-То есть вы не друзья.

-Друзья, но не настолько близкие.

-Мне просто интересно Вик, чью сторону ты предпочтешь, когда наступит время? Митяй или Антон? Кто?

-А разве нужно выбирать?– просто спросил он.

Я вырвалась из его хватки и стала нарезать круги.

-Не нужно было сюда приезжать. Не нужно… Поздно уже…

-Лен, да что с тобой?– обеспокоенно спросил Вик,– Ты перестала мне верить, ходишь злая, на всех огрызаешься…

-Я не должна никому верить, понимаешь?– я прямо посмотрела ему в глаза,– Ты принадлежишь к банде Митяя или как там у вас говорят, бригаде. За предательство ты заплатишь своей жизнью. Готов ради Антона жизнь отдать?

Видно было, что Вик замешкался, я усмехнулась.

-А за меня?

-Да,– не раздумывая ни секунды, ответил он.

-Я тебе не верю,– покачала я головой, и Вик даже лицом потемнел,– Ты не отдашь свою жизнь просто за красивые глаза. Тебе ведь нужно большее? Каков план, Слава? Чего ты хочешь?

Он молчал и смотрел на меня во все глаза, только желваки ходили туда-сюда.

-Ты же деловой парень, давай заключим сделку,– я была зла и раздражена как никогда,– Я сплю с тобой, а ты в свое время встаешь на сторону Антона, а не своего… Митяя.

-Ты мне что подачку, что ли решила кинуть?!– заорал он чуть ли не на весь дом и снова меня к стенке припер,– Что ты такая белая и распрекрасная, мне зверю, уроду одолжение сделаешь да? А я еще благодарить буду и тапочки в зубах носить?– от того, что творилось с его глазами, мне стало жутко. Зря я, наверное, с ним так, но мне – то, что делать? Веры сейчас нет никому.

-Ты прекрасно знаешь, что я никогда не относилась к тебе как к человеку второго сорта,– спокойно ответила я. Но Вик уже завелся, и этот танк вряд ли можно было остановить, он прижимал меня к стене все плотнее и больнее.

-А как к кому ты ко мне относилась?

-Вик, чего ты от меня требуешь? – закричала я на него,– Мы знакомы с тобой без году неделя, о каком доверии ты говоришь? Меня жизнь научила близким не доверять, а ты…– я махнула рукой и отвернулась, только губу закусила, чтобы не разревется от досады и злости. Вот что мы бабы за народ такой, чуть что сразу в слезы?

Викинг, кажется, растерялся и ослабил хватку, с минуту смотрел на меня внимательно, а потом заговорил:

-А я ведь действительно от тебя ничего не требую. Но и с собой мало что могу сделать. Если бы не обещание твоему мужу, уехал бы ей Богу, от греха подальше. Но думаю, сейчас он и сам думает над тем, как меня от тебя подальше убрать. Не слепой ведь, понял.

Я внимательно смотрела на его мужественное лицо и пыталась понять, стоит ему верить или нет. Ответ был отрицательным, если вспомнить предыдущий богатый опыт.

-Только ты меня такими предложениями не дразни, девочка,– хрипло пробормотал он и в глазах огоньки зажглись,– Я ведь живой, понимаешь? Могу, и согласится, и тогда меня мало будет интересовать, передумала ли ты.

Он резко от меня отстранился, подошел к двери, открыл и вышел. Я стояла с открытым ртом от последних слов. Ничего себе пообщались.

И, несмотря на то, что я сорвала свою злость и страх на Викинга, мрачное предчувствие меня не оставляло.

Через три дня жизни сомнамбулы, наш муравейник наконец-то оживился приездом хозяина. Стоило ему войти в коридор, как Оксанка с визгом кинулась ему на шею и повисла. Митяй обхватил ее как драгоценность – бережно и нежно, но выражение его лица мне не понравилось. Тут он увидел меня и вообще лицом потемнел. Аккуратно отодвинув от себя Ксанку, и не отрывая от меня взгляда, сказал, даже не здороваясь:

-Присядь, Лен.

Сердце пропустило один удар, а потом забилось как птица в клетке.

-Что с ним?– прошептала я. Митяй молчал. Я сорвалась с места и в два шага приблизилась к нему вплотную, вцепившись в лацканы пальто.

-Что с ним?! Не молчи! Дим, пожалуйста!

Он оторвал мои руки от себя, но не отпустил, а сжал их в своих руках, виновато заглядывая мне в глаза:

-Он в реанимации, Лен. В тяжелом состоянии. Врачи… не уверены, что он выживет.

-В какой он больнице?– тихим голосом спросила я.

-Лен, к нему не пустят, да и это далеко отсюда. Клиника самая лучшая, ты не волнуйся.

-Не волнуйся?– я почувствовала, как кровь отхлынула от моего лица,– Что ты с ним сделал, Дим?

Оксанка охнула, а у Димки руки в кулаки сжались. Где-то на заднем плане маячил Викинг.

-Я ничего с ним не делал,– процедил он сквозь зубы, вздохнул, пытаясь, успокоится, – Он ехал на машине. Отказали тормоза.

-Так глупо?– пробормотала я,– Не бандитская пуля, не нож, не граната, а просто отказали тормоза…

-Не совсем,– горько усмехнулся Митяй,– Тормозной шланг перерезали. Это уже мои ребята потом проверили.

-А не твои ли ребята его перерезали, по твоему приказу?– зло бросила я.

Митяй напрягся и побледнел, зрачки сузились, и от него волнами повеяло опасностью, но мне было уже все равно. Неожиданно между нами встал Викинг.

-Дмитрий Михайлович, она не в себе, не злитесь на нее.

-Да я уж понимаю,– выдохнул Митяй,– Защитник нашелся. Что Синицына и моего бойца охмурила?

Вот этого я просто не смогла выдержать и накинулась на Митяя с кулаками, так быстро, что даже Вик не успел прореагировать.

-Я тебя ненавижу! Ненавижу! Это все из-за тебя. Ты втравил его в это, ты …ты знаешь кто…– я лупила его кулаками по груди, а он только сильнее прижимал меня к себе, позволяя выпустить пар. Только когда я выдохлась и просто ревела, уткнувшись в его плечо, Митяй заговорил:

-Все-все, успокойся. Прости меня, Лен. Со злости ляпнул, не подумал. Мы выясним кто это. Я тебе клянусь, это не я. Антон мне нужен живым и здоровым, как и тебе. Он в очень хорошей клинике, поверь мне. Я отвезу тебя, как только его выпишут в общую палату. Если выпишут вообще…– он резко замолчал, а мне неожиданно стало не хватать воздуха. Я оторвалась от Митяя, пытаясь вдохнуть.

-Димка, ты идиот!– крикнула Оксанка и подлетела ко мне. Но в глазах резко потемнело, и последнее что я почувствовала, что мне не дали упасть на пол, кто-то поймал меня.

Очнулась я также резко, от голосов над моей головой, но открывать глаза и оповещать о том, что я вернулась, не спешила.

-Что ты ей колешь?– спросил Митяй, видимо у Ксанки.

-Это для восстановления дыхания. По всей видимости, у нее на нервной почве, аллергический спазм дыхательных путей произошел,– ответила та.

-Блин, как все не вовремя…

-Помолчал бы уж,– проворчала Оксанка,– Довел девчонку, а теперь уже некогда ему.

-Я же не специально, да я и не только по нее, про Тоху.

-Там все плохо?

Ответа не последовало.

-Ты не отмалчивайся, тебе еще объяснять, какого черта ты меня запер под замок и не даешь ходить на работу.

-Ксан, милая, так нужно было…

-Ничего, что я тут лежу?– решила я подать признаки жизни.

-Если пациент шутит, значит, он скорее жив, чем мертв,– весело ответила Оксанка в своем репертуаре.

-Лен, ты нас так больше не пугай, ладно?– оживленно включился в беседу Митяй,– Это хорошо, что сын твой не видел, как ты в обморок шарахнулась. Молодежь у нас сейчас не внимательная пошла, в компьютере больше времени проводит, чем в реальности.

-Так, демагог, кыш отсюда,– без обиняков заявила Оксанка и буквально выставила его за дверь. Митяй только глупо улыбался на все это.

-Что это за комнатная собачка?– спросила я,– А где тот злобный доберман, которого я знаю?

Оксанка ухмыльнулась, складывая лекарства в аптечку.

-Ты, кстати, действительно нас напугала,– через какое-то время произнесла она,– Я наугад действовала, так как понятия не имела, что с тобой, может ты эпилептик. А видела бы ты как твой рыцарь в сверкающих доспехах места себе не находил, мне прямо завидно стало,– улыбнулась она,– Руки дрожат, от волнения. Сам тебя на руки взял, Митяю не дал, представляешь? О как. Димка говорит, жалко ему его. Ведь не светит ему ничего, верно?

Я отвернулась от Оксанки и закрыла глаза. Уж как-то больно без интереса был произнесен вопрос. Настолько без интереса, что закрадывалось подозрение. А что же на самом деле она хочет узнать? О чем они с Митяем разговаривали, пока я в отключке была? И лекарство ли она мне вколола?