Оказалось, что стрела застряла в спине. Мне удалось ее вытащить, а к вечеру рана уже не болела – затянулась. Долгое время я боялась выходить к людям, думала, что все сразу узнают, что… не такая как все.

– А оказалось, что никто и не узнал, и даже не думал, – произнес я за нее, следующую фразу – она напрашивалась сама собой.

– Много времени понадобилось, чтобы научиться становиться волком по желанию и контролировать свои инстинкты.

– Значит, ты сейчас можешь превратиться и… скажем, вынести эту решетку? – поинтересовался я.

– Ну, наверно могу, – как-то неуверенно ответила она. – Только это не самое приятное зрелище, – сразу же предупредила.

Свет, и до того плохо излучаемый местным светилом, сошел, оставив лишь небольшое свечение вокруг себя, но этого было недостаточно, чтобы разглядеть что-то в метре от себя.

– Беовульф, отойди. То, что сейчас произойдет лучше не видеть.

Из темноты, рядом со мной опустился колдун, положив руки на колени. Во тьме, что-то зашуршало, потом послышался нарастающий стон, мерзкий звук – мне от него стало плохо – раздираемой кожи, отвратительный хруст, словно ломают ветки, а потом стон перешел в рык.

На несколько секунд все смолкло, мы с Беовульфом так вообще не дышали, а потом в темноте загорелись оранжевые глаза и приблизились к нам выпустив из тьмы… волка, того самого, что помог нам в Ракшане. Он… или она… или оно? Неважно… Оборотень подошел к нам и просительно прорычал, указав лапой в сторону – мы безоговорочно послушались и на карачках отползли от решетки.

Свея, хотя она сейчас меньше всего на себя похоже, шумно втянула воздух, взялась за прутья решетки и потянула их в разные стороны. На мгновение мне показалось, что они начали расходиться, давая тем самым шанс, выбраться хотя бы из клетки.

– Ничего не получиться, – раздался насмешливый голос.

В следующую секунду волк бросился куда-то в глубь клетки, послышался шум борьбы, а следом произошло невероятное – оборотень вылетел из темноты и, врезавшись в решетку, погнул ее и опал на пол. Лампочка вспыхнула светом так ярко и неожиданно, что я зажмурил глаза. Когда открыл перед нами сидел на корточках мужчина лет тридцати пяти – сорока, плотно сложенный, это даже видно под хламидой, что у него вместо одежды. Лицо словно высечено из камня, причем грубым методом; глаза подстать – темно-серый гранит. Четко очерченные губы растягиваются в усмешке, но глаза холодны, словно ночь в Антарктиде.

– Учитель Бо Джан, – казалось, из положения лежа, Беовульф в одну секунду оказался на одном колене, приклонив голову.

– А, ученик, – протянул тот, кого назвали учителем, и похлопал парня по плечу. – Да ладно тебе, вставай, нечего колени пачкать, тут рядом ручья нет.

– Я не смею, учитель Бо Джан, – из положения упершись носом в пол, промямлил наш колдун.

– Ох, уже эта молодежь, – с укором вздохнул мужчина и поднялся.

Ростом он оказался с меня, а в плечах и того шире.

– Так почему мы не выберемся? – с интересом поинтересовался я, оценивающе посматривая на Бо Джана.

– Некромант же вас предупреждал, что темница находиться под заклятием, и вы намеривались покинуть ее с помощью грубой силы?

– Была такая идея, – честно признался я – действительно была.

– Нет, так не получиться.

– Это почему же? – появилась Свея, потирая ушибленный локоть.

– Я же говорю, что тут заклятие лежит. Клетку нельзя открыть силой.

– А как можно? – холодно поинтересовалась девушка. – И вообще, кто вы такой?

– Если по порядку, то ''не знаю, а то бы уже давно покинул это злачное место'', а во-вторых, я Бо Джан, как уже успел сказать ученик.

– Учитель, – если бы была возможность, парень бы пол лбом расшиб, только чтобы поклониться ниже.

– Может, все-таки встанешь? – обратился колдун к Вульфу.

– Я не смею, – ответил тот.

– Ну как знаешь, – пожал плечами мужчина. – Только как ты собираешься получить знание, находясь в таком положении? – усмехнулся он.

Парень медленно, с почтением поднялся с колен, но так и не поднял головы, смотря себе куда-то под ноги.

– Я пришел за Знанием, Учитель. Я твой ученик Беовульф заклинаю памятью Старейшины, духом леса, голосом ветра, молоком земли и молчанием гор. Пошли мне, нерадивому ученику свои знания.

– О, как завернул, – икнула Свея.

Честно признаться, я ожидал чего-то неимоверного, красочного, эпического – если хотите. Ну, как обычно в фильмах происходит обмен всякими там знаниями и умениями: гром и молния, земля трясется, иллюминация всеми цветами радуги переливается, – что-то подобное я ожидал и здесь. Вот и нет.

Бо Джан порылся у себя в карманах, выудил оттуда какой-то скрученный листок и передал его нашему колдуну. Тот с величайшей осторожностью принял его, перегнувшись в поясе так, что любой акробат позавидует, а потом спрятал его у себя на груди, в маленький мешочек.

– Если не секрет, что там? – полюбопытствовал я.

– Несколько заклинания, – охотно пояснил Бо Джан. – Я их знаю, теперь пришла очередь моего нынешнего ученика узнать их.

– Эти заклинания могут помочь открыть эту решетку?

– Могли бы помочь, но, – он развел руками. – Для их применения нам нужна земля. Мы не некроманты, нам нужна природа: воздух, солнце, вода, земля, – они наши помощники в заклинаниях. А здесь, – он обвел клетку взглядом, – ничего это нет. Только голые камни, а от них проку никакого.

– А ты случайно, не кедар? – пристально посмотрел на меня Бо Джан.

– Есть немного, – просто ответил я. – Только пока не удается его вызывать по своему хотению.

– Так это просто, – ухмыльнулся учитель. – Тебе достаточно разозлиться.

– Э, нет, – поправил я его. – Не все так просто. Думаете, не пробовал? Тут что-то еще должно быть, правда, не пойму ''что''.

Мужчина подошел почти вплотную, заглянул мне в глаза, видимо что-то пытался там разглядеть. То так посмотрит, то набок голову склонит, то чуть ли не присядет, смотря снизу вверх. Потом отошел немного, о чем-то задумался, почесывая подбородок, а потом…

– С-с-с-с-с-с-су-ка-а-а, – только и смог вымолвить я, прежде чем упасть на колени, держась за свое потревоженное хозяйство.

Подбежала Свея и, чертыхаясь, пыталась выяснить ''как я?'' Она совсем дура, если не видит, что я ''никак'', только сказать об этом не могу? В голове была только боль и одна мысль: ''Дайте только встать и я этого колдуна-урода отделаю, как десять тузиков одну грелку''. Да я… я… Внутри все закипало от ярости, с каждой секундой боль становилась меньше, а ярость больше. Мышцы казалось, превращались в стальные канаты, заставляя чувствовать себя неимоверно сильным.

– Кедар! – прорычал я, вскакивая.

– Я же говорил, что стоит только разозлиться, – спокойно произнес Бо Джан, в следующее мгновение я его снес.

– Хочешь, что бы он его убил?

– Знаешь и за меньшее надо убивать, – скривился Дьявол. – Он задел самое важное.

– Да, не очень приятно, – согласился Бог. – Но возлюби ближнего своего.

– Давай я тебе так врежу, и посмотрим, как ты меня возлюбишь? – осклабившись, предложила Тьма.

– Не надо, – невольно сделал шаг назад Свет. Нет, он не чувствовал боли, но тут скорее сработал древний инстинкт, который он сам же и вложил, когда-то в человека.

Дьявол усмехнулся, видя, как невольно Бог отступил.

– Ну ты и зверюга, – укоризненно-шокировано произнес светлый.

– Ты сам меня таким создал, – хищно улыбнулся темный, на миг, принимая свое истинное обличие.

– Хорошо, в данном случае я с тебя поддерживаю, – согласился Свет. – Однако убивать не надо, пусть… накажет.

– Запросто, – многообещающе ответила Тьма. – Запросто.

– 28 -

Лампочка то мигала, то совсем гасла, то горела как-то неровно, словно генератор вот-вот накроется. Вот… опять тускнеет. ''Пора уже закономерность выводить… Да уберите его кто-нибудь… Спасибо, Свея… Во, снова погасла''.