Наконец шеф МИ6А отложил трубку, потер переносицу и произнес:

– Чего же он хочет от вас, Ричард? Если не ошибаюсь, мы планировали очередной запуск еще в августе, но его светлость тянет уже второй месяц – причем без всяких объяснений.

– Насколько я понимаю, сэр, он и не собирается никуда меня отправлять – пока… – Блейд вытянул ноги, пристально разглядывая носки своих сшитых на заказ туфель. – У Лейтона несколько иные планы.

– Вот как? А объясняться с премьер-министром он предоставляет мне? Каждый раз я жду, что меня либо отправят в отставку без выходного пособия, либо разжалуют в курьеры «Копра Консолидейшн»… Конечно, лорд Лейтон выше таких мелочей, по мне хотелось бы выйти на пенсию более достойным образом!

Блейд усмехнулся про себя. Его шефу недавно стукнуло шестьдесят восемь, но в отставку он не собирался. Этот пожилой джентльмен крепкой викторианской закваски пережил две мировые войны, дюжину локальных, пытки в застенках гестапо и черт знает что еще. Дж. никогда не обладал атлетическим телосложением и вряд ли в молодые годы управился бы с двуручным норманнским мечом, но он был жилист, сухопар, вынослив и упрям – словом, относился к той англосаксонской породе, что в свое время положила к подножью британского трона половину мира.

– Я полагаю, сэр, – произнес Блейд, взглядом спросив разрешения закурить, – что лорд Лейтон пытается использовать свою машину по прямому назначению. Помните, о чем он толковал со мной перед самым первым перемещением? О гениях, которых его компьютер начнет выпекать пачками во славу Британии, о перекачке знаний из машины прямо в человеческий мозг…

– А!

Возглас Дж. прервал его, и Блейд остановился, вопросительно взглянув на шефа. Тот, однако, больше не сказал ничего.

Блейд чиркнул зажигалкой и затянулся.

– Он сажает меня под колпак – такой большой, что конструкция даже не помещается в старой стеклянной клетке, – держит в таком состоянии час-другой, потом устраивает допрос.

– Хммм… Допрос? Я надеюсь…

– Нет, нет, сэр, ничего подобного. Только тесты – по карточкам. Старик проверяет, не поумнел ли я. Но пока – сами видите… – Блейд с покаянным выражением развел руками.

Дж. улыбнулся.

– У тебя, мой мальчик, всегда хватало ума, – произнес он, явно давая понять, что разговор начальника с подчиненным закончен, и в дальнейшем можно придерживаться неофициального тона. – Так, теперь я понял, в чем дело, – шеф МИ6А выпустил очередную голубоватую струю, пронзившую сизое облачко дыма от сигареты Блейда.

С минуту Дж. что-то припоминал, покачивая головой и усмехаясь, потом вновь поднял глаза на собеседника.

– Я никогда не рассказывал тебе, Дик, предысторию проекта, который третий год кормит наш отдел и все заведения Лейтона под Тауэром?

– Не припоминаю, сэр…

– Так вот, дело обстояло следующим образом. В начале шестьдесят восьмого старый краб закончил программировать своего монстра и построил… этот… как его…

– Коммуникатор.

– Да, коммуникатор. Он полагал, что в эту штуку можно будет совать толковых парней и, перетряхнув им мозги, получать еще более толковых…

– Он называет это накачкой…

– Вот именно. Один дьявол знает, чем нафарширована его машина… математика, физика, химия, биология, кибернетика, история, литература… Я не удивлюсь, если он запихнул в нее все философские системы – от дзен-буддизма до Гегеля. Он полагал, что если все это перекачать в человеческую голову, то из-под колпака вылезет новый Эйнштейн… или, на худой конец, еще один лорд Лейтон.

Блейд позволил себе усмехнуться. Два его начальника, два пожилых джентльмена, меж которыми он встрял словно между молотом и наковальней, чаще всего находились в состоянии вооруженного нейтралитета и отпускали весьма ядовитые шуточки в адрес друг друга. Когда это происходило за глаза, Блейд покорно улыбался; в случае очной ставки хранил каменное спокойствие. Он хорошо усвоил извечную африканскую мудрость: когда дерутся слоны, достается траве.

– Адмиралтейство очень заинтересовалось такой возможностью, – неторопливо продолжал Дж., отбивая пальцами по столу первые такты гимна «Правь, Британия». – Собственно, они и финансировали проект на начальной стадии. Но получилось-то совсем иное! Вместо машины, выпекающей гениев – машина, которая забрасывает людей к черту на рога… Я подозреваю, – шеф МИ6А выпустил из ноздрей две изящные струйки дыма, – что для Лейтона наступил час расплаты.

– За что же, сэр?

– За деньги, которые он взял у военных три года назад, и за щедрые обещания, выданные авансом.

– Но разве он не может…

– Конечно, может. Теперь, когда проект находится под личным контролем премьер-министра, Лейтон может послать лордов Адмиралтейства к Сатане – поискать там свои денежки. Но видишь ли, мой мальчик, его светлость страдает одним большим недостатком, – Дж. неожиданно ухмыльнулся. – Он – человек честный, и не любит нарушать свои обещания.

С этим Блейд был полностью согласен. Лейтон всегда выполнял свои обещания, особенно когда дело касалось его научного реноме. Старик отличался дьявольским упорством и работоспособностью, а это значило, что подопытному кролику предстоит высиживать под колпаком до тех пор, пока он не превратится в самого сообразительного шимпанзе на Британских островах… или в безмозглую улитку. Такой вариант тоже нельзя было исключить.

Блейд передернул плечами, и Дж., бросив на него молниеносный взгляд, спросил:

– Что, эти… эти сеансы… так болезненны?

– Нет, сэр. Щекотка… Похоже на то, будто волосы проросли сквозь череп и скребут по мозгам… Можно вытерпеть.

Дж. вздохнул.

– Если не ошибаюсь, он уже сделал дюжину попыток? Значит, завтра – тринадцатая… Несчастливое число! – он выколотил трубку о край массивной пепельницы и решительно заключил: – Не нравится мне это, Ричард. Будь настороже! Как бы не случилось чего-нибудь непредвиденного…

На этот раз старый мудрый Дж. оказался прав.

Телефонный звонок поднял Блейда в половине шестого. Он сел в кровати, протирая глаза и пытаясь сообразить, кто же беспокоит его в такую рань. Рядом тихо посапывала Дорис; темные локоны разметались по подушке, одеяло съехало, обнажив стройные бедра с треугольничком мягких волос. Блейд ощутил мгновенный всплеск желания – вчера они впервые узнали друг друга, и ощущение новизны еще не ушло, но стало только сильнее после первых объятий.

С коварством подстерегающего добычу тигра он ждал до тех пор, пока непрерывные звонки не заставили Дорис пошевелиться, потом бесшумно вскочил и отправился в кабинет. Конечно, это был Лейтон! И в весьма раздраженном состоянии.

– Я полагал, что люди вашей профессии просыпаются быстрее, – заявил он вместо приветствия. – Ваш телефон еще не взорвался?

– Аппарат цел, и я проснулся после первого же звонка, сэр, – доложил Блейд. – Однако были некоторые обстоятельства…

– Ах, обстоятельства? – протянул Лейтон. – Вы не один?

– Предположим. Но это не относится к делу.

– Вы уже разобрались с ними? Я имею в виду – с этими… гмм… обстоятельствами?

«Надеюсь, что нет, если старик не засадит меня под колпак в ближайшие полчаса,» – подумал про себя Блейд. Вслух же он произнес: – Простите, сэр, но я не могу выгнать бедную девушку из дома в шесть утра, даже не напоив кофе… Я запер ее в ванне, чтобы она не могла подслушать наш разговор.

– Ричард, у вас каменное сердце! – Лейтон на другом конце линии пришел в ужас. – Заперли в ванной! И что? Она стоит там голая… дрожащая… на холодном кафельном полу?

– Примерно так, сэр, – Блейд стиснул челюсти, чтобы не расхохотаться. Потом он пробормотал: – Но я бросил ей подушку и одеяло… в конце концов, она может встать под теплый душ…

– Безобразие! Вот что, Ричард: я работал всю ночь, кое-что переделал и хотел попросить вас подъехать немедленно. Но при сложившихся обстоятельствах мы проведем испытание в десять, как обычно. Вы же немедленно отправляйтесь к ванной и выпустите бедную девочку!