Тем временем Бет Фэрбенкс пыталась решить свои семейные проблемы. Поначалу она хотела вывести на сцену скандала Пикфорд. «Если в ближайшие дни эта женщина или мой муж не сделают заявления, я приведу доказательства своих слов». Мэри никого не впускала в свой дом на Фремонт-Плейс; его ворота были на замке. Но образ Маленькой Мэри в глазах публики несколько изменился. Один язвительный журналист заметил, что хотя Шарлотта и Лотти жили вместе с Пикфорд, «ничего не говорилось о муже Лотти». Ходили слухи, что Лотги и Альфред Рапп расстались. Их дочь, Мэри Пикфорд Рапп, будучи еще младенцем, занимала несколько комнат. Джеку, служившему в штате Нью-Йорк в морской авиации, купили просторную квартиру. «Кстати, ничего не говорится и о жене Джека», — добавлял этот журналист. У него действительно была жена. Оливия Томас, танцовщица из шоу Зигфельда, ставшая киноактрисой, вышла замуж за Джека в 1917 году. Подобный тон газетных заметок говорил о неуважении к Мэри.
У Фэрбенкса дела обстояли получше, но он страдал от угрызений совести. Актер чувствовал, что повторяет ошибку своего отца, покинувшего Эллу. Но вместо того чтобы как-то разобраться со своей виной, он старался не думать о ней; Когда 22 октября 1918 года Бет подала на развод, обвинив мужа в супружеской неверности (лишь это основание считалось в Нью-Йорке законным для расторжения брака), Фэрбенкс самым нелепым образом все отрицал. Позже он смирился с неизбежным. 30 ноября два его близких друга, актер Уильям Клифтон Крофорд и режиссер Джон Эмерсон, явились в суд в Нью-Рочелле, штат Нью-Йорк. Чтобы не упоминать имени Пикфорд, они придумали несколько неприглядных анекдотов. Крофорд, например, рассказал, как однажды Фэрбенкс заманил его на вечеринку с «красивыми девушками» в дом на 33-й улице. Там он застал Фэрбенкса в спальне с полуодетой женщиной, которая курила. В свою очередь Эмерсон сообщил о таинственном «признании» Фэрбенкса, который поведал ему о своем нью-йоркском загуле с одной женщиной. «Никто, даже мать, не поверил в эти истории», — писал позднее Фэрбенкс-младший. Но судью они вполне удовлетворили, и он вынес приговор. Это событие получило бурный отклик в прессе: сообщалось, что Бет получила четыреста тысяч долларов в ценных бумагах и еще сто тысяч долларов на содержание маленького Дугласа, который оставался с матерью.
Затем случилось нечто неожиданное: все успокоились. Бет устроила свою жизнь и снова вышла замуж в 1920 году. Пикфорд и Фэрбенкс вдвоем снялись в нескольких фильмах. Им казалось, что они легко отделались.
С тем, что осталось от денег, которые Мэри собрала для солдат, воюющих за океаном, она занялась новым проектом: фондом помощи для артистов кино, незаслуженно обиженных судьбой. Пикфорд никогда не забывала о тех черных днях своей гастрольной жизни, когда она перебивалась с хлеба на воду. «Гордость многое значит для людей нашей профессии, — говорила она. — Вы страдаете не столько от холода и голода, сколько от стыда». В 1921 году был создан Фонд помощи работникам кино, и в течение десятилетий Мэри занимала там ответственные должности.
Безумная любовь публики к Мэри вспыхнула вновь, когда актриса в последний раз появилась в образе «невесты войны». 3 января 1919 года она маршировала вместе с артиллерийскими подразделениями по улицам Сан-Франциско на параде вернувшихся из-за океана частей. Один журналист отметил, что Пикфорд очень шла офицерская форма, и в шутку добавил, что «было видно, что она служит недавно. Ее шпоры были надеты вверх ногами». В глазах Пикфорд блестели слезы. «О, — сказала она, — это самый печальный день в моей жизни. Я не хочу расставаться с военной службой». Она призналась солдатам, что они стали членами ее семьи, и, чтобы доказать это, привела на сцену Шарлотту и Лотти. К счастью, никто не вспомнил про Джека, который сильно пил в армии. Там он выполнял роль посредника между лейтенантом и пехотинцами из богатых семей, выписывавшими денежные чеки, чтобы уклониться от опасных заданий. Вскоре махинации обнаружили, и Джека с треском выгнали из армии. Но позднее, после ходатайства Шарлотты и приказа личного секретаря президента, с Джека сняли все обвинения, чтобы он мог принять участие в пропагандистском фильме.
Вскоре последовала новая беда: «Первая национальная» оказалась в опасности. Через несколько недель после того, как Мэри упаковала свою новую форму, прошел слух о слиянии «Первой национальной» и «Знаменитых актеров — Ласки», потрясший всю киноиндустрию. С точки зрения Цукора, подобный шаг устранил бы опасного конкурента и вознес бы его самого к вершине творческой власти. В свою очередь, Мэри казалось, что слияние компаний лишило бы ее возможности выпускать собственные фильмы, и она бы вновь оказалась в подчинении у «Знаменитых актеров — Ласки». Несмотря на то, что Пикфорд обожала Цукора как человека, она не хотела идти на компромисс и терять то, что ей полагалось в соответствии с контрактом. На какое-то время она растерялась, но вскоре вся отдалась новому смелому проекту под названием «Юнайтед Артисте».
Происхождение этой компании весьма туманно. Многие люди претендуют на то, что стояли у ее истоков. Семья Фэрбенкс отдает Пикфорд должное в деле создания новой компании, но отрицает, что она играла там ведущую роль. Некоторые историки полагают, что компания явилась творческим плодом двух кинодеятелей: Хайрама Абрамса, который ради нового проекта покинул «Парамаунт», и Б. П. Шульберга, работавшего с Цукором со дня основания «Знаменитых актеров». Оба с интересом наблюдали за формированием «Первой национальной». Они заметили, что Пикфорд и Чаплин, несмотря на то, что их заработки колебались, делили прибыль от фильмов со своей компанией. Но к чему такая щедрость? Почему бы им самим не заняться прокатом?
Шульберг быстро составил манифест «89 причин для создания «Юнайтед Артисте» и предложил его пяти самым крупным производителям фильмов в индустрии. В эту пятерку вошли Пикфорд, Фэрбенкс, Чаплин, Уильям С. Харт и Д. У. Гриффит. Шульберг и Абрамс объяснили, что «Юнайтед Артисте» будет заниматься исключительно прокатом фильмов, служа трубопроводом для продукции, создаваемой звездами (об оптовой продаже речь не велась). Шульберг и Абрамс будут управлять компанией, получая двадцать процентов от прибыли.
Представители киноиндустрии собрались для переговоров в отеле «Александрия». Журнал «Мувинг Пикчер Уорлд» сообщал о наэлектризованной атмосфере в отеле: «Дуг подписал соглашение с «Первой национальной», — говорил кто-то. «Дуг ничего подобного не делал», — возражали ему. «Чарли едет в Европу. Мэри возобновит свой контракт с «Первой национальной». Мэри не будет возобновлять контракт. Мэри возобновит контракт, но Чарли откажется».
Чаплин утверждал, что он, Фэрбенкс и Пикфорд разослали по всему отелю частных детективов, чтобы знать, что происходит на самом деле. Наиболее успешно справилась с заданием оператор номер восемь, неглупая, сексуально привлекательная женщина. Ей удалось выяснить, что создается огромный трест, стоящий сорок миллионов долларов, который объединит всех прокатчиков страны и будет по своему усмотрению назначать зарплаты звездам кино. 14 января 1919 года Сидни Чаплин, брат актера и его деловой советник, собрал у себя дома конференцию, на которой присутствовали Чаплин, Фэрбенкс, Гриффит, Харт и Шарлотта, представлявшая Мэри, заболевшую гриппом.
15 января члены «Большой Пятерки» подписали следующее заявление: «Мы полагаем, что «Юнайтед Артисте» необходима для того, чтобы защитить прокатчика и саму индустрию, позволяя прокатчику покупать лишь те картины, которые он желает демонстрировать, и не навязывая ему другие фильмы, в которых он не испытывает нужды. Это поможет нам, слугам зрителей, в полной мере удовлетворять их потребности. Мы также считаем, что этот шаг абсолютно необходим, чтобы защитить огромную аудиторию любителей кино от деятельности трестов и различных объединений, которые навязывают им посредственную продукцию».
Манифест выглядел внушительно, но кинопромышленность отнеслась к нему с насмешкой. «Сумасшедшие захватили сумасшедший дом», — иронизировал Ричард Роланд, президент «Метро Пикчерс». «На самом деле, — возражал Артур Мэйер, занимавшийся прокатом в 1920-е годы, — основатели «Юнайтед Артисте» не более безумны, чем Рокфеллер, Морган и Дюпон». Мало кто верил в то, что актеры — инфантильные, неуверенные в себе, ветреные существа — способны управлять компанией. Этот предрассудок влиял на сознание людей, несмотря на заявление от 5 февраля, где сообщалось, что управляющим «Юнайтед Артисте» назначен влиятельный бизнесмен. Абрамс стал главным управляющим; Шульберг, которому предложили менее значительный пост, в гневе покинул компанию, подал на Абрамса в суд и закончил дело только в 1922 году. Но ведущие имена в составе правления принадлежали людям из федеральных властей.
