Они, эти три книги, повторяю, разные, но все же, думаю, что есть достаточно оснований объединить их в одно целое, демонстрирующее оригинальное направление в творчестве, доступное только человеку, обладающему большим аналитическим умом. Как терпеливый и мудрый следователь, идет автор от факта к факту, нанизывая их в цепь событий в поисках общей и достоверной картины.
Сколько лет отдал С. В. Обручев тщательному изучению литературного наследства М. Ю. Лермонтова! Сколько часов просидел над расшифровкой его юношеских записей!
Подытоживая изучение лермонтовских тетрадей, автор пишет:
«Из одной, казалось бы, маленькой проблемы, кому адресовано стихотворение «О, полно извинять разврат», исследование наше превратилось в целую цепь связанных между собой вопросов, из которых нельзя выбросить ни одного звена. Выяснено не только то, кому посвящено это стихотворение и почему оно написано, но вся проблема в целом — об отношении Лермонтова к кавказским войнам 1830—1832 гг. Для этого пришлось заняться изучением «Измаила-Бея», раскрыть роль Полежаева в жизни и творчестве Лермонтова, его политические убеждения и трагические перипетии его жизни. Наконец, чтобы установить, когда же на самом деле написано стихотворение «О, полно извинять разврат», проведено подробное текстологическое исследование большой 20-й тетради Лермонтова и решен вопрос о времени создания всех стихотворений этого сборника»[4].
Цитата, как нельзя лучше, раскрывает творческую лабораторию ученого, который, не считаясь с временем и трудом, начиная, казалось бы, с малозаметного, шаг за шагом шел к цели, распутывая клубок неизвестного и кончая желанной ясностью.
Этот же метод тонкого анализа, логических размышлений и детального изучения текстов характерен и для двух других книг. «Русские поморы на Шпицбергене…» автор задумал, познакомившись с письмом нюрнбергского врача Иероннма Мюнцера португальскому королю Жуану II. В письме упоминается «большой остров Груланд», т. е. Грумант, как русские поморы называли Шпицберген. Это название путали с Гренландией. Изучение письма и многих других источников позволило С. В. Обручеву утверждать, что еще в XV в. наши мореходы-поморы плавали в высоких арктических широтах, обосновались на Шпицбергене, зимовали там и промышляли зверем. Это было на сто лет раньше, чем его открыл В. Баренц (1596 г.). Казалось бы, фраза в письме — что она сама по себе значит? Мимо нее безразлично проходили тысячи читателей. А Сергей Обручев, чтобы удостовериться в правильности сообщения Мюнцера, стал изучать географию в Нюрнберге, знакомиться с документами о Мюнцере, исследовал средневековые карты и понял географическую мысль того времени. К тому же ученый сам побывал на Шпицбергене в 1926 г., когда к его берегам подошло экспедиционное судно «Персей». Какой большой географический, картографический и исторический материал пришлось поднимать автору, сколько источников, опубликованных на разных языках, пришлось изучить ему, прежде чем можно было с уверенностью доказать существование русской колонии на Шпицбергене в конце XV в.!
«Выход русских в глубокую Арктику свидетельствует о том, что они обладали весьма совершенными мореходными судами. Походы на Грумант были уже не каботажными плаваниями вдоль материка или Новой Земли, это были плавания почти на тысячу километров в открытое море, среди дрейфующих льдов и айсбергов… Нигде русские не выполняли в обычной повседневной жизни таких героических подвигов, как при походах на Грумант»[5].
Следует сказать, что еще в 1957 году П. А. Фрумкин опубликовал небольшую статью[6], в которой он утверждал, что географическое название Груланд в письме Иеронима Мюнцера относится не к Гренландии, а к Шпицбергену. С. В. Обручев независимо от П. А. Фрумкина пришел к такому же выводу и на большом материале доказал, что русские плавали на Шпицберген и устраивали там поселения.
В последней большой работе о русских географических открытиях Д. М. Лебедева и В. А. Исакова[7] приведены документальные известия о знакомстве русских со Шпицбергеном, в значительной мере построенные на материалах статьи С. В. Обручева[8], в которой он доказал, что острова Шпицбергена посещались поморами гораздо раньше голландцев.
Книга «Русские поморы на Шпицбергене в XV веке…» — типичный пример поискового жанра в творчестве С. В. Обручева; работа над ней потребовала нескольких лет жизни.
По признанию ученого, он «постарался рассказать об этом исследовании шаг за шагом, чтобы передать читателю ощущение исследователя, открывающего в минувшем все новые и новые факты, делающего новые сопоставления и выводы»[9].
Своей книгой он приглашает читателя в кабинет историка-географа, который изучает время пятисотлетней давности.
Теперь о последней работе С. В. Обручева — о предлагаемой читателю настоящей книге. Нетрудно будет заметить, что она относится к тому же поисковому направлению в творчестве ученого и так же, как и предыдущая, посвящена истории географических открытий, главным образом в Арктике. Книга состоит из четырех рассказов, или очерков, из которых три имеют арктический сюжет, а один привязан к Южной Сибири, к горам Восточного Саяна.
В первом очерке автор рассказывает о проникновении безвестных мореходов — наших соотечественников на крайний север Таймырского полуострова еще в начале XVII в. Следующий очерк — о печальной судьбе штурмана Афанасия Рослякова из Териберки на Мурмане, который не выдержал ужасов зимовки в холодном дрейфующем боте в Никольском Шаре зимой 1924—1925 г. Третий арктический очерк посвящен шведской экспедиции Соломона Андрэ, которая на воздушном шаре «Орел» вылетела со Шпицбергена к Северному полюсу, но не достигла его. Весь экипаж Андрэ погиб, а останки его были обнаружены спустя 33 года на острове Белом, у восточного берега Шпицбергена. Высказывалось много догадок о причинах гибели Соломона Андрэ и его спутников. Знакомство с различными версиями позволило Сергею Обручеву решительно поддержать точку зрения известного полярного исследователя В. Стефансона, который считал, что один из участников экспедиции утонул, а затем был похоронен в скалах, а Френкель и Андрэ умерли в результате отравления угарным газом: они отапливали свою палатку примусом.
Однако следует указать, что в последнее время вышла еще одна книга, посвященная этой теме. Норвежский писатель П. У. Сюндман на основании изучения многих документов по-иному представил себе работу экспедиции и гибель ее участников[10].
Четвертый очерк переносит нас в горы Восточного Саяна, исследование которого связано прежде всего с именем иркутского ученого Сергея Павловича Перетолчина, человека удивительной скромности и любви к родному краю. Он подолгу изучал эти горы и многократно обследовал красивое, большое и самое глубокое озеро Монголии Хубсугул. При загадочных обстоятельствах С. П. Перетолчин погиб во время восхождения на один из потухших молодых вулканов, позже получивший по предложению С. В. Обручева имя Перетолчина, которого он лично знал и глубоко уважал.
Кинга построена на исследованиях архивного материала, опубликованных источников, на результатах бесед с очевидцами тех или иных событий, на основании личного знакомства с местами событий во время экспедиций на Новую Землю и в Восточный Саян. И здесь, в этой книге, автор верен своему исследовательскому методу, когда учитываются мельчайшие, казалось бы, самые незначительные факты, которые в конце концов становятся весьма существенными для решения загадок, связанных с гибелью путешественников.
Медленно, но верно идет автор к конечным итогам своих историко-географических изысканий.
