Литмир - Электронная Библиотека

Туманов машинально отозвался:

– И тебе счастья…

Он давно подозревал, что это никакая не тюрьма, хотя и везли его в кузове, и выгружали во внутреннем дворике, где не было ни звезд, ни плакатов. И охрана состояла из мужиков в годах. Энские тюрьмы он знал не понаслышке – они вовсе не такие. Обстановка в казенных узилищах никогда не напоминает обстановку задрипанной гостиницы с наспех врезанными дверьми. А новые тюрьмы уже не строят. Даже картонные. Отгрохать кутузку – равноценно по деньгам строительству университета с современной научной базой.

В ста шагах от КПП – улица. Грязные дома, машины, люди. Заурядный «комплексный» патруль – один «синенький», два «зелененьких». Обычно друг дружку недолюбливают, а эти, похоже, спелись. Двое дружно шерстят компашку цыган с баулами, третий, как и положено, с автоматом на стреме. Легальный грабеж. И возмущаться не резон: объясняй потом в морге соседу по полке, что у тебя нервы не железные.

Дина с Алисой сидели на лавочке, ждали его. Увидав, изменились в лице, подпрыгнули, бросились обнимать. Веселые – дальше некуда.

– Выпустили… – пыхтела Дина. – Ты понял, Туманов, они нас выпустили… Не могу поверить. Колоссально!

Он обнимал их, таких родных, долгожданных, и тоже не мог поверить. Павел познавал эту объективную реальность в ощущениях, но она казалась уж больно простой. Он привык к тому, что мир сложнее, богаче, нежели видят его глаза.

– Эта реальность не объективная, – бормотал Туманов. – Где-то рядом должна быть другая.

– А что, есть объективная реальность? – хлюпая носом, спросила Дина. – Это бред, вызванный недостатком алкоголя в крови… Успокойся, Туманов, нас выпустили… Со всеми потрохами, документами… Колоссально!

– И мы продолжим наши танцы-шманцы, – Алиса подпрыгивала и пыталась укусить Туманова в густую щетину.

– Обжиманцы… – захохотала Дина.

Патруль, работающий неподалеку, прервал шмон и с интересом уставился на них.

– Тихо… – зашипел Туманов. – Заметут по второму разу, вот тогда и похохочем…

Веселье угасло. Алиса перестала подпрыгивать.

– Фу-у, – сказала Дина. – Замучили, сволочи. Распотрошили, как курицу. Всю мою биографию, знания, мысли о будущем Великой России…

– Аналогично, – пробормотал Туманов, – Правда, мыслей у меня – кот наплакал, не порезвишься.

– А я одному между ног дала, – гордо сообщила Алиса.

– Не лейтенанту ли Симакову? – Дина снова истерично захохотала.

– Послушай, вождь краснокожих, – Туманов, сдерживая икоту, сверху вниз воззрился на ребенка. – Я тебя когда-нибудь усыновлю… в смысле, удочерю и буду еженощно до рассвета лупить широким кожаным ремнем.

– Я потерплю, – улыбнулась Алиса и подставила солнышку такую ангельскую мордашку, что все повторно покатились со смеху. Туманов сделал знак патрулю: мол, все окейно, ребята, занимайтесь своим делом.

– А если серьезно, – Дина перестала смеяться и принялась усиленно чесать переносицу, как бы подавляя нестерпимое желание чихнуть, – нам нужно капитально где-нибудь сесть и хорошенько подумать. Уж очень много в наших играх неясностей. Туманов, дай наводку.

– Наводку?.. – пробормотал он, задумчиво кусая губы. – Ну хорошо, попробуем… Пойдем, веселая семейка, дам я вам на водку…

Водку в ближайшей тошниловке не продавали. Имелась подделка под «Арарат», а на кушанье – голландские сырокопчености, очень удобные для намазывания на хлеб. Какую только дрянь не везут. Народу почти не было. Финансовые возможности сограждан не позволяли посещать даже малоаппетитные места. Даже в утренние часы, когда цены падают вдвое.

Но им впервые за неделю предложили пищу, не напоминающую баланду и не отдающую морской капустой. Они набросились на нее с жадностью робинзонов. После первой рюмки мыслительный процесс сдвинулся с места.

– Нет, не верю я в благотворительность бывших коллег, – Туманов быстро, словно кто-то был против, разлил по второй – для закрепления начавшегося умственного процесса. – Они прежде всего «черные лукичи», а уж потом гуманитарии. И где-то в их словах и поступках должна скрываться каверза. Давай, Дина, за встречу, за удачу.

– За любовь, – хмыкнула Алиса.

Под скучающим взором бармена, обтирающего стаканы грязным полотнищем, выпили.

– Мы можем провериться насчет слежки, – осторожно заметила Дина.

Туманов решительно кивнул:

– Обязательно. Допьем, доедим – проверимся. На ситуацию «с добрым утром» нас не купишь. Хотя не думаю, Дина, что мы такие глазастые. Это две большие разницы – рядовая слежка и грамотное наблюдение. Если за дело взялись специалисты, мы их никогда не запеленгуем. Кстати, дитя, – обратился он строгим тоном к жадно жующей Алисе, – почему ты с нами?

– А где мне быть? – Алиса чуть не подавилась.

– По-хорошему ты должна быть у тетки. Не торопись, – Туманов постучал ее по спине. – Или у дяди Пети из… гм, «Бастиона». Пошли наши «хозяева» весточку твоей родне – сколько надо времени домчаться до Энска? Люди не бедные, прямой рейс – три часа лету. Или не так?

– От них дождешься, – пробурчала Алиса.

– Да нет, ты не права, – Туманов протестующе покачал головой. Коньяк уже ударил по мозгам. – Из соображений забрать под опеку безутешную сиротинушку и поскорее оприходовать квартиру. Но они не примчались. Значит, не сообщили. Не хотят. А почему?

– Откуда я знаю? – девчонка уткнулась в чашку с соком.

– Вот и мы не знаем. А ты и рада. До конца каникул полтора месяца. На романтику потянуло, Алиса? Ну и как оно, в четырех стенах, – романтично?

– Мне книжки давали, – огрызнулась Алиса, – Сначала я дралась, а потом читать стала. За ум взялась. Прочла «Наследник из Калькутты» Штильмарка, «Посол урус-шайтана» Малика, «Последнее суаре» какой-то Красилиной…

Туманов стал вдруг громко откашливаться. А Дина как-то съежилась и будто даже отчасти растворилась в воздухе, образовав вокруг стола задумчивую худосочную дымку.

– Тетя Дина, вы куда? – испугалась Алиса.

– Штильмарк – хорошо-о, – протянул Туманов. – И Малик – хорошо-о…

– Мы говорили о другом, – робко заметила Дина.

– Ага, трошки отвлеклись, – Туманов взялся за бутылку. – По последненькой. Нас мурыжили неделю, вытрясли информацию и в очередной раз замутили воду. Отпустить, чтобы снова взять, – глупо. И сдавать нас Ордену вроде незачем. Хотя и непонятно, почему они тебе так откровенно рассказывали о последних достижениях конторы – где кого прижали, что собираются делать… Может, туфту прогнали?

– Зачем? – Дина отпила глоток, перекривилась и отставила рюмку. – Информация легко проверяется. Ты забыл про пакет?

Красилина многозначительно похлопала по висящей на спинке стула сумке. Туманов помнил – там лежала перетянутая скотчем штуковина размером с приличную книгу. Мелкая услуга – пролетая транзитом через Стамбул («посылая всех к едрене фене…»), они должны передать его по оговоренному адресу. Не то аптека, не то лавочка в лабиринтах Старого города. Не причина, конечно, чтобы отпускать их с миром… Хотя кто знает?

– Что там?

– Бумаги. Похоже на книгу в мягком переплете.

– Отгадай загадку: не часы, а тикают?

– Ерунда, Пашенька. Не проще ли поставить нас к стенке?

– М-да, – он почесал затылок, – Проще. Придется распечатать.

– Так не договаривались.

– Да брось ты, Дина. Мы никак не договаривались, – Туманов раздраженно смахнул с носа бусинку пота. В помещении становилось жарковато. – Какие проблемы? На таможне все равно заставят раскрыть.

– Хорошо, – чуть поколебавшись, согласилась Дина, – распечатаем. Дай нож.

– Да ты с ума сошла… Не здесь же. Жуйте быстрее и уходим.

Ситуация не могла не интриговать. Беглецам вернули загранпаспорта семейства Эрлихов, даже не поинтересовавшись, на кой им сдались эти бумажки, если прочие документы выписаны на другие имена. Про грека Антониди и его умение превращать деньги в пропускной силы листочки Туманов не упоминал. Что бы тогда сие значило? Им действительно наплевать? Или уверены, что беглецы никуда не денутся?

3
{"b":"180281","o":1}