К ВОПРОСУ О Г. БОГДАНОВЕ И ГРУППЕ «ВПЕРЕД» 247

у кого-либо совершенно ослепляющего пристрастия к той реакционной пошлости, которой учит рабочих философ Богданов).

Редакция не знает, вероятно, что группа «Вперед»в полном распаде. Г-н Богданов вышел давно — его «философию» осудилпечатно впередовецАлексинский. Тот же Алексинский осудил печатно«пролетарскую культуру» (из платформы впередовцев). Этого редакция не знает?

Из группы «Вперед» вышлитеперь и Богданов, и Домов, и Лядов, и Вольский, и Степинский (и Луначарский накануне выхода — см. новые листки в Париже).Редакция не знала этого?

Редакция поддерживает худшие (безнадежные) элементы буржуазных лгунов из «Впереда» противлучших, порвавших(подобно Алексинскому) с г. Богдановым!!

Ведь это же черт знает что такое! Это какая-то издевка над истиной, над партией.

Янастоятельно требую, чтобы прилагаемая моя заметка была помещена полностью. Явсегда предоставлял редакции право изменений по-товарищески, но с этой статьей, после письма г. Богданова, я права на изменения и т. п. не даю.Если не поместите, отдайте в «Просвещение»,а я сохраняю за собой полную свободувойны по поводу искажения истории партии. Боремся с ликвидаторством и прикрываемотзовизм — эта позиция такой неизмеримой подлости, что, я уверен, только незнание делаобъясняет этот промах.

Редакции следует сказать: убедились, что г. Богданов неверноизложил платформу «Вперед» и фактыневерно передал.

Янастаиваю на немедленном ответе. Я не в состоянии писать очередных статей, встречая гнусную ложь г-на Богданова.

Готовый к услугам В. Ильин

Написано 3 (16) июня 1913 г.

Впервые напечатано в 1930 г.

во 2—3 изданиях Сочинений Печатается по рукописи

В. И. Ленина, том XVI

248

НЕВЕРНАЯ ОЦЕНКА

(«ЛУЧ» О МАКЛАКОВЕ) ⁸⁴

... программ и резолюций либералов.

В передовице «Луча» (№ 122) мы встречаем глубоко неправильную оценку этой важной речи. «Кадетское доктринерство» — вот что усмотрел в ней «Луч». Депутат Маклаков уподобляется животному, которое своим хвостом заметает свои следы. «Рядом вставок в свою речь он совершенно уничтожил ее оппозиционное содержание» — и «Луч» приводит слова г. В. Маклакова, что «реакция есть исторический закон», что следует (согласно поучениям Бисмарка) уметь отличать моменты, когда надо управлять либерально, от таких, когда надо управлять деспотически.

«Подобные речи может держать профессор», заключает «Луч», «а не политический деятель, отстаивающий право демократии на самоопределение» (?).

Нет, г. В. Маклаков совсем не доктринер и речь его совсем не профессорская. А ждать от В. Маклакова отстаивания прав демократии — просто смешно. Это — либерально-буржуазный делец, который безбоязненно вскрывал самое «нутро» политики своего класса. Г-н В. Маклаков обвинял правительство за то, что оно «могло понять (когда утихла революция), чем молено добить революцию»,но не поняло.

«Когда правительство борется с революцией, оно право, это его долг», — восклицал г. В. Маклаков,

Первая страница рукописи не найдена. Ред.

НЕВЕРНАЯ ОЦЕНКА 249

добавляя: «так же будет и с революцией, когда она победит, она будет бороться с контрреволюцией» (здесь «опытный» оратор смешным образом обмолвился, употребив почему-то исключительно будущее время). Г-н В. Маклаков несколько раз повторял, что он обвиняет правительство «не за борьбу со смутой, с революцией, а за борьбу с самим порядком».

Г-н В. Маклаков сравнивал Столыпина с пожарным, который бьет стекла в пылающем доме.

Отсюда видно ясно, что основной тон и главное содержание этой знаменательной речи — отнюдь не профессорство и не доктринерство, а горячая, настойчивая контрреволюционность. На этом тем больше необходимо останавливаться, чем усерднее газетная шумиха о мелких подробностях «конфликта» заслоняет суть дела. Нельзя понятьполитики либерализма и ее классовых корней, не усвоив этой основной характерной черты ее.

Поразительное и забавное непонимание дела обнаруживает «Луч», когда он восклицает: «не худший ли вид доктринерства заключается в преклонении перед государственной мудростью Бисмарка, который, что бы ни говорили, всегда оставался человеком железа и крови?»

При чем же тут доктринерство, господа? Совсем это невпопад. В. Маклаков яснее ясного говорит, что одобряет «борьбу со смутой и с революцией», одобряет «пожарного», и, разумеется, В. Маклаков превосходно понимает, что это как раз и значит: железо и кровь. В. Маклаков яснее ясного говорит, что он именно за такуюполитику под условиемее успеха! Бить стекла надо — учит он — не бойтесь бить стекла, мы с вами не сентиментальные люди, не профессора, не доктринеры, но бить надо так, как Бисмарк, т. е. с успехом, укрепляясоюз буржуазии с помещиками.

А вы — обращается В. Маклаков к правительству — бьете стекла зря,как хулиган, а не как пожарный.

Бисмарк был представителем контрреволюционных помещиков Германии. Он понял, что спасти их (на несколько десятилетий) можно толькопрочным союзом с контрреволюционной либеральной буржуазией. Ему

250 В. И. ЛЕНИН

удался этот союз, ибо сопротивление пролетариата оказалось слабым, а счастливые войны помогли решить очереднуюзадачу: национальное объединение Германии.

У нас есть контрреволюционные помещики. Есть контрреволюционные либеральные буржуа. В. Маклаков — первый из их числа. Он доказал своей речью свою готовность идти на бесконечное холопство и хамство перед Пуришкевичами и К ⁰. Но для успеха «брачного союза» этого мало. Надо решить очередную историческую задачу, которая у нас состоит вовсе не в национальном объединении (у нас его хоть отбавляй...), а в аграрном вопросе,.,при более сильном сопротивлении пролетариата.

Об этом жалкий либерал В. Маклаков, воздыхающий о русском Бисмарке, не сумел сказать ни единого ясного слова.

Написано 4 (17) июня 1913 г.

Впервые напечатано в 1937 г.

в Ленинском сборнике XXX Печатается по рукописи

Подпись: W .

251

ДЕПУТАТ ФРАНК — ЗА МАССОВУЮ СТАЧКУ

Событием в германской социалистической партии является выступление известного баденского социал-демократа Франка, одного из самых видных представителей оппортунистического крыла, за массовую стачку, как средство борьбы за избирательную реформу в Пруссии.

Партийная с.-д. организация в Вильмерсдорфе, предместье Берлина, пригласила Франка прочитать реферат на эту тему. Буржуазные газеты, ожидая, что «из Бадена» раздадутся мирные и расхолаживающие речи, раскричали про собрание. Даровая реклама получилась великолепная. Собрание вышло громадное и особенно внушительное.

Но Франк — потому ли, что он говорил перед радикально настроенными берлинскими рабочими или потому, что южанин, привыкший к более свободному строю южной Германии, возмутился тем бесстыдным господством «юнкеров» (немецких дворян-черносотенцев), которое он поближе стал наблюдать в Берлине, — но он выступил с горячей речью за массовую стачку.

Оратор начал с обрисовки внутренней политики в Пруссии. Господство юнкеров, реакционный избирательный закон в прусский ландтаг-сейм (закон вроде нашего третье-думского), отсутствие элементарных демократических гарантий Франк бичевал беспощадно. Когда оратор отметил, что по прусскому избирательному закону содержатель публичного дома пользуется