анну, больше не пустят на порог. Никогда. Этот путь она себе раз и навсегда отрезала.

Вечером в квартире раздался звонок.

– Анна Александровна?

– Да, а в чем дело?

– Вас из кадрового агентства беспокоят. Извините, что поздно. Не хотите завтра на собеседование съездить?

– Куда?

– Адрес я продиктую. На мебельном комбинате требуется секретарьделопроизводитель, вы ведь когдато курсы заканчивали?

Анна напрягла память. Когда заканчивала? В школе еще, что ли, когда производственную практику проходила? Кажется, есть какаято бумажка.

– Да, заканчивала, но с работой делопроизводителя знакома только теоретически, я работала в туристическом бизнесе, я же заполняла вашу анкету.

– Да вы поезжайте, может, это вам подойдет.

– Хорошо, диктуйте адрес.

«По крайней мере, мама немного успокоится, да и дома весь день не придется сидеть», – решила Анна.

Утром она надела строгий костюм, белую блузку, подкрасила губы светлой помадой. Ехать пришлось далеко: комбинат находился у черта на куличках. В электричке было холодно, да и на улице еще не слишком тепло. Когда Анна добралась до окраины столицы, она успела и устать, и замерзнуть. Автобусы ходили редко, от обуви на высоком каблуке начали болеть ноги. Мебельный комбинат удалось найти с огромным трудом, никто из прохожих толком не мог объяснить, как к нему пройти. К тому же на проходной долго выясняли, зачем Анна вообще сюда приехала. Наконец после долгих объяснений ей удалось добраться до отдела кадров.

Там сидели три толстые тетки и стучали по клавиатуре. Они осмотрела Анну с ног до головы, не переставая при этом печатать. Наконец одна спросила:

– Что вы хотели?

– Я насчет вакансии секретаряделопроизводителя. Вы подавали заявку в кадровое агентство?

– Заявку? Ах да. У нас постоянно ктонибудь из секретарей исчезает, мы на всякий случай не прекращаем набор.

– Что ж, и так бывает. Так куда можно пройти?

Тетка еще раз с усмешкой оглядела Анну и назвала этаж и кабинет. Анне вдруг захотелось исчезнуть, как и всем прочим здешним секретарям.

В кабинете, куда ее направили, сидел недовольный жизнью худой господин и лениво перебирал бумаги.

– Можно? – Анна уже стояла на пороге. Насколько она была в курсе, в учреждениях люди занимаются делом и в двери стучать не обязательно. Худой господин ее мнения явно не разделял, он поморщился и сказал:

– Стучаться надо, девушка, не у себя дома.

Анне сразу расхотелось у него работать, но она стиснула зубы и вежливо сказала:

– Меня прислали из кадрового агентства на свободную вакансию секретаря.

– Какое еще агентство?

– «У Раисы Михайловны».

– Ах, эти… Вечно чегото мудрят, девчонок какихто присылают.

– Так вам нужен секретарь или нет? – Анна чувствовала, как растет ее раздражение.

– Кто его знает. Вас, женщин, разве поймешь? Что ж, условия такие: работа с восьми до шести, в субботу скользящий график, отпуск через год. Зарплата – три тысячи.

– Чего?

– Рублей, естественно, девушка. Вы в какой стране живете? У нас Россия, не Америка какаянибудь. Давайте я запишу ваш телефон, если понадобится – позвоню.

– А если не понадобится?

– Девушка, я тут работаю, между прочим, у меня времени на всех вас нет, – и господин демонстративно уткнулся носом в свои бумаги.

На улице Анне стало весело, и она рассмеялась бы, если бы так не болели ноги. А до автобусной остановки еще идти и идти!

«Каждый день мотаться сюда черт знает откуда, тратить деньги на проездной билет, на обед в столовой и получать в итоге зарплату, которой хватит только на билет и на обед, ну еще на хлеб с молоком для мамы и Сашки. Что это? Насмешка? В субботу скользящий график. А когда жить? И с кем? С этим недовольным господином, что ли?»

Мать встретила ее осторожным вопросом:

– Ну, как?

– Мне это не подходит. – Анна больше ничего не сказала и прошла на кухню. Вечером опять позвонили из агентства.

– Вы ездили, Анна Александровна?

– Да.

– И какой результат?

– Они сами не знают, нужен им секретарь или нет, – огрызнулась Анна.

Девушка на том конце провода настойчиво защебетала:

– Знаете, тут есть одно место, как раз для вас, в области туризма. Вы не хотите завтра снова поехать на собеседование?

– Опять к черту на кулички?

– Нетнет, это в центре Москвы, метро «Сокольники».

– Ладно, допустим, что это центр. Диктуйте.

Записав адрес, Анна подошла к зеркалу. И пришла в ужас от того, что увидела. Худое бледное лицо, взгляд загнанной лошади. Все понятно.

«Нет, так мы больше выглядеть не будем. Загнанная кляча – сразу ясно, чего тебе нужно. Милостыни. Или пристрелить. Хватит. Совсем себя довела!» И она кинулась к шкафу, стала швырять на пол свитера, платья, строгие костюмы, пока не нашла короткую черную юбку и облегающую трикотажную блузку с глубоким декольте. Блузка была яркая, золотистая цвета. Приложив ее к себе, она закусила губу: нет, чегото не хватает. Кинулась к тумбочке, нашла французскую краску для волос, которую когдато рискнула купить, но так и не осмелилась ею воспользоваться из боязни испортить волосы.

«Хуже, чем сейчас, мне уже все равно не будет», – и Анна взяла тюбик, инструкцию по применению и решительно направилась в ванную. Через час, просушив волосы феном, снова подошла к зеркалу и примерила блузку. Вот теперь все было в полном порядке. Ее необыкновенные глаза засветились, словно яркие звезды. Анна улыбнулась своему отражению в зеркале:

«Такой женщине, вопервых, трудно нахамить, а вовторых, невозможно отказать. И грошовую зарплату никто не предложит – минимальная ставка налицо: сто баксов за ночь. В худшем случае вежливо извинятся и проводят до дверей. И тоже вежливо, между прочим, потому что я красивая женщина. А в лучшем… Ну, для лучшего я, помоему, уже достаточно созрела. Двадцать пять лет – и только один мужчина, собственный муж. Ну не дура ли?»

Анна наложила на лицо крем, чтобы избавиться от темных кругов под глазами, приняла успокоительное от Елены Михайловны и легла спать.

Когда утром она при полном параде и макияже появилась в прихожей, мать испуганно схватилась рукой за сердце.

– Ты куда?

– На работу устраиваться. – Она уже надевала пальто.

– На какую работу? Аня, на себя посмотри, что ты со своими волосами сделала?! Рыжая же совсем! Ну куда ты такая устроишься?

– Сейчас только такие и устраиваются, мама. Тебе не все равно, откуда деньги возьмутся? Не хочешь жить на свою нищую зарплату? Тогда помолчи. И рано меня не ждите.

Она громко хлопнула дверью и прислушалась: в прихожей рыдала мать.

Район возле метро «Сокольники» Анна знала плохо. Ей долго пришлось идти вдоль какогото забора, расспрашивать прохожих и нервничать, пока не нашелся человек, способный внятно объяснить, как пройти куда ей надо. Анна нырнула под круглую арку и увидела напротив громоздкую металлическую дверь под козырьком. Над дверью висел колокольчик. Да что там колокольчик! Целый колокол!

Анна подошла к двери и нажала кнопку переговорного устройства. Потом поежилась: ледяная вода с козырька капнула прямо ей за шиворот. Выяснив в подробностях, кто пришел и зачем, охранник по ту сторону двери впустил ее. Анна прошла в помещение под колокольный звон, тут показавшийся ей похоронным. И сразу же отметила, что это не «Северное сияние», все выглядит гораздо скромнее. И обороты наверняка меньше.