Тайте Оледа смотрел на нее со смесью раздражения и любопытства.

   - Она приходила в себя? - спросил он у человека, менявшего бинты.

   Тот покачал головой.

   - И не удивительно, - провозгласил помощник гавена. - Как думаешь, дурман уже полностью уничтожил ее личность?

   Собеседник пожал плечами. Снял повязки с плеча объекта разговора и оглядел глубокие рваные царапины. Сквозь них проглядывал изящный черный узор.

   - Даже если и нет, то это - вопрос времени. Велено увеличь крепость раствора.

   Человек замер и поднял на Тайте недоверчивый взгляд.

   - Да, я знаю, что всё это - лишь пустая трата времени и средств. Однако мы с тобой верно служим гавену, поэтому, на самом деле, ведь думаем обратное, да?

   Собеседник отвел глаза в сторону и посмотрел на исхудавшую фигурку. Взмокшие волосы липли ко лбу и шее растянутой на ремнях девушки. Постель была несвежей, а дешевый белый сарафан уже давно испачкался и пропах потом и мочой.

   - Какая глупость, - думал Тайте Оледа. - Ясно же, что эксперимент провалился. Даже если удастся остановить отторжение ценой утраты личности подопытной, без последней всё равно ничего не выйдет.

   Мужчина устало вздохнул. "Последний истинный творец" не мог этого не понимать, значит, придется и дальше маяться ерундой, надеясь сокрушить основы и создать нечто, считающееся невозможным. Помощник гавена поглядел на украшающие плечи девушки рисунки. Утонченная вязь образовывала круг, в узоре повторялись символы и руны, а каждый завиток был выполнен столь искусно, что Тайте взяла зависть. Что ни говори, а Уиллард Хайг и впрямь был Художником. И если б его задумка осуществилась, это было бы Красиво.

***

   "Подлюга" Шайн прятался.

   - Меня не видно, - шептал он мысленно, всем телом вжимаясь в землю возле старого гнилого дерева. - Меня не видно! Меня не видно! Меня здесь нет!!!

   Мужчина крепко зажмурился и стиснул кулаки, стараясь не выдать себя громким дыханием. Оставалось лишь молиться, чтоб низко свисающие ветви да грязно-зеленый плащ укрыли его от чужих глаз.

   Вокруг кто-то ходил. Шаркал ногами, шелестел опавшей листвой, прорывался сквозь кусты. Открыто и даже не пытаясь таиться.

   Разбойник больше не мог бежать. Он и так мчался почти без остановок уже несколько дней. Нужно было отдохнуть. Обработать рану. Нормально поесть и выспаться. Если б только преследователи его потеряли!

   Шайн осторожно приоткрыл один глаз и рискнул выглянуть из укрытия.

   В нескольких метрах от него стояло существо. У него была красная чешуйчатая кожа, мощные когтистые лапы, полный рот зубов и очень-очень голодные глаза.

   - Салум! - мужчина оцепенел от ужаса. - Как есть - салум!

   В одно мгновение он взмок. Чудовище, которым его пугали в детстве за плохое поведение, и в существование которого он не больно-то верил, стояло перед ним и принюхивалось. А потом вдруг посмотрело на разбойника в упор и хищно улыбнулось.

   "Подлюга" Шайн вскочил на ноги и, активировав окимму, приготовился к бою. За спиной послышались шаги и шорох раздвигаемой прошлогодней листвы. Противник явно был не один.

   Беглец запаниковал, сорвал с себя сумку, швырнул ее в стоящее перед ним существо и бросился прочь со всех ног.

***

   Риелей ела. Не то, чтоб она была особо голодна, просто считала своим долгом опустошить вражеский дом. Кеане сидел через стол от нее и флегматично поглаживал захваченного с улицы кота. Обжираться только для того, чтоб отомстить Каде за ее жизненную позицию, он не собирался. Та же, весьма довольная собой, похоже, не догадывалась, что ее семья рисковала столкнуться с проблемой голода, если девушка не прекратит выставлять на стол съестное.

   - Разжиреешь и замуж никто не возьмет, - сообщил мужчина, когда хозяйка снова куда-то убежала, шлепая босыми ногами по дощатому полу.

   Риелей замерла, обдумывая эту мысль. Медленно прожевала то, что было у нее во рту. Проглотила. Нерешительно оглядела горы еды на столе, ощущая свою беспомощность. Впрочем, сомнениями она терзалась недолго и быстро нашла выход - принялась заталкивать провиант в сумку.

   Вернулась Када. В этот раз вместо очередной снеди она принесла кое-что другое.

   - Моё сокровище, - поведала она, чуть ли не с религиозным трепетом выставляя на стол ларцы.

   На них были указаны разные города и даты, но всегда стояло одно и то же имя. Старые и новые, в основном дешевые, хотя встречалась и парочка двухчасовых.

   - Меня батька так порол, так порол, когда я хорошие брала, - с гордостью рассказывала девушка, бережно проводя ладонью по деревянным крышечкам. - Он-то сапоги себе новые купить хотел, а я деньги украла, чтоб голосок Его подольше послушать.

   "Его" было произнесено с придыханием и буквально сочилось обожанием.

   - Правильно делал, - буркнула Риелей, деловито заворачивая жареную курицу в полотняную салфетку.

   Убедившись, что получившийся кулек в ее сумку не влезал, принялась выкладывать своё имущество на скамью в надежде, что проблема будет решена, если все вещи сложить аккуратней. Кеане наблюдал за ее действиями с неким подобием восхищения, почесывая утробно урчащего, зажмурившегося от удовольствия кота.

   - Батька их всё выбросить грозится, - продолжала Када, пропустив ремарку гостьи мимо ушей. Манипуляций с курицей она, похоже, не замечала. - Говорит, что проку от них в хозяйстве никакого, что только место занимают, да пыль собирают. Мол отпели уж свое, отработали. Да как же я их в мусор-то брошу?! Ведь это ж единственное, что от Него у меня есть!

   Када еще что-то говорила, страстно и эмоционально, - Риелей не прислушивалась, что именно. Потом вдруг замолчала и принялась глядеть на новую знакомую с нескрываемой надеждой и ожиданием.

   - Что? - буркнула девушка, убеждаясь, что крестьянка собиралась пожирать ее взглядом до победного конца.

   - Скажите, а вы близко знакомы с Айрелом? - хозяйка зарделась и смущенно потупила глаза.

   - О, да, - курица, наконец, поместилась в сумку, и Риелей обнаружила, что там еще оставалось место для чего-нибудь некрупного. - Можно сказать, что это я определила его судьбу и повлияла на решение стать бардом.

   Тут же пожалела, что это сказала, ибо обожание и трепет во взоре собеседницы стали чуть ли не осязаемыми. Девушка выглядела так, будто в любой момент была готова шлепнуться на колени и начать возносить молитвы.

   - Ска-ска-ска... - принялась заикаться она, бледнея. - ...жите, а какой он в ж-жизни?

   - О, - Риелей пристроила в сумку пару яблочек. - Об этом я готова рассказывать часами! Ты диву дашься, узнав всю правду! Уверена, что хочешь знать?!

   Увидев выражение лица Кады, девушка поняла, что та будет лишь счастлива слушать об Айреле Керране часами. Подумала, что не выдержит столько времени общество этой придурошной и спешно пошла на попятный.

   - Но, к сожалению, - быстро нашлась она. - У меня совершенно нет на это времени. Мы с моим спутником ужасно торопимся и вынуждены откланяться.

   Решительно встала из-за стола, взглядом указывая Кеане на свою изрядно потяжелевшую сумку.

   - Как? Куда? - на глазах у крестьянки рушился мир.

   - В Табид, - прежде чем Риелей успела среагировать, ответил мужчина, ссаживая кота на пол.

   Када тупо на него уставилась, будто впервые замечая. Постепенно смысл его слов до нее дошел. "Апостол" запаниковала и заторопилась, впрочем, найдя время, чтоб послать спутнику полный негодования взгляд.

   - Нет! - спешно рявкнула она, верно истолковав зажегшееся на лице крестьянки выражение.

   - Возьмите меня с собой!

   - Кеане, голубя тебе на грудь, видишь, что натворил?! - девушка схватила свою сумку, не дожидаясь, когда расшевелится ее спутник, и зашагала к двери. - Какого салума ты ей сказал?!

   Када кинулась за ней следом.

   - Зеленого! - догнав, повисла на руке гостьи, цепляясь так, словно от этого зависела ее жизнь.