— Но только, — он посмотрел на Трента, затихшего через комнату с Люси, — если Трентон Алоизиус Каламак согласится занять место его дочери в качестве моего фамилиара, и ты снимешь с меня проклятие, так чтобы я снова мог увидеть солнце. Я снова хочу гулять под желтым светом.

Трент стоял пепельного цвета, поскольку Люси тихо жаловалась ни на что. Он знал, что это такое — быть рабом демона. Я спасла его от этого, и он спас мою жизнь. Теперь он собирался отдать свою собственную жизнь еще раз, чтобы спасти свою дочь, чтобы спасти два мира.

— Идет, — отрезал Трент, на его лице читалось горе, когда он пихал Люси ко мне в руки. — Возьми ее, Рейчел, — сказал он, протягивая руку, чтобы коснуться дочки, когда он, не спуская глаз с маленькой девочки, отходил назад. Она наклонилась к нему и заныла, и я прижала ее к себе, вдыхая чистый запах ее волос под вонью жженого янтаря.

Снять проклятие с Ку’Сокса? Чтобы он мог отправиться куда угодно…

— Я говорю, идет! — крикнул Трент. — Отправь их домой!

Ку’Сокс, казалось, был потрясен. Я знаю, что был. Все происходило слишком быстро, и я перемещала Люси, пока не смогла держать ее естественно.

— Я думал, что эльфы были известны за их терпение, — сказал Ку’Сокс, и мои внутренности скрутило, когда он посмотрел на меня. — Рейчел, это приемлемо для тебя, отдать эльфа полностью, его душу и тело?

Дерьмо на тосте. Если Трент станет его фамилиаром, он не сможет мне помочь. Это даже не учитывая, что Ку’Сокс будет иметь доступ ко всему, на моей стороне линии. Но с Ником у него в любом случае все это было. Разрываемая на части, я покачала Люси. Боже мой. Я собиралась сделать это, и у меня закружилась голова.

— Забери ее, я умоляю тебя. — Это был Трент, и я держала его надежду, его горе. — Забери ее, — прошептал он снова. — Мне нужно знать, что они в безопасности, мои девочки.

— О, они никогда не будут в безопасности, — сказал Ку’Сокс, и Трент напрягся.

— Они будут в безопасности, или я не согласен!

Закатывая глаза, Ку’Сокс лениво оттолкнул стул легким жестом.

— Смотря, как долго ты будешь служить мне, то почему бы и нет?

Трент сжал мое плечо напрягшись, дыхание сбилось в момент успеха, но у меня возникли сомнения. Мой взгляд скользнул к Нику, угрюмо стоящему в углу. Я вздохнула в ответ. Ку’Сокс целеустремленно ждал. Ник был напряжен позади него, выглядя, как паук. Трент бурлил скованно и неистово. А Бис… Я затаила дыхание, стараясь не выглядеть очевидно, когда я посмотрела на его сигнал мне лететь, идти, бежать… нет, я думаю, что это движение означало «отступай и ставь круг».

Мое сердце бешено колотилось. Бис научился прыгать по линиям. И Люси в безопасности со мной, только жизнь Трента висела на волоске. Он явно был готов пожертвовать собой. На вопрос, могла ли я доверять ему настолько, чтобы дать ему шанс, убить Ку’Сокса? Мне нужна была помощь с моим планом, а Квен и Ал все еще были выведены из строя. Я не знала, у кого спросить совета.

— Добавь туда поездку домой для меня и Люси, и у тебя будет соглашение, — прошептала я, и Ку’Сокс хлопнул в ладоши, вскочил на ноги, я неловко отступила на несколько шагов из-за веса Люси. — Но ты оставишь в покое мою церковь и ее окрестности. Клянись, Ку’Сокс.

— Железно! Я согласен! Клянусь! — сказал Ку’Сокс, явно забавляясь, но увидев черную дымку, расцветающую на его руке, я поставила на нас круг. Однако, мы с Люси не были его целью.

Я повернулась, когда Трент рухнул на пол, задыхаясь и хватаясь за горло.

— Эй! — закричала я, пятясь с Люси, маленькая девочка была испугана и становилась тяжелой. — Если ты его убьешь, то все демонические дети тоже умрут!

Ку’Сок шагнул, и я попятилась, нарушая мой круг.

— Это — моя нога, та которую ты чувствуешь через шею, — сказал демон, склоняясь над Трентом, когда тот ахнул. — Служи мне без эльфийского обман, или она раздавит твое горло, а затем я буду двигаться дальше, перейду на твоих детей, твою семью, на все, что тебе дорого. Ты понял?

Распластавшись, Трент кивнул, ненависть горела в его глаза, его руки были распростерты по сторонам, показывая недостающие пальцы, которые оторвал ему Ал.

— Если ты причинишь им вред, ничто не спасет тебя, — выдохнул он, а Ку’Сокс поправил кимоно с мягкой тишиной.

— Хорошо, — сказал он, глядя на него сверху вниз. — У тебя есть дух. Я буду наслаждаться этим, безвременье больше не занимает меня. — Внезапно поморщившись, Ку’Сокс нагнулся, стащил кольцо с мизинца Трента. Мои глаза расширились, когда он сжал кулак, а потом открыл, показывая бесформенную черную массу, которая полетела на кафельный пол. Он расплавил его. Два кольца подряд. — Встань.

Его внимание переключилось на меня, и я прижала Люси ближе, поворачивая ее, чтобы она не могла видеть, как ее папа отдирает себя от пола. Мои ноги двигались, но с опаской. Мне все еще нужно было добраться до дома.

— Моя свобода?

Я беспокойно переместила взгляд от Трента к Ку’Соксу. Люси чувствовалась тяжелой в моих руках, когда она плакала, зовя Трента. Это было не так просто, как если бы я легко могла хлопнуть в ладоши и освободить его. Проклятие было зарыто в его ДНК, и его было так просто не снять. Лучшее, что я могла сделать — это изменить его. С трудом сглотнув, я протянула руку и снова коснулась линии. Я могла почувствовать себя в коллективе, паря вне моего сознания, и я позволила небольшой части себя проскользнуть в него. Мне была нужна сила их, чтобы сделать какие-то изменения, и я была потрясена, когда нашла их в ожидании, тихими по-прежнему бдительными и обеспокоенными. Сукины дети знали. Они знали.

Моя голова стала пульсировать над правым глазом, когда я впитала нестройный звон коллектива, который поглотил ломаные линии. Люси перестала плакать, и я подумала, получала ли она больше, чем должна была.

— Sipeccabaspoenammeres, — прошептала я, слабое воспоминание, бьющих барабанов и топающих ног, поднялось в моей памяти, когда я начала проклятие заново. Пощипывание дикой магии шло через меня, и смутная усталость притупила мою головную боль. Было странное тянущее ощущение, когда проклятие собралось в Ку’Соксе.

Плечи Ку’Сокса напряглись, он извивался, словно что-то коснулось его спины. Его глаза горели, а руки сжались в кулаки.

— Закончи это. Освободи меня!

Я облизала губы, сердце колотилось. Я не могла смотреть на Трента. Он научил меня этому проклятию, узнав его от Ку’Сокса. Оно не могло быть просто раскручено, но оно могло быть отдано или изменено.

— Я проклинаю тебя, Ку’Сокс-Ша-Ку’ру, чтобы ты был свободным от оков, чтобы ты мог свободно путешествовать между реальностью и безвременьем, по своему желанию сколько, сколько ты оставляешь меня и мое!

Демон глубоко вдохнул и наклонился вперед, морщась от добавленного ограничения.

— Это означает, что ты не лезешь в мою церковь, сволочь, — сказала я, смакуя его гнев. — Если ты нарушишь это, то ты узнаешь, как Богиня вознаграждает лжецов, — рявкнула я на него, сердце колотилось, когда сонное присутствие, казалось, прошло вихрем через меня, смеясь, покачиваясь, перед погружением обратно в сон. Дерьмо на тосте, эльфийская магия была скользкой вещью, и я небольшим рывком переместила Люси в более удобное положение и скрыла свою дрожь.

Ку’Сокс приподнял подбородок, как бы осуждая меня. Но когда он очень неуклюже кивнул, я запечатала проклятие.

— FacilisdescensusTartarus.

Проклятие было на латыни, но я знала, что это была эльфийская магия, когда крошечный смех и лукавый восторг прозвучали в моей голове. Оно еще не пришло из коллектива, и Ку’Сокс вздрогнул, когда дикая магия неохотно выскользнула из меня в него, последний кусочек соскользнул с моей протянутой руки. Головная боль вернулась, ударив меня, прежде чем я отпустила линию, я почувствовала души демонов в коллективе ушли. Они были мрачными и тихими, хотя обычно они вопили и были самоуверенными. Они согласились на это, но было прозрачное чувство двусмысленности.