Софи отрицательно затрясла головой.
На этот раз, уже зная, что сейчас произойдет, она почему-то решила, что реакция ее тела будет не такой острой, как утром. Ведь ко всему привыкаешь. Однако она очень быстро поняла, что ошиблась. Ощущения, испытываемые ими теперь, были еще более неистовыми, еще более прекрасными. Однажды познавшие друг друга, тела их теперь сливались в полной, совершенной гармонии и подчинялись единому ритму.
— Никогда не думал, что мне может быть так хорошо,— тяжело дыша, прохрипел Ив, когда первый порыв страсти миновал.
— Я тоже,— незамедлительно отозвалась Софи.— Мне даже немножко страшновато. Потому, что это слишком хорошо.
— Слишком хорошо?— рассмеялся Ив, и в глазах его загорелись веселые огоньки.— Может быть, объяснишь, как это?
Софи тоже расхохоталась, однако смех тут же перешел в стон удивления и наслаждения, когда Ив, в глазах которого веселье мгновенно сменилось ослепительной вспышкой желания, страстно прильнул к соскам ее обнаженной груди.
— Знаешь ли ты, что я никогда и никому тебя не отдам?— с нежностью и любовью глядя на нее, сказал он, когда они опять лежали неподвижно.
— И я тебя никогда и никому не отдам, — эхом откликнулась Софи, которой от переполнявшего ее неистового восторга хотелось и смеяться, и плакать.— Я все еще не могу поверить, что это происходит на самом деле. Ведь я думала, что приехала сюда всего на несколько дней лишь для того, чтобы уладить семейные дела...
— Нет, — мягко возразил Ив, — тебя привела сюда судьба, чтобы мы наконец встретились.
— Я бы никогда не приехала сюда, если бы...— Несмотря на предостережения матери, Софи твердо знала, что должна сразу же рассказать ему всю правду. Однако Ив не намерен был тратить время на разговоры, и ей пришлось умолкнуть, когда его губы запечатали ей рот.
И все началось снова...
— Столик я, конечно, придержала, но ты мог бы прийти и пораньше,— не слишком добродушно проворчала Кристина, обращаясь к Иву, когда они явились в ресторан спустя два часа после оговоренного времени.
Стоявшая чуть позади Софи изо всех сил старалась скрыть смущение. Она хорошо понимала, как выглядит и сколько явных и не очень явных признаков того, как они с Ивом провели эти несколько часов, может обнаружить внимательный женский взгляд. Пылающее от румянца лицо, чуть припухшие от поцелуев губы, Слегка затуманенные глаза... А в том, что устремленный на нее взгляд сестры Ива был достаточно пытлив и внимателен, сомнений у нее не возникло ни на секунду.
Подобно брату, Кристина была темноволосой, но, в отличие от него, у нее и глаза были черными. И вообще она принадлежала к женщинам, которых невозможно не заметить любой толпе. О генах предка-цыгана Софи уже знала. Ив рассказал ей об этом, когда она, не в силах сдержаться, начала восторгаться его великолепным телом и гладкой, чуть смуглой, словно от легкого загара, кожей.
— В те давние времена по этому поводу был большой скандал,— с кривой усмешкой излагал он историю семьи Каррер. — До сих пор в городе к нам относятся, мягко сказать, неоднозначно. Ведь веками в сознании людей слово «цыган» ассоциировалось со словом «вор». От таких ассоциаций нелегко отказаться. — Он помолчал, внимательно глядя ей в глаза.— Я рассказываю это потому, что хочу, чтобы ты хорошо понимала, что тебя ждет. Ибо я твердо намерен стать частью твоей жизни. Очень важной частью. Отныне и навсегда.
Софи, слишком переполненная распиравшими ее чувствами, вовремя не сообразила что в этот момент и ей бы стоило открыться ему во всем. Но она, поглощенная любовью ни о чем ином не могла думать.
— Он от неё без ума! — рассказывала Кристина мужу, после того как, усадив их за сто лик, вернулась в кухню.— Достаточно увидеть, как он на нее смотрит.
— Не знаю, что ты там такое увидела, — насмешливо фыркнул Хуан. — Зато хорошо знаю, что Иву нет и сорока, а возлюбленных у него всегда было не сосчитать, и некоторые из них до сих пор...
— На этот раз все совершенно иначе — решительно оборвала его Кристина, откровенно раздосадованная столь обычными для мужчин тупостью и легкомыслием.
Кинув взгляд на часы, она решила, что у нее, пожалуй, достаточно времени, чтобы сделать несколько звонков. Ведь всем родственникам, несомненно, будет интересно узнать таки потрясающие новости.
— Сейчас же перестань на меня так смотреть, или нам придется уйти,— полушутя-полусерьезно предупредил ее Ив.
— Смотреть?.. Как смотреть? — удивилась Софи.
На самом деле она знала, что он имеет ввиду. Голова у нее слегка кружилась, весь печальной мир находился где-то невообразимо далеко, за тысячи световых лет. Здесь же были только они: Ив и она...
— Перестань сейчас же, — взмолилась она, потому что Ив, ухмыльнувшись, продемонстрировал, как она на него смотрит. По телу ее пробежала горячая волна желания, и она, с трудом переведя дыхание, добавила: — Мы должны вести себя пристойно.
— Вести себя пристойно? — не переставая улыбаться, переспросил он. — Меньше всего на свете мне сейчас хочется вести себя пристойно, но, возможно, ты и права. Я ведь даже не знаю, сколько ты собираешься здесь пробыть.
—Я и сама этого не знаю, — ответила Софи. — На завтра у меня назначена встреча с Домиником Гренье.
— С нотариусом? — удивился Ив. — Его жена, Катрин, помогает мне в конторе.
Софи слегка нахмурилась. Его интонация, когда он говорил о своей помощнице, вызвала в ее душе неясную тревогу.
— Насколько я понимаю, ты здесь в интересах родственников Рулена. Странно, однако, что они не приехали сами.
— Они ни в малейшей степени не виноваты в том... в том, что делал Фернан Рулен! — возмущенно запротестовала Софи.
—Ты, конечно, права. Но, знаешь, здесь все обо всех известно, и люди, исходя из этого, строят свои взаимоотношения. Моя семья служит хорошим примером. А Фернан со многими обошелся плохо и, хочешь ты того или нет, а к любому его родственнику, появившемуся здесь, отнесутся с определенным подозрением.
— И ты тоже? — осторожно спросила Софи.
Ив улыбнулся и, потянувшись через стол, взял ее за руку.
— Какое это имеет значение! Говоря по правде, не думаю, чтобы кто-нибудь из семейства Руленов вызвал у меня особую симпатию, но в данный момент ни сам Фернан, ни его родственники меня совершенно не интересуют. Потому что сейчас мне ни до кого нет дела. Меня интересует единственный человек на свете. — Он ласково погладил ее руку и уточнил: — И этот единственный человек — ты!
— Да что обо мне говорить! — Софи нервно поежилась. Ну как ей теперь сказать, кто она такая? — Я здесь представляю семью Руленов. Мне нужно встретиться с нотариусом, выяснить все подробности и договориться о продаже дома и имущества.
— Что ж, Доминик Гренье тебе с удовольствием поможет. Гренье с незапамятных времен занимаются такими делами в наших краях. Их очень хорошо здесь знают. Они очень родовиты, особенно по женской линии. Я даже слышал когда-то, что одна из прабабушек Гренье принадлежала к графской фамилии, Гренье очень многочисленная семья. Хотя, конечно, не столь многочисленная, как Карреры. — Ив широко ухмыльнулся. — Мы-то со своей цыганской плодовитостью, можно сказать, колонизировали этот город.
Плодовитостью? Софи вздрогнула, вспомнив, что не успела обсудить с Ивом еще один вопрос. Да и когда им было обсуждать! Это сейчас она ругала себя последними словами за столь непростительное в ее возрасте легкомыслие. Но тогда она была так ошеломлена, потрясена, так сгорала от желания принадлежать Иву до конца, что не задумалась о последствиях. Да и он, судя по всему, был в таком же состоянии. Им обоим не пришло в голову предохраняться. Но теперь надо быть осторожнее, решила Софи.
— Что-нибудь не так? — услышала она голос Ива и отрицательно покачала головой.
К ним приближалась Кристина, а обсуждать эту тему в ее присутствии Софи вовсе не хотела.
— Все в порядке, не обращай внимания.
