В том же году Джерри Басс, тогдашний владелец баскетбольной команды «Эл-Эй Лейкарс» купил Пикфэр всего за пять миллионов долларов. Басс заявил, что он боготворил Мэри, и, сделав небольшой ремонт, оставил дом таким, каким он был (вскоре местные жители начали называть имение Бассфэр). После переезда в особняк нового хозяина сортировка содержимого продолжалась, а 13 мая 1981 года начался трехдневный аукцион.
Среди лотов значились соломенная шляпка из картины «Ребекка с фермы Саннибрук», черный шерстяной плащ Фэрбенкса из фильма «Знак Зорро» и бархатный костюм маленького лорда Фаунтлероя. Костюм Петруччио из «Укрощения строптивой» и платье из «Розиты» тоже ушли с молотка. Интересно, что в гардеробе нашлись несколько вещей Валентино, которого Пикфорд всегда обожала.
Некоторые предметы мебели стоили больших денег — особенно антикварная тахта для курения опиума. На аукцион были выставлены и такие вещи, как рукопись «Солнечный свет и тень», косметичка Пикфорд, веер размером в четыре фута с изображением портрета актрисы, кукла из пьесы «Уоррены из Вирджинии», а также дорожный чемодан с наклейками стран Востока и Европы. Еще больший интерес вызвали локоны Пикфорд длиной в двенадцать дюймов, в свое время потрясшие мир. В чулане нашли ее свадебное платье, нижнее белье, мужское кимоно с монограммой «Д.Ф.», фотографию маленькой Глэдис Смит, тряпичную куклу и медвежонка. Были найдены также исполненные драматизма письма Пикфорд к Фэрбенксу, написанные ею незадолго до развода.
Но для некоторых людей все эти бесценные сувениры являлись просто предметами китча. Перед началом аукциона один служащий наблюдал за тем, как люди «из праздного любопытства» осматривали шелковые туфли Мэри, ее веера и халатик, который она носила в фильме «Секреты». На третий день цены упали. «Да вы шутите! Это же из Пикфэра!» — взывал аукционист, продавая набор посуды для завтрака за тридцать пять долларов. Покрывало с монограммой Мэри ушло за шестьдесят долларов.
Через несколько недель организаторы аукциона получили неприятное письмо от двух покупателей из Сиэтла, которые отказывались оплачивать чеки. Они купили несколько пленок с фильмами Пикфорд и бросили их в стиральную машину, где те погибли. Потеря была огромной, так как по ним современные эксперты могли установить конструкцию того, как делались немые фильмы. Часть вины лежит и на Мэри, которая в свое время не позаботилась о том, чтобы ленты передали в Музей кино.
В 1988 году Пикфэр снова выставили на продажу. Джерри Басс, когда-то мечтавший о пикниках на лужайке, пришел к выводу, что особняк слишком велик для убежденного холостяка. Дом купил эксцентричный мультимиллионер Мешулам Риклис. Представитель Риклиса, Брюс Нельсон, заявил о намерении покупателя сохранить Пикфэр в нетронутом виде: «Этот дом нельзя перестраивать; он имеет свою историю».
Но в 1990 году Риклис и его жена, актриса Пиа Задорра, пренебрегли историей. Сегодня на места дома Мэри находится массивное мраморное строение с театром, салоном красоты, танцевальной студией, комнатами для массажа, двумя гостиными, двадцатью ванными комнатами, потолками, как в Версале, и пристройкой, где живет агент Задорры. Некоторые люди, в том числе и сам Риклис, по-прежнему называют этот дворец Пикфэром. Но многие понимают, что настоящий Пикфэр исчез безвозвратно.
Бадди Роджерс вторично женился в 1981 году. Брат его невесты Беверли Риконо построил для супругов дом на Пикфэр-Уэй. Там есть комната, где все напоминает о Мэри, и из ее окна открывается такой же чудесный вид, как и из Пикфэра. В комнате висит портрет Мэри в роли Бетт Росс, а в шкафах и на полках лежат вещи, которые она привозила из путешествий. При упоминании ее имени Роджерс часто плачет. Это ностальгические, счастливые слезы.
Вторая жена Фэрбенкса-младшего, Мэри Ли, умерла в 1988 году. В 1991 году он женился на Вере Шелтон. Фэрбенкс иногда играет на сцене, но в основном пишет мемуары и прозу. В 1988 году он выпустил непритязательную книгу «Дни салата». Он откровенно высказывается насчет Пикфорд и своего отца и много говорит о немом кино, являясь одним из крупнейших экспертов в этой области.
О детях Пикфорд мало что известно. Как только об этом заходит речь, Бадди Роджерс немедленно умолкает, а друзья Мэри утверждают, что ничего не знают об их местонахождении. Ходили слухи, что в 1970 году Ронни видели на Аляске, а в 1973 году «Нью-Йорк Дейли Ньюс» сообщила, что Роксана работает официанткой в Лас-Вегасе. В самом деле, там ее обнаружил Малкольм Бойд, который проезжал через эти места вскоре после смерти Мэри. Роксана вышла замуж за повара итальянского ресторана, а ее дочь поступила в университет. «Она совершенно забыла о прошлом», — вспоминал Бойд, который полагал, что Роксана, перенесшая немало обид в детстве, все простила и успокоилась. После отъезда из Пикфэра она трижды выходила замуж; ее последний брак продолжался двадцать три года и закончился смертью ее мужа в 1996 году. В марте того года Роксана дала интервью Николасу Элиполосу. Когда он спросил, что сказала бы Пикфорд если бы узнала, как сложилась жизнь у ее приемной дочери, Роксана, не задумываясь, ответила: «Она бы сказала: «Ты никогда не слушала меня, не так ли? Всегда делала то, что хотела!»
В 1929 году историк кино Пол Рота написал серьезный труд под названием «Кино: от начала до нашего времени». Эта книга раскладывала все по полочкам, как и другие книги, авторы которых считали кино искусством, и была выдержана в академическом духе. Там можно отыскать такие главы, как «Цели кино в общем и в частности» или «Концепция драматического содержания при подготовке сценария», а также очерки о наиболее известных артистах. Несколько страниц уделено великолепному Фэрбенксу, а потом автор словно спотыкается и пишет: «Что касается Мэри Пикфорд, то в ней есть какая-то неопределенность; значимость ее вклада в кино не совсем ясна». Можно предположить, что для Рота образ Маленькой Мэри затмил личность актрисы, которая создала этот образ на экране.
Это странное отношение к Пикфорд продолжалось и в дальнейшем, в чем частично виновата она сама. Когда в 1931 году Мэри заявила, что хочет сжечь свои фильмы, ее друзья яростно воспротивились этому. «Они не принадлежат тебе, — писала Лилиан Гиш. — Они принадлежат обществу». — «Но пройдет время, — отвечала Мэри, — и люди начнут сравнивать меня с современными актрисами».
Мэри боялась, что мир будет смеяться над ней. Вероятно, она также полагала, что немое кино уступает звуковому как вид искусства. Этого мнения придерживались многие люди. Немое кино стало единственным видом искусства, которое человечество нашло, развило и отвергло на протяжении жизни одного поколения. Даже в период своего расцвета немое кино считалось проходящим явлением. В 20-х годах Мэри сожгла двадцать одну копию «Розиты» и семнадцать копий «Поллианны», в то время как негативы по-прежнему оставались в подвалах, приходя в негодность и портясь от сырости.
В 1930 году Мэри Пикфорд встретилась с Айрис Барри, заведующей отделом кино в Нью-йоркском музее современного искусства. Она показала ей брошюру, где писалось, что кино является единственным великим искусством XX века, но практически неизвестно той части американской общественности, которая могла бы его оценить. Когда Барри приехала в Голливуд посмотреть фонды ей позволили остановиться в Пикфэре (позже Мэри послала ей счет за пользование дровами для камина). Кульминацией вечера стал показ фильма «На западном фронте без перемен» (1930).
Луи Вольхайм, сыгравший в нем одну из главных ролей, незадолго до этого умер от рака. Сидящим в зале актерам пришло в голову, что сохранение их фильмов обеспечит им жизнь после смерти. Вечер прошел успешно; гости не скупились на пожертвования и приобрели несколько лент.
Однако лишь немногие хотели купить для себя работы Мэри, да и она сама не горела желанием расставаться с ними. Даже Барри, писавшая в своей книге «Пойдемте в кино», что «Чаплин и Пикфорд навсегда останутся величайшими фигурами в истории кино», не смогла приобрести фильмы для своего отдела.
