© Текст. В. Попов, 2019

© Агентство ФТМ, Лтд., 2019

Много замечательных лиц мелькнуло в бурной истории последних десятилетий. Возникали и исчезали все новые «властители дум», популярнейшие политики, которые, казалось, вот-вот создадут справедливое общество. Но бесспорная, безупречная истина, ясность идеала связаны в нашем сознании лишь с именем Лихачева.

Любому обществу свойственна страстная тоска по человеку, которого можно бы взять за образец и – на этом успокоиться: вовсе не так уж и плохо у нас, есть же у нас… Лихачев! Совестливый, прямой, всё понимающий – уж он никакую гадость не пропустит, не побоится и скажет вслух, а вслед за ним воспрянем и мы!

Лихачев, особенно после смерти Сахарова, остался один в России такой. В новой нашей истории много героев, но память оставляет из каждой эпохи одного, главного – остальные по разным причинам отпадают: кто оказался слабоват, упал на дистанции, другой, наоборот, слишком небескорыстно преуспел. Выстоял – Лихачев.

Именно в нем собралось все лучшее, что ценится нами.

Почему именно в нем?

В те годы, когда все менялось и советская власть уходила, вдруг стало всем ясно, что светлое будущее, которое нам сулили, – всего лишь фантазия, а светлым, наоборот, было наше далекое, еще дореволюционное, прошлое. К концу XX века вдруг выяснилось, что праведными в нем были лишь первые семнадцать лет. Дворяне хранили честь, купцы держали купеческое слово, крестьяне кормили не только Россию, но и другие страны, жили справно, рабочий люд набирал квалификацию, промышленность развивалась, прекрасно жили инженеры и доктора. Оказалось, что у нас не светлое будущее, как долгие годы врали нам, а наоборот – светлое прошлое. И в конце века все взгляды обернулись к его началу: вот бы вернуть! И вдруг выяснилось, что кое-что сохранилось. И главным хранителем светлого прошлого оказался Лихачев. Он – сохранился и все сохранил в себе. Второго такого не было. Он еще жил по правилам той эпохи, когда при появлении дамы вставали и лгать было неприлично, а честь и достоинство считались нормой.

А ведь семья Лихачева была самой обычной, рядовой, не выдающейся, а всего лишь типичной для той эпохи. Как же нам далеко теперь до той «нормы»! Но – пока был Лихачев, идеалы, которые он воплощал, были видны и, казалось, еще доступны. И все взгляды с надеждой обратились в «светлое прошлое».

Цветом нации, безусловно, было дворянство, уничтоженное революцией. И отцом Лихачева был дворянин. Правда, дворянство это было выслуженное, даруемое государством за особые заслуги и по наследству не передающееся, что, может быть, отчасти и спасло Дмитрия Сергеевича: дворян у нас не оставляли в покое никогда.

А «корень» Лихачевых был купеческий, из маленького городка Солигалича, расположенного на реке Костроме между городами Костромой и Вологдой.

И в отличие от многих, поспешивших поскорее «отрубить» свои корни, Дмитрий Сергеевич предков своих знал и чтил, как всякий достойный человек. В своих знаменитых «Воспоминаниях» он пишет о предках своих любовно и тщательно.

«Основатель петербуржской ветви Лихачевых – Лихачев Павел Петрович – из „детей купеческих солигаличских“ был принят в 1794 году во вторую гильдию купцов Санкт-Петербурга. Приехал он в Петербург, конечно, раньше и был достаточно богат, ибо вскоре приобрел большой участок на Невском проспекте, где открыл мастерскую золотошвейного дела на два станка и магазин – прямо против Большого Гостиного Двора… Список изделий: всех сортов форменные офицерские вещи серебряные и аплике, позументы, бахромы, парчи, канитель, газ, кисти и прочее… На известной панораме Невского проспекта В. С. Садовникова изображен магазин с вывеской „Лихачев“ (такие вывески с указанием только фамилии были приняты для самых известных магазинов). В шести окнах по фасаду были выставлены скрещенные сабли и различного рода золотошвейные и позументные изделия. По другим документам известно, что золотошвейные мастерские Лихачева находились тут же во дворе…

Семидесяти лет Павел Петрович и его семья получили звание потомственных почетных граждан Санкт-Петербурга. Звание потомственных почетных граждан было установлено манифестом 1832 года императором Николаем I с целью укрепить сословие купцов и ремесленников. Хотя звание это и было „потомственным“, право на него мои предки получали в каждое новое царствование при награждении их орденом Станислава и соответствующей грамотой. „Станислав“ был единственным орденом, который могли получить не дворяне. Доброе имя и репутацию купцы тогда зарабатывали не только успешной и честной торговлей, но и другой деятельностью на пользу общества – в частности, благотворительностью. Так, известно, что Павел Петрович во время русско-турецкой войны пожертвовал действующей армии 10 тысяч офицерских сабель.

Павел Петрович Лихачев родился 15 января 1764 года, похоронен на Волковом православном кладбище в 1841 году».

Дед Дмитрия Сергеевича, Михаил Михайлович, золотошвейным делом уже не занимался. Указом Александра III армейская форма была значительно упрощена, отменены пышные украшения, и надобность в золотошвейном деле отпала.

Михаил Михайлович занимался другим промыслом – держал бригаду полотеров. Жил он в доме напротив Владимирского собора, отличался строгостью, тяжелым характером, был грозой семьи. Стал старостой Владимирского собора. До него эту должность занимал его тесть. Михаил Михайлович славился своей добросовестностью, скрупулезной честностью. Известна история с отпеванием во Владимирском храме Достоевского, после которого Михаил Михайлович уличил церковных служек в неправильном расчете со вдовой и написал ей письмо с перечислением всех неправильных расценок на церковные услуги и ритуальные принадлежности, он с точностью до копеек высчитал сумму, которую церковь обязана была вернуть вдове. И вернула – под бдительным присмотром церковного старосты Михаила Михайловича.

Лихачев пишет в «Воспоминаниях»: «В последней грамоте „Почетного гражданина Петербурга“, выданной моему деду Михаилу Михайловичу, указаны все его дети и в их числе отец мой Сергей».

Лихачевы оправдывали свою фамилию – им свойственно было действовать энергично, лихо, преуспевать. Самые дальние предки были, очевидно, крестьяне. Потом – купцы. А отец Дмитрия Сергеевича, Сергей Михайлович, встал уже на ступеньку выше: поступил в только что открытый тогда Электротехнический институт (расположенный на Исаакиевской площади) и, окончив его, сделал весьма успешную карьеру инженера и государственного чиновника. И «благодаря своему высшему образованию, чину и орденам (среди которых были Владимир и Анна) он вышел из купеческого сословия и принадлежал к „личному дворянству“… без права передавать свое дворянство детям».

Сергей Михайлович был человек весьма энергичный, предприимчивый, работящий. Учась в институте, зарабатывал репетиторством и у сурового отца денег не просил. При этом – был весельчак, душа общества, великолепный танцор. На танцах в клубе он и познакомился со своей будущей женой, Верой Семеновной Коняевой, из семьи купцов-старообрядцев.

Трудно сказать, на кого из родителей походил больше Дмитрий Лихачев. Два его брата, старший Михаил и младший Юра, несомненно, походили на отца, унаследовали его открытый характер, технические способности, бурное жизнелюбие, и оба стали, как отец, инженерами. Характер Дмитрия был другой – более сдержанный, скрытный. Внучка Лихачева Зина в своих воспоминаниях призналась, что так и не поняла до конца характер деда. Возможно, из трех сыновей Лихачев один вышел в мать. Многие отмечали, что в Лихачеве было что-то от староверов – скрытое упрямство, неотступность, строгость. Были и чисто физиологические черты, свойственные староверам – так, Лихачев почему-то не выносил в доме собак и никогда не курил.