Утром, найдя на полу криминальный витраж, вдруг решил: «А чего я мучаюсь? Надо посоветоваться с медиками, запросить статистику…»

В редакции, пользуясь тем, что в четверг все приходили попозже или не приходили вовсе, решил залезть в Интернет. Тут явился выспавшийся и бодрый главный, глянул на дисплей из-за плеча Андрея.

– Ну как материал про коммунальщиков – вытанцовывается?

– Да я еще вчера сделал.

– Ну ты гигант!

– Задания есть? – спросил Андрей, отдавая распечатку. – У вас имеется кто-нибудь в местной поликлинике?

– А что? Заболел?!

– Нет, хочу некоторые наблюдения проверить – относительно состояния здоровья местного населения.

– А, так даже… Записывай.

Борода дал ему телефон заведующего общей терапией в районной поликлинике, и Андрей, не откладывая, напросился на интервью. Тот обещал принять после трех дня.

Андрей подкорректировал и отпечатал свою табличку – не пойдешь же на задание с раскрашенным фломастером «витражом» – и отправился обедать.

Приятелем Бороды оказался грузноватый человек примерно того же возраста. Андрей попытался завести разговор о закономерностях хворей местных жителей, и тут хирург выдал ему замечательную, непроницаемо-черного юмора байку.

– Как-то у нас в пятницу утром, часов в девять, скончался в реанимации послеоперационный больной – случается, хотя никаких осложнений вроде не было. Ровно через неделю в этом же боксе умер еще один пациент, тоже довольно благополучный. Удивились, огорчились, но что делать. Еще через неделю точно в девять часов пятницы скончался третий, тоже с положительным прогнозом – представляешь?

– Черная пятница… И что?

– Мы назначили внутреннее расследование. Все проверили – вентиляцию, сделали посев на наличие микроорганизмов, грибков, ничего не нашли – все в норме. Выздоравливай не хочу. Тогда при боксе установили сестринский пост. Так все и выяснилось. Импортная техника подвела. Спонсоры подарили специальный пылесос-дезинфектор – всю неделю по старинке, палкой-ленивкой из ведра убираются, а раз в неделю – им. До реанимации пылесос доходил аккурат утром в пятницу. Провод у него короткий, так уборщица выдергивала из розетки систему жизнеобеспечения того самого бокса, втыкала пылесос и тщательно, не торопясь, мыла этот кусок… А?! Каково?!

– Да, нарочно, не придумаешь.

– И пока она прибиралась, пациент успевал отдать Богу душу… Прибор-то из сети отключен, тревожная сигнализация на остановку сердца не работает… Вот и вся закономерность! Троих больных ни за понюх табаку потеряли!

– Что с уборщицей сделали?

– А что с ней сделаешь? Уволишь? А кто на ее место за полторы тысячи придет? Удлинитель купили, чтобы пылесос из коридорной розетки подключать, и все дела.

– А она что?

– Мы не сказали – зачем хорошего человека травмировать? Она ж не со зла.

– А что вы скажете о закономерностях гибели этих людей? – ринулся в атаку Андрей, показывая слегка подредактированный список «жертв».

Хирург размышлял над ним довольно долго.

– Ну, что я могу сказать… Кое-кого я знал лично. Видимо, сердечно-сосудистые заболевания можно считать профессиональным заболеванием политиков и бизнесменов. Нервы, курево, малоподвижный образ жизни, банкеты с жирной пищей… Знаете, какая у журналистов слабина? Язва желудка – стресс плюс нерегулярное питание.

– Учту.

– Во-во… Кроме того, это же статистика за прошлую осень, да? Во-первых, неизбежные сезонные обострения, а потом, у нас же выборы были. Так что предвыборную кампанию можно считать дополнительным стрессогенным фактором. Но об этом лучше к районному психиатру – он вам такое рассказать сможет!..

На этом они закончили. Андрей решил пройтись до редакции пешком и обдумать услышанное.

«Вот тебе и объяснение… А я-то! «Серия, серия»!.. Наемная киллерша! Хорошо, хоть ни с кем не поделился, а то бы обсмеяли к чертовой бабушке… Ну что ж, один материал накрылся, другой появился. Будет что в следующий номер дать».

Утром Андрея разбудило звяканье телефона. Было половина десятого утра, солнечно.

Первым побуждением Андрея было не отвечать – у него отгул, и точка. Он уехал в Москву. Мобильник был выключен, если это Тамара, можно было отвертеться и от похода в бар. Но телефон не умолкал. Андрей ответил нарочито невыспавшимся голосом:

– Алё?

– Андрюша, прости, что разбудил в твой заслуженный выходной…

Это был Борода.

– Я понимаю, что отпустил тебя на сегодня… Но ты не мог бы заскочить в редакцию через полчаса-час? Потом отгуляешь… Андрюш, пока Костика нет, набросай пару строк в «Уголок фенолога». Забыл я совсем. У нас прошлогодние фотографии есть – разлив Москвы-реки. Так, тысячу знаков.

– Тогда я пошел на объект.

Андрей двинулся пешком, через старую часть города, мимо крепостных ворот красного кирпича, к окраине, где сохранились одно– и двухэтажные домики со встроенными поставцами для икон-берегинь над входом.

Река, так и не замерзшая в этом году, выглядела вспухшей, даже какой-то выпуклой, выплеснулась на пологий берег, залив вход на понтонный мост и дорогу, ведущую к нему. Андрей показал краснокожую книжицу, поговорил со сторожем у неработающего моста. Пара теплых дней, поведал скучающий мужичонка, и переправиться в деревню, которая стоит в крутой петле реки, можно будет только на катере. Полюбовался на мощно несущиеся воды обычно спокойной Москвы-реки, повернул назад. Надо доделать свой медицинский опус и по-быстрому набросать «Заметки хренолога». Отгул отменился сам собой.

По дороге его едва не смела с ног стайка очумело галдящих школьников лет по двенадцать. Поднял глаза на вывеску – «Школа № 5».

«Что-то я о ней слышал?»

В грязноватом окошке первого этажа виднелось написанное от руки объявление: «Медпункт работает до 14.30».

Андрей зашел в темноватый вестибюль школы. Медпункт должен был находиться налево от входа. Стукнул в дверь, просунул голову в щелку:

– Можно?

На него удивленно глянула женщина средних лет в белом халате:

– Вы кто? Родитель?

– Пока нет, – улыбнулся своей фирменной улыбкой. – Я корреспондент «Крестьянской газеты». Делаю материал о состоянии здоровья жителей города. Полчасочка сможете уделить?

Андрей поставил перед ней диктофон, нажал на кнопку.

– Рассказывайте – чем наши детки болеют и как с этим бороться.

– А это обязательно? – Она опасливо ткнула пальцем в черную коробочку.

– Для объективности и точности – да. Вдруг что-то упущу.

Медичка подобралась, поерзала на стуле, откашлялась – как для выступления перед публикой.

Рассказала она ему вещи довольно предсказуемые. Поколение росло слабоватое на утробу и на голову, только животом больше маялись девочки, а головой – будущие воины.

– Вот вы говорите, вас необычные случаи интересуют.

– Какого же журналиста они не интересуют?

Она задумалась.

– У нас года два назад был случай… Не знаю, стоит ли рассказывать. Такая непонятная история… Мы с одной молодой учительницей вынуждены были расстаться, по настоянию родителей. Я вам расскажу, только вы не записывайте, ладно? А то вдруг…

– Что?

– За клевету потянут. Это не для печати.

– Как хотите. Ваше право.

Андрей демонстративно нажал на кнопку остановки – она все равно не срабатывала с одного раза – и отставил диктофон в сторону.

Медичка, расслабившись, стала говорить, понизив голос.

– Три года назад, ну, учебные годы имею в виду, к нам пришли из нашего же педа новые учителя, выпускники. Педагогов у нас с собственным институтом хватает, так что это были самые лучшие. Работали хорошо, но только родители стали замечать, что у нас заболеваемость в школе поднялась. Да и я заметила – цифры по обращениям, пропущенным по болезни дням все поползли вверх. Стали проверять с завучем – глазам своим не поверили. Вся статистика говорила о том, что дети заболевают после уроков одной и той же учительницы.