Таким образом, тольковыяснение всей правды могло быть целью возбуждения вопроса и прений в Думе. Практическое реформаторство немогло быть в данное время и при данной обстановке целью демократа,ибо, во-1-х, ясна невозможность реформ на почве данных основных законов о бюджетных правах Думы, во-2-х, нелепо было бы предлагать для Думы черносотенных зубров и московских купцов расширение ееправ, прав такой Думы. Русские кадеты (которых только невежды или простачки могли считать демократами), конечно, не поняли этой задачи. Возбудив вопрос, они поставили его сразуна фальшивую почву частичнойреформы. Мы не отрицаем, конечно, возможности и необходимости иногда для демократа и для социал-демократа возбуждать вопрос именно о частичной реформе. Но в такой Думе, как III, в такой момент, как настоящий, по такому вопросу, как бюджетные права, изуродованные до смешного неприкосновеннымиосновными законами, это было нелепо. Кадеты могли поднять вопрос в виде частичной реформы, — мы

446 В. И. ЛЕНИН

готовы сделать даже такую уступку, — но не могли демократы тактрактовать этот вопрос, как делали кадеты.

Они напирали на так называемую деловуюсторону вопроса, на неудобствоправил 8 марта, на невыгодность их даже для правительства, на историю того, как писались разные идиотские законы против Думы в идиотских канцеляриях Булыгина, Витте и прочей шайки. Всего рельефнее духкадетской постановки вопроса передан в следующих словах г. Шингарева: «Никаких посягательств (на ограничение прерогатив монарха) в проекте, который мы внесли, нет, никаких задних мыслей (!!) в нем нет. В нем есть лишь стремление ради удобства работ Думы,ради ее достоинства, ради необходимости совершить ту работу, к которой мы призваны»(курсив наш; стр. 1263 официальных стенографических отчетов, заседание 15 января 1908 г.).

Подобный субъект вместо просвещения сознания народа затемняетего, ибо говорит явную ложь и бессмыслицу. И хотя бы этот г. Шингарев, со всей своей кадетской братией политиканов, искренне верил в «пользу» своей «дипломатии», мы никоим образом не можем изменить этого неизбежного вывода. Демократ должен раскрывать перед народом пропастьмежду правами парламента и прерогативами монарха, а не притуплять его сознание, не извращать политической борьбы,сводя ее к канцелярскому исправлениюзаконов. Ставя таквопрос, кадеты показывают этим на деле,что они — конкуренты чиновников царя и октябристов, а не борцы за свободу, хотя бы даже за свободу одной крупной буржуазии. Такговорят только пошло-либеральничающие чиновники, а не представители парламентской оппозиции.

В речи представителя социал-демократии Покровского 2-го — мы с радостью должны признать это — явно сказывается инойдух, дается иная принципиальнаяпостановка вопроса. Социал-демократ сказал прямо и ясно, что народное представительство в III Думе он признает фальсифицированным(мы цитируем по

К ДЕБАТАМ О РАСШИРЕНИИ БЮДЖЕТНЫХ ПРАВ ДУМЫ 447

«Столичной Почте»от 18 января, ибо не имеем еще в своем распоряжении стенографических отчетов этого заседания). Он подчеркивал не мелочи, не канцелярскую историю закона, а разоренное и угнетенное состояние народных масс, миллионов и десятков миллионов. Он заявил правильно, что «о бюджетных правах Гос. думы нельзя говорить без иронии», что мы требуем не только права перекраивать весь бюджет (чиновник с доходным местом, Коковцов, всего больше спорил в Думе против чиновников без доходного места, Шингарева и Аджемова, по вопросу о допустимости и пределах«перекраивания»), но и «перестраивать всю финансовую систему», «вотировать отказ в бюджете правительству». Он закончил не менее правильным и обязательным для члена рабочей партии требованием «полноты народовластия». Во всех этих отношениях Покровский отстаивал добросовестно и правильно с.-д. точку зрения.

Но он сделал при этом печальную ошибку, — судя по газетным известиям, сделала ее всясоциал-демократическая фракция, — дав такую директиву своему оратору. Покровский заявил: «Мы поддерживаем предложение 40, как клонящееся к расширению бюджетных прав народного представительства».

К чему было это заявление о поддержке предложения, заведомо невыдержанного принципиально, заведомо неполного, заведомо подписанного непринципиальными и неспособными проявить хоть каплю твердости людьми, — предложения, заведомо практически никчемного? Это была не поддержка борющейся буржуазии (формула, которою многие любят оправдывать свою политическую бесхарактерность), а поддержка шаткостилиберально-октябристской буржуазии. И что это так, — это сейчас же доказали факты.Сами кадеты доказали это, снявс голосования свое предложение и присоединившиськ октябристскому: «передать в комиссию, не касаясь объема изменений закона»(!). В сотый и тысячный раз «поддержка» кадетов привела к обману поддерживающих. В сотый и в тысячный раз фактывскрыли все убожество, всю недопустимость

448 В. И. ЛЕНИН

тактики поддержки либеральных, кадетских предложений, идущих по линиии т. д.

Если бы кадеты вместо присоединения к октябристам внесли на голосованиезаявление, в котором ясно и точно говорилось бы о бессилии Думы в финансовых вопросах, о фальсифицированности народного представительства, о разорении страны самодержавием и неминуемом финансовом крахе, об отказе представителей демократии ручаться за займы при таких условиях, — это был бы честный шаг буржуазных демократов, — акт борьбы, а не акт тупоумного лакейства. Такой акт мы обязаны были бы поддержать, не забывая оговорить особо и самостоятельно свои социал-демократические цели. И такой акт принес бы пользу делу просвещения народа и разоблачения самодержавия.

Провал Думой такого заявления, бешеный скандал черной сотни против такого предложения был бы исторической заслугой демократии и вероятным этапом новой борьбы за свободу. А теперь кадеты паки и паки провалилисебя. Товарищи социал-демократы в Думе! Берегите честь социалистической рабочей партии, не давайте проваливать себя поддержкой подобного либерализма!

Один необузданный правый отступил в Думе от тактики октябристов — замазывать разногласия, подманивать кадетов на соглашения. Коваленко, черносотенец, прямо высказался в Государственной думе 12 января за то, чтобы и в комиссию не вносить проекта кадетов (стр. 1192 стен, протоколов). Но голосовал этот герой, видимо, с октябристами: храбр он был только на словах. В своей речи он превосходноиллюстрировал действительноеположение дел, сославшись в доказательство необходимости особых полномочий

«Безголовая» газета «Столичная Почта» устами некоего г. Сатурина заявляет: «оппозиция совершенно разумно (!) голосовала за нее» (за октябристскую резолюцию). «Благодаря этому поправка» (т. е. резолюция, не предрешающая объема изменений) «и была принята единогласно» (18 января, стр. 4, «Из залы заседаний»). Да здравствует единогласие российских безголовых либералов с октябристами и министрами черносотенного царя!

К ДЕБАТАМ О РАСШИРЕНИИ БЮДЖЕТНЫХ ПРАВ ДУМЫ 449

на такой пример: «Назовем, положим, восстание в Москве, посылку карательных отрядов. Разве было тогда время у правительства соблюдать обычный ход...» (стр. 1193). Жаль, что социал-демократы не ловятэтих искорок правды у черной сотни. Вы правы, коллега депутат, — надо было сказать ему. Тут не до обычного хода. Бросим же лицемерие и признаем, что мы переживаем не «обычный ход», а гражданскую войну;что правительство не управляет, а воюет, что состояние России есть состояние с трудом сдерживаемого восстания. Это будет правда, а правду полезно почаще напоминать на-роду! ¹⁴⁹