— А ты сама? — вставил он недовольно. — Почему никогда не говорила, что любишь меня? Ты вела себя, словно я для тебя всего лишь сексуальный объект.
Джуд засмеялась, видя его недовольную мину.
— Это верно, но, кроме того, я люблю твою прекрасную душу.
Застонав, Лука резко притянул Джуд к себе и стал целовать ее волосы, шею, кончик носа, потом приник к ее губам. Джуд в избытке чувств обвила его шею руками и отдалась поцелуям.
— Ведь сегодня наша первая брачная ночь, — пробормотала она, вздрагивая. — Кажется, с утра прошла целая вечность.
Лука согласно кивнул, продолжая обнимать ее.
— Да, сегодня наша первая брачная ночь, и нам необходимо немедленно заняться любовью…
— Ну, если это так необходимо… — Она, смеясь, взвизгнула, когда он подхватил ее на руки и впился в губы жарким поцелуем.
— Ты проснулась? — спросил Лука, убирая розовый лепесток с ее волос.
Джуд открыла глаза и сладко потянулась.
— А ты, похоже, не сомкнул глаз, верно?
— Я смотрел на тебя.
Его глаза излучали любовь, и от этого тепло разлилось по всему ее телу. Я счастлива, думала она.
— Я хочу рассказать тебе о Валентине.
Она испуганно взглянула на него и поднесла палец к его губам.
— Ты не должен ничего объяснять мне, Лука.
— Я хочу рассказать тебе, — сказал он, целуя ее в ладонь. — Это известно только мне и еще одному человеку, и ты должна пообещать, что никто ничего от тебя не узнает. Дело в том, что Валентина — не моя дочь. Я никогда не встречался с ее матерью.
Джуд ахнула.
— Она не твоя дочь, тогда кто же…
— Я не пытаюсь никого защищать, но Марко был тогда очень молод…
— Марко? Марко — отец Валентины? — Джуд была потрясена.
Лука утвердительно кивнул.
— Когда Корради явились ко мне с претензиями, я почти сразу понял, в чем дело. Тогда Марко впервые назвался моим именем, если не считать штрафов за парковку.
— Но почему он отказался от собственного ребенка?
— Когда я призвал его к ответу, он признался во всем. Он был с ней всего одну ночь. Когда девушка сказала ему, что беременна, он запаниковал. Мать Марко всегда идеализировала его, и он боялся, что она узнает.
— Значит, ты взвалил на себя ответственность за его проступок?
— Это нельзя назвать проступком, дорогая, ведь появился ребенок, — поправил Лука таким мягким голосом, что у нее защипало в глазах. — Марко не имел возможности воспитывать ребенка ни морально, ни материально. Если бы я сказал правду, что бы стало с Валентиной? Она Ди Росси.
— Значит, ты все время молчал.
— Тогда Корради не стали поднимать шум, чтобы не опорочить свое бесценное имя. Они замяли скандал в связи с самоубийством дочери и по той же самой причине были рады отдать мне ребенка. Конечно, у меня не очень хорошая репутация… Ложь отвратительна, но иногда правда бывает слишком жестокой, Джуд, — задумчиво продолжал Лука. — Но нельзя, чтобы ребенок жил, зная, что от него отказался собственный отец.
Досталось тебе, любимый, думала Джуд, нежно гладя его по волосам.
— Пусть только попробуют что-нибудь сказать, они будут иметь дело со мной, — энергично заявила она.
— А пока для всех она моя дочь.
— Наша дочь, — поправила Джуд. Она вопросительно взглянула на него из-под ресниц. — Это наша семья. Может быть, кто-нибудь решит, что четверых детей достаточно…
— А разве тебя волнует мнение посторонних? спросил он, притягивая к себе ее податливое теплое тело.
— Уже не волнует, — удивленно засмеялась она, словно делая для себя открытие. — Мне бы хотелось иметь ребенка от тебя, Лука.
С разочарованием она отметила, что он не выказал никакого энтузиазма.
— Я хочу ребенка, Джуд, и ты это знаешь. Но он должен родиться не оттого, что ты хочешь угодить мне. Если ты считаешь, что тебе еще рано… Я готов подождать.
Все ее сомнения рассеялись как дым.
— Я так не считаю, — немедленно возразила она.
Лука еще крепче прижал ее к себе.
— Но возможно, что сразу и не получится, — предупредил он, задыхаясь от страсти.
— Но мы будем стараться достичь результата.
— Я потом подумаю, сейчас нет времени.
Джуд с радостью отдалась порыву страсти и в восторге бросилась в его горячие любящие объятия.
