рвало со всякой партийной работой, которое всеми силами противилось восстановле

нию ЦК и превращало последнее сохранявшееся еще партийное учреждение (Загра

ничное бюро ЦК) в «орудие в руках господ, стремившихся ликвидировать партию»

(слова тов. Плеханова, не являющегося сторонником конференции).

Что же касается национальных организаций, то я должен констатировать, что

РСДРП существовала в качестве РСДРП до 1906 г. (или вернее 1907 г.), т. е. до того

времени, когда национальные организации вошли в нашу партию (Бунд вышел из пар

тии в 1903 г. и вошел в нее вновь тоже в 1907 г.). Ввиду их отсутствия на конференции,

конференция поручила ЦК завязать переговоры с национальными организациями для

восстановления с ними нормальных отношений.

Написано во второй половине марта 1912 г.

Напечатано 12 апреля 1912 г. Печатается по тексту

в циркуляре № 7 Международного циркуляра

социалистического бюро Перевод с французского

Подпись: N. Lénine

На русском языке впервые

напечатано в 1929— 1930 гг.

во 2— 3 изданиях Сочинений

В. И. Ленина, том XV

219

БЛОК КАДЕТОВ С ПРОГРЕССИСТАМИ И ЕГО ЗНАЧЕНИЕ

Газеты сообщили уже несколько дней тому назад о состоявшемся в Москве 18-го марта совещании «беспартийных прогрессистов», с одной стороны, кадетов, с другой.

Официозная передовица в официозной «Речи» (от 21 марта) подтверждает факт совещания и дает ему оценку. В этой оценке, при самом небольшом внимании, легко различить усердно прикрываемую суть дела и тот флер, который служит для соблюдения аппарансов.

Суть дела в том, что и прогрессисты и кадеты, будучи оппозиционными группами, «принадлежат к той части оппозиции, которая характеризуется названием «ответственной»». Так говорит «Речь».Кадеты не могут, следовательно, не признать, что внутри оппозиции имеются две «части»: одна, заслуживающая название «ответственной», другая — этого названия не заслуживающая. Это признание кадетов сразу подводит нас к центральному пункту вопроса.

Говоря об «ответственной» оппозиции, — которая еще чаще и еще лучше характеризуется знаменитыми «лондонскими» лозунгами Милюкова об оппозиции с родительным падежом, — кадеты отделяют этим себя и подобные им группы от демократии, т. е. от трудовиков и от рабочих. На деле под «ответственной» оппозицией понимается либерально-монархический буржуазный центр, стоящий посередине между демократией, с одной

220 В. И. ЛЕНИН

стороны, и абсолютизмом вместе с крепостническим землевладением, с другой. Этот буржуазный либерально-монархический центр, который еще больше боится последовательной демократии, чем так называемой «реакции», очень давно появился на русской политической арене. Он пережил уже такую долгую и поучительную историю, что обманываться насчет его истинной сущности — а еще более отмалчиваться или отговариваться незнанием — было бы совершенно непозволительно.

Этот центр наметился вполне явственно в эпоху падения крепостного права. За тот почти полувековой промежуток, который отделяет ту эпоху от 1905 года, либерально-монархическая буржуазия и в земствах, и в городском представительстве, и в школе, и в печати выросла и сложилась в достаточно определенную величину. Кризис старого режима в 1905 году и открытое выступление всех классов в России окончательно оформили и партийно закрепили либерально-монархический буржуазный центр с его правым (октябристы) и левым (кадеты) флангом. Отделение этого центра от Демократии было самое резкое и совершилось оно на всех поприщах общественной жизни, на всех «крутых поворотах» 1905—1907 годов, хотя не все демократы и даже не все рабочие демократы поняли сущность и значение этого отделения.

Российская буржуазия тысячами экономических нитей связана и с старым поместным землевладением, и с старой бюрократией. Кроме того, рабочий класс России показал себя достаточно самостоятельным и способным постоять за себя, — мало того: способным руководить демократией вопреки либерализму. Вот отчего буржуазия наша стала либерально-монархической и антидемократической, противонародной. Вот отчего она больше боится демократии, чем реакции. Вот отчего она постоянно колеблется, лавирует, изменяет первой в пользу второй. Вот отчего она стала контрреволюционной после пятого года и получила «местечко» в третьеиюньской системе. Если октябристы стали партией правительственной (с разрешения и под

БЛОК КАДЕТОВ С ПРОГРЕССИСТАМИ И ЕГО ЗНАЧЕНИЕ 221

надзором Пуришкевичей), то кадеты стали терпимойоппозицией.

Решение кадетской конференции допустить блоки с «левыми» (не смейтесь!) октябристами и теперешнее «неформальное» объединение кадетов с «беспартийными прогрессистами», — все это лишь звенья одной длинной цепи, этапы концентрации либерально-монархического буржуазного центра.

Но оппозиция не может перед выборами не драпироваться в «демократические» одеяния. Кадет, готовясь уловлять голоса не только крупной и средней буржуазии, но и мелкой демократической буржуазии, приказчиков и т. д., вынужден подчеркивать, что он член «партии народной свободы», «конституционный демократ»,не шутите! Кадетская партия, будучи на деле партией умеренного монархического либерализма, перед выборами и для выборов рядится в демократический наряд, набрасывает флер на свое сближение с «беспартийными прогрессистами» и «левыми» октябристами.

Отсюда — многочисленные ужимки и дипломатические ухищрения «Речи», ее велеречивые заявления, что «партия народной свободы не будет приспособляться к обстоятельствам» и т. д., и т. п. Разумеется, это только смешно. Вся история кадетской партии есть одна сплошная издевка над ее программой, одно сплошное «приспособление» к обстоятельствам в самом худшем смысле слова. «При других политических условиях, когда партия народной свободы могла бы развернуть, — пишет «Речь»,— в законодательном учреждении всю свою программу, конечно, так называемые «прогрессисты» явились бы ее противниками, какими они и являлись в более острые моменты недавнего прошлого».

Что эпоха второй Думы была моментом более острым, — это едва ли станут оспаривать господа кадеты. Но не только прогрессисты, но и гораздо более правые элементы были тогда не противниками, а союзниками кадетов противдемократии. А затем, в III Думе делались демократами заявления, идущие гораздо

222 В. И. ЛЕНИН

дальше какого бы то ни было пункта кадетской программы, — значит, партия к.-д. вполне «могла бы развернуть всю свою программу»даже в таком «законодательном учреждении»,как III Дума! Если партия к.-д. этого не делала, то виной тут вовсе не «политические условия», — не говори: не могу, а говори: не хочу! — а полная отчужденность кадетов от демократии. Кадеты вполне могли быразвернуть всю свою программу, но ихповорот вспять от демократии, ихсобственное поправениене позволяло им это сделать.

Рассуждения передовика «Речи»о блоке с прогрессистами — один из многих образчиков того, как легко водят за нос немногочисленных «левых» кадетов вожди этой партии вроде Милюкова и пр. Левых кадетов они кормят фразой, Колюбакиных они ублаготворяют парадными словечками о «демократизме», а на деле они целиком направляют свою политику в антидемократическом духе, в духе сближения и слияния с прогрессистами и левыми октябристами. «Разделение труда» у кадетов совершенно такое же, как у всех западноевропейских буржуазных парламентариев: перед народом пусть говорят о «свободе» Колюбакины и прочие «левые кадеты», а в парламенте, в деловой политике к.-д. партия идет вполне заодно с умереннейшими либералами.