Дело в том, что Вангу, когда ее отец отправился в окопы, взяла к себе соседка. В этом тоже ничего удивительного не было. У соседки было много детей. А где пятеро – шестому место и кусок хлеба всегда найдутся. Но все дело было в том, что эта женщина была турчанкой. Мало того, она придерживалась упорно своей мусульманской веры. И жители городка были уверены, она умела колдовать. А кем еще может быть женщина, которая не ходит в церковь, вся сама черная и сторонится многих деревенских обычаев, не ест того, что считается чрезвычайно вкусным и полезным, скажем, свинину? Безусловно, только самой настоящей ведьмой.
Почему апологеты Ванги говорят об этом факте вскользь? Вот здесь-то как раз и мог родиться весомый такой значище: старая опытная ведьма-турчанка передала свои секреты юной девочке… ну, дала ей выпить молока, смешанного со своей кровью. Почему бы не быть такому?
Не хотят сторонники Ванги такой передачи дара. И не хотят, чтобы дар был от ведьмы. Нет-нет! Дар у Ванги – от высших сил. От Бога, например. Или от апостолов… Но только не от ведьмы…
А знаете, мне кажется, что поживи подольше Ванга у этой турчанки, может быть, и сделалась бы она искусной целительницей людей. Пусть и была бы менее знаменитой. Но стала бы той настоящей, которая лечит… (В скобочках пометим очень существенное: Ванга никого и никогда не излечила от болезней. Никого и никогда!)
А вот турчанка-ведьма – лечила.
Ведьму не надо бояться. Ведь само прозвище ее от «ведать», то есть знать. Ведала женщина травы, знала в них толк. А еще знала и понимала человеческую психику. Никакого особого секрета в ведьминых делах не было и нет. А боялись ее потому, что знания всегда обоюдоостры: есть трава, что лечит, есть и та, что ума лишает. Вот и весь секрет страха перед ведьмой.
Ванга не стала ученицей ведьмы. Закончилась война, вернулся с фронта отец. Чудом остался жив, еще большее чудо – совсем здоровый, целый, невредимый. Да еще и вдовец. Поэтому имел он большой выбор: мало вернулось с войны мужчин в села, много вернулось покалеченных. Выбрал Панда себе девушку молодую, здоровую, красивую. Она и стала мачехой Ванги.
Интересно, что разные источники по-разному описывают жизнь Ванги в доме отца и мачехи. Одни говорят о том, что мачеха любила приемную дочь, родила позже двух детей, но всех одинаково считала своими.
А вот другие настаивают на том, что девочке выпала ужасная роль нелюбимой падчерицы. С утра до ночи она работала по дому, выслушивала крики и оскорбления, угрозы. Получала трепку… Ее заставляли работать от зари и до темна, она всегда ходила в старой изорванной одежде…
Сторонники Ванги выбрали для себя второй вариант ее детства – ведь девочка должна иметь нечто такое в биографии, нечто особенное… Кстати, сама Ванга очень мало вспоминала о своем детстве, а если вспоминала, то двояко.
Честно говоря, жизнь Ванги, девочки-подростка, в доме мачехи меня заинтересовала совсем по иной причине. Есть в описаниях детства Ванги один эпизод, который очень многозначителен. Для меня во всяком случае.
Так вот, вторая жена Панды Сурчева одного за другим рожает двух детей: мальчика и девочку. К тому времени Ванга уже самостоятельный человек – ей больше семи лет. И, безусловно, она становится нянькой для детей – ведь женщина-крестьянка всегда в поле…
Все обычно и понятно. Но интересна одна игра, которую маленькая Ванга сама придумала, чтобы забавлять своих меньших братика и сестричку. Суть игры состояла в следующем: Ванга втайне от детей прятала какую-либо игрушку, предмет, с которым дети игрались. Когда дети начинали безуспешно искать спрятанное, девочка Ванга приходила на помощь: она бралась найти игрушку… с завязанными глазами.
Ей действительно завязывали глаза, и Ванга начинала «поиски». Находила, конечно же.
Как правило, дети из многих близлежащих домов в деревнях игрались вместе. И вот такие «поиски» Ванги игрушек вызывали у детей неописуемый восторг и удивление. О том, как девочка Ванга с завязанными глазами находит утерянные игрушки, стали говорить и взрослые. Играют дети, конечно, но вот смотри ты: она находит игрушки с закрытыми глазами…
Почему я обратил такое внимание на эту детскую игру?
Из-за возникших аналогий…
Помните одну трудно оспариваемую истину: «Мы те, во что играли в детстве»?
Ванга играла в детстве вот в такую игру.
Но поклонники пророческого таланта Ванги стараются не вспоминать об этой детской забаве Ванги. А истинный переломный момент в жизни девочки они называют совсем другой. И именно этот случай стал для них великим знаком, величайшим.
Прежде чем перейти к нему, скажем лишь, что к этому времени семья Ванги вынуждена была переехать на новое место – в Нове Село. Все дело в этнических неувязках: в той местности, где в городке Струмице жили Сурчевы, власть получили сербы. И притеснения болгар стали очень существенны.
Отец Ванги нашел приют у своего старшего брата, понемногу жизнь устроилась…
Переломный момент в биографии Ванги: ей исполняется 12 лет.
Вдруг в летний день на деревню налетает страшный шквал, ураган. Он подхватывает бедную девочку Вангу и уносит ее далеко за деревню. Ее находит бедная добрая старушка и видит ужасное: глаза девочки забиты песком. Она ведет девочку к святому, как считалось, источнику, чтобы промыть ей глаза. Но зрение не восстанавливается.
Жители села всем миром собирают деньги на лечение девочки, но оно оказывается безуспешным. Девочка Ванга слепнет окончательно.
Те, кто свято уверовал в Вангу как в пророка XX столетия, утверждают, что этот вихрь, подхвативший девочку, и был тем самым знаком, который окончательно предопределил ее будущее. Именно в тот самый момент, когда теряла Ванга зрение, к ней нисходил ее величайший дар от небес… Да, она была лишена обычного зрения, но приобрела дар внутреннего видения…
Вы найдете эту историю в любом жизнеописании Ванги, кажется, во всем мире все знают, что к девочке Ванге дар был передан в вихре, и за этот дар было взято у нее зрение.
Есть только один небольшой нюанс: в некоторых источниках вскользь оговаривается, что денег на лечение не то чтобы не хватило… Отец повез девочку в больницу, но по дороге деньги пропил…
И этот вполне себе житейский пусть и очень приземленный, но понятный эпизод немного разрушает почти идеальную картинку получения божественного (или какого там) дара девочкой.
На какой-то момент предположим, что отец действительно пропил деньги. Вот ситуация: едет повозка, которой правит молодой мужчина, в повозке его дочь. У дочери песком и пылью забиты глаза, ее надо лечить. Деньги есть. Они проезжают мимо корчмы. Отец останавливается, заходит в корчму и покупает спиртное. Еще и еще… Нет, тяжело поверить, что он мог пропить сумму денег, которой хватило бы на лечение, за один раз в корчме. Вероятно, пил он и по пути из больницы. Тогда получается, деньги на лечение не понадобились?
Еще вопрос: если отец пропивал деньги… Он не был алкоголиком, значит, пил мужчина от горя?
Но позвольте, какое такое великое горе? Песок в глазах девочки режет? Так достанут весь песок врачи… Больно девочке?
Знаете, не думаю, что отец Ванги был настолько сентиментальным человеком, чтобы водкой приглушать свои чувства. Если он и пил с горя, то только в том случае, если понимал, что девочка останется слепой. Вот это было действительным горем для отца. Дочка в доме – и так отцу расходы, а тут – слепая. Кому она будет нужна? Кто ее возьмет в жены, если сегодня и так на одного здорового мужчину по пять здоровых, красивых девок в селе?
И если пил отец, возвращаясь из больницы (мы с вами договорились, что за один раз в корчме столько денег не пропить), значит, лечения не было. И пил уже, точно узнав о невозможности вернуть дочери зрение.
Есть еще два момента, которые меня изрядно насторожили в этом рассказе.
Первое. Глаз человека – сложнейший организм. Веки действуют независимо от разума, их скорость реакции выше скорости нашей мысли. Если вам что-то летит в лицо – вы всегда успеваете закрыть глаза. Пусть брызнут вам в лицо водой, неожиданно, резко – ни одна капелька не попадет в глаз – он успеет закрыться. И вот человек попал в песчаную бурю… Глаза закроются сами. Более того, потом человек будет стараться прикрыть эти же глаза еще и руками.
