Купила все другие произведения этого автора.
Но мне все же надо собраться с мыслями и хорошенько подумать. На меня всегда успокаивающе действовали кладбища и леса. Зимой, летом, весной – не важно, в любое время года.
Я доехала до метро «Щелковская», вышла на поверхность и пошла вниз по плохо расчищенной Уральской улице. Прошла мимо закрытого кинотеатра «Урал», с удивлением прочитав на его стене – «площадь Бела Куна, 1». Что за Бела Куна такая? Дошла до конца улицы и вошла в лес. Миновала утоптанный и исхоженный тысячами людей лесопарк и добралась, наконец, до настоящего, почти не загаженного леса, похожего на северную тайгу – почти такой же лес был недалеко от моего родного Питера.
Так и хочется написать что-то схожее со школьным сочинением на тему – «Почему я люблю зиму». А я вот не люблю зиму. Я ее терпеть не могу. То есть, терпеть-то я ее могу, но не более того. Зима – время впадения в спячку. Я не о медведях, лягушках, насекомых и прочей живности, я о людях. Все ходят какие-то пришибленные, даже не ходят, а перетекают с места на место, придавленные к земле шубами, авитаминозами и холодом... Такие полусонные амфибии, хмурые, мрачные с отмороженными носами... Даже кажущаяся недавней новогодняя лихорадка не смогла оживить этих зомби. Сначала Новый год, потом – Рождество, еще потом – 23 февраля, 8 марта… Так и будут передвигаться по городу этакие сомнамбулы с пустыми глазами навыкате, скупая все подряд, даже не задумываясь, нужно все это кому-нибудь или нет. Просто так заведено с незапамятных времен, так положено, так надо... Но если надо, то кому?
Так что зиму я не люблю. Я люблю лес. Зимой, летом, весной – не важно, в любое время года. Обожаю прогулки в одиночестве. Хорошо, когда есть время побыть с собой наедине, разобраться во всем, что успело накопиться внутри, время поразмышлять и подумать. Скорей бы лето... Когда я гуляю по лесу летом, у меня появляется ощущение, что среди деревьев вот-вот откроется неприметная тропинка в иной мир. Эх, была бы на то моя воля – каждый бы день проводила именно так. Лес, и еще старые кладбища – прекрасные спокойные места для того, чтобы подумать и разобраться с имеющейся у меня информацией. Мой мобильник отключен, и мне никто не сможет помешать.
Я не то чтобы запуталась, я просто ничего не понимала.
Во-первых, кто-то упорно подталкивал меня к мысли, что Петерсон убивает людей и, как-то используя их черепа, делает свои скульптуры.
Во-вторых, никаких реальных доказательств этому не имеется – прямых улик нет.
В-третьих, некто очень недоволен моей деятельностью в последнее время и пытается меня нейтрализовать. Причем этот некто совсем без понятия об отдельных моих возможностях, тех, что еще остались. И на том спасибо.
Что я имею?
Повышенный интерес Круга к этому художнику.
Устное заявление странного антрополога (я присвоила ему кличку «Ботаник»), которого не знают его коллеги.
Нечеткие подозрения. Попытки меня убить.
И все.
Прямо скажем – не густо. И это за две недели напряженного труда. Плохо я работаю. Медленно и неэффективно. Я опросила уже кучу народа, перелопатила массу материалов, переизучила место происшествия… Моталась в Донецк… А толку?
Но все-таки кого-то я зацепила, причем сама этого даже и не заметила. Или подошла к кому-то так близко, что некто забеспокоился и дал приказ меня если не уничтожить, то отдубасить так, что, в случае успеха, я долго бы ничего не могла делать. Действия тех двух бандитов не оставляли сомнений на этот счет. Видимо, убивать меня не хотели – проще было нанять убийцу с оптическим прицелом. Возможно, эти странности вообще имеют отношение к какому-нибудь другому делу. Нет, давай лучше считать, что все это – по делу Петерсона. У бандита карточка клуба, а в случайности я не верю.
Итак – вспомним. После получения задания и до тех драк при входе в мой дом прошло почти две недели. С кем из новых или малознакомых людей я за это время я встретилась? Или просто общалась?
Вообще-то, много с кем.
Мастера Круга – не в счет. Эти меня знают как облупленную и не стали бы действовать столь топорно. Еще суды, другие дела, подзащитные, допросы, свидетели… Нет, я так запутаюсь. Давай только тех, кто хоть как-то имеет отношение ко мне лично, и хоть косвенно – к делу Петерсона.
Далее по пунктам.
1. Вадим Майоров – адвокат. Темная личность, без всяких принципов.
2. Тина – новая секретарша адвокатской палаты. Бывшая секретарша моего прежнего шефа – сволочь дура и б…ь. Хотя баба она – внешне красивая.
3. Люба…
4. …и ее муж Сергей. Молодые компьютерщики – приятные, симпатичные ребята.
5. Их соседка снизу – чрезмерно любопытная бабуля, любительница писать кляузы.
6. Охранник клуба «After Dark». Приставучий дядя, охотник до молоденьких девушек.
7. «Ботаник» – уволенный антрополог, впервые, по его словам, заподозривший Петерсона в каких-то темных делах.
8. Завлаб антропологического института, но она – явно не в кассу.
Все.
Все? Да, похоже – остальные тут ну совсем ни при чем. Других людей я или давно знаю, или постоянно с ними встречаюсь. Или наоборот – никогда раньше не лицезрела и встречалась только один раз, да и то – впустую.
Список может быть неполным. Да, скорее всего, такой он и есть. За мной могли следить неизвестные со стороны. Или еще лучше – появился кто-то, кого я не знаю, но этот кто-то знает моих старых знакомых, с которыми я давно и постоянно общаюсь. И уже через них получает информацию. Наконец, мог быть кто-то со стороны, кого я вообще не видела и не знаю, а знает кто-то из вышеперечисленных личностей. Так. Интересно, а кто из моих близких приятелей знает о моем новом деле? Пожалуй, что и никто… Хотя нет, могут. Моя Ленка и мой друг. Этим я могла проболтаться, находясь в расслабленном состоянии. Я ведь так и не научилась молчать, особенно в определенные моменты. За последнее время было два эпизода, когда я могла сболтнуть лишнее, и когда я полностью теряла контроль над собой. Да, надо все вспомнить, со всеми деталями и подробностями...
Воспоминание первое.
Выхожу из метро... Покупаю какие-то компакт-диски, бутылочку воды... Думаю, что человек может без воды прожить дня четыре... Без еды... Месяц? Сколько проживу я?
Зачем мне с ним встречаться? Мне это нужно? Да, мне это нужно для дела. Мне была очень нужна его помощь по другому делу, не по этому. Он уже выполнил для меня важную работу, а я ему обещала… Чувствую, как напряжены мысли. Как напряжены мышцы...
Приходим ко мне. Еще немного, и он будет уже готов. Накопилось много негатива. Постоянно что-то не так, что-то не правильно. Он сказал, что я много думаю о плохом. Наверное, он все-таки прав.
– Ты мне так и не ответила, как твои дела?
– Никак! Состояние общей моральной усталости, ленивости, полного отсутствия желания к какому-либо действию. Ничего не говори.
– Чего ты на меня кидаешься? Расслабься. Ты сегодня какая-то напряженная.
– Перед тем как задать пустяковый вопрос «как дела?», тысячу раз подумай и проанализируй мое поведение. Сначала посмотри в мои глаза – обрати внимание на то, что они красные, какие под ними синяки, как часто они моргают и с каким трудом фокусируются. Затем задай какой-нибудь простейший вопрос. Например – о погоде. Повтори его несколько раз, чтобы до меня дошло, оцени скорость реакции и точность ответа. После предложи мне открыть бутылку с пластиковой крышкой, понаблюдай, как я ее сломаю. Предложи пройтись немного – зацени прямоту походки и попадаемость в дверные проемы. Ты уверен, что еще хочешь оставаться со мной?
– Хочу. Никаких синяков у тебя под глазами нет, и глаза у тебя не красные. Врешь ты все. Но все равно, ты сильно напряжена, расслабься! А пока отдыхаешь, попробуй примерить на себя любую роль из как-то раз данной мною классификации. Помнишь? Я думаю, ты удачно подходишь под любую категорию, хотя ты сама этого еще не замечаешь.
