На исходе третьей недели отплытия от Ярилиных островов флотилия приблизилась к тем самым болотистым берегам, что описали кормщики первой группы кораблей. Убедившись в этом, Ярька проверил широту точки выхода на побережье, после чего суда дружно свернули к югу. Через два дня плаванья вдоль побережья болота закончились, местность стала заметно здоровее и суше. Началась радостная процедура высадки переселенцев, которых, памятуя о рассказах Лосева, что места сухие, высаживали исключительно в устьях рек. Соответственно, на расстоянии примерного дня пути между поселениями. Чтобы не затягивать плаванье всей флотилии, в ожидании перевозки людей, скотины и скарба с кораблей на берег, основная группа судов двигалась без остановки. На выбранном для колонизации месте оставались три-пять парусников, которые после высадки переселенцев догоняли другие суда.
В нескольких местах встретились поселения аборигенов, окружённые посадками злаков и овощей. В каждом из них обязательно находился человек, знающий язык майя, поистине оказавшимся незаменимым средством общения. Соответственно, среди славянских поселенцев обязательно кто-либо мог изъясняться на этом языке. Бабочка во время плаванья не теряла времени, обучив максимально возможное количество желающих этой "латыни" открытого побережья. Туземцы вели себя мирно, приветливо, с удивлением рассматривая не только корабли и чужаков, но и невиданных домашних животных – коров, лошадей, овец, куриц и свиней. Свиньи, к сожалению, перенесли плаванье хуже всего, стали гибнуть уже через две недели. Потому на поселение из двадцати-тридцати семей приходилось пара-две маток и кабанов. Успокаивала плодовитость этих животных и то, что половина маток входили в период опороса. Торговцы, азартно общавшиеся с аборигенами, ничего интересного для себя не находили, хотя те подтверждали наличие золота и меняли немногочисленные золотые безделушки.
Ещё два года назад сам факт появления золотых вещей порадовал бы любого из королевских купцов. Сейчас же, они хотели, как минимум, повторения прошлогоднего обмена, надеясь отыскать ещё большее количество благородного металла. Ярька уже не испытывал опасения провала плаванья, зять чётко проинструктировал рыжего адмирала, что основанная и главная задача на ближайшее время состоит отнюдь не в поиске золота. Золота найдено уже достаточно, остальное постепенно разыщут торговцы и горняки. Главной задачей, поставленной перед адмиралом и его кормщиками, была постройка двух крепких городков на побережье Славии. Не просто крепостей, а промышленных центров, где предстоит наряду с морскими верфями выстроить кузницы и мастерские, не хуже, чем в Васаксе. Поселить там приезжих мастеров, воспитать местных умельцев, обучить их, чтобы через пару-тройку лет города не только строили корабли, но, и выплавляли железо и сталь, производили стекло и бумагу, отливали пушки и делали порох. Одним словом, чтобы избавиться от необходимости перевозки в Славию максимального количества инструментов и товаров, а заниматься лишь поселенцами.
– Представь, Ярила, – говорил своему шурину Сергей, рассматривая карту изученного побережья, – мы изучили едва десятую часть огромного и богатого материка. А заселили и того меньше. Если там не создать своё производство, тебе и твоим кормщикам до самой смерти придётся работать извозчиками, перевозить людей и оборудование. На свободное плаванье в поисках новых земель не останется времени. Если же выстроим в Славии свои корабли, свои мастерские и кузницы, уже через пару-тройку лет, ты сможешь отправиться в новое плаванье, например, в Индию, открыв путь для морских поставок пряностей, что держат в своих руках арабы и византийцы. А сколько там островов? Какие там растения и животные? Ты даже не представляешь!
– Сергей, ты давно обещал мне хорошие часы, чтобы определять, наконец, долготу, – не выдержал Ярька, напоминая капитану его давнее обещание, – без измерения долготы мы теряем много времени на рысканье по океану.
– Договорились, к следующему лету будут тебе пружинные часы, – кивнул Лосев, думая о своём.
Потому, по мере приближения к знакомым местам, где расположены города Коатль и Цатль, моряки и поселенцы выбирали удобные места для верфи и города. За год, прошедший после прошлого плаванья, побережье не изменилось, любезно предоставив славянам великолепный участок рядом с устьем большой реки. Уютная бухта могла вместить больше сотни четвёрок, береговая полоса переходила из песчаного пляжа в каменистый обрыв, с которого просматривались глубины свыше десяти метров, удобный для строительства причала. Заросли тропического леса сразу оценили корабелы, прикидывая необходимые вырубки. Небольшое поселение рыбаков, чьи жители запомнили славян с прошлого года, радушно угощали моряков сушёной рыбой и фруктами. Старейшины селения лишь обрадовались, что бородатые чужаки будут жить рядом. Лишняя защита от врагов и уважение соседних племён.
Слухи о победе чужаков над сильными воинами города Цатль, о невиданных товарах и оружии давно облетели всё побережье. С приближением к знакомым местам моряки с удовольствием замечали улыбки на лицах местных жителей при виде кораблей и бородатых чужаков. Пока Глот высаживался на берег, три судна с домашним скотом и товарами для поселенцев отплыли на остров Ярый, навестить бывших бунтовщиков. В каждое селение направлялся волхв с запасом книг и горячим желанием миссионерства. После объезда острова, кормщики должны были двигаться к побережью майя, в порт Аунако. Там адмирал назначил общую встречу для судов флотилии. Сам же, Ярила, вместе с Глотом и двумя десятками охраны, направился на встречу со старым знакомым Ченоко, правителем города Коатль. Несмотря на то, что почти полсотни носильщиков из местных парней заметно растянули караван, знакомый путь морякам показался легче и короче прошлогоднего.
– Лесок то придётся проредить, – ворчал на стоянках Глот, не испытавший год назад "прелестей" тропической сельвы, – обязательно уговорю местных вождей дорогу проложить. Даже за мой счёт, пропади они все пропадом.
За прошедший год город Коатль заметно разросся, раздвинув посевы хлопка и зерновых культур почти на версту. Узнав о приближении своих спасителей, Ченоко не поленился встретить славянских мореплавателей, как близких родичей. Не дожидаясь их прибытия к своему дворцу, вождь города направился навстречу и обнялся с Ярькой и Вилфридом на самой границе городских строений. Причину такого радушия объяснил удивлённым морякам первый же вопрос Ченоко.
– Привёз? – шепнул он переводчику, поглядывая на вереницу носильщиков.
– Как обещал, – улыбнулся Ярила, которому Лосев предсказал такое поведение вождя ещё на острове, – все обещанные доспехи и оружие мы принесли. Знакомься с моим другом Глотом, он уважаемый вождь и будет жить в городе на побережье.
Едва кормщик приблизился к Ченоко, поклонившись "выселковским" коротким поклоном, Ярька и многие присутствующие ахнули от удивления. Два мужчины, встав, напротив друг друга, оказались почти близнецами, настолько походили их медные от загара лица с орлиными носами и продублённой кожей. Даже карие глаза, жёстко и недоверчиво прищуренные, ещё сильнее подчёркивали схожесть этих людей.
– Зеркало, самое большое, – не растерялся адмирал, подсунув Ченоко приготовленное в подарок изделие.
Уже через пять минут два "близнеца" хохотали, поочерёдно рассматривая себя, и друг друга. Неожиданное сходство послужило лучше любых рекомендаций, никто из присутствующих не сомневался, что добрые отношения поселенцев и жителей Коатля обеспечены. Два правителя сошлись не только внешностью, но и характерами, грубоватые, прямые и надёжные. На пиру в честь знакомства и выгодного обмена, Ярька предложил вождю принести для Глота местную одежду, объяснив, для чего. Затем в отдельном помещении слуги полчаса наряжали славянина в одеяния правителя города Коатля, смазывали волосы, чтобы пригладить, как у Ченоко. После разрешения адмирала, Глота вывели к гостям, многие из которых, едва не подавились от изумления, настолько похожими оказались стоявшие рядом люди, разделённые рождением на тысячи вёрст.
