Мистер Пириод, очевидно, разделял ее чувства.

– Дорогая Мэри, – заметил он с укором, – это было не слишком вежливо.

– Верно. Именно так, – подтвердил мистер Картелл. – Конни, тебе надо вести себя с ней построже.

Леонард добавил:

– Для Моппет годится только одно средство – хорошая плетка.

– Хочешь попробовать? – спросила Моппет.

Альфред объявил, что обед подан.

Это было самое неуютное застолье в жизни Николя. Казалось, каждый из собеседников думал о своем, и все гости были настроены друг против друга.

Мисс Картелл стала рассказывать о том, как купила новую машину. Леонард вяло отзывался на ее восторженные возгласы. Моппет кстати вспомнила, что видела в гараже Джорджа Коппера «форд-скорпио». Леонард начал мямлить что-то невнятное о его достоинствах.

– На самом деле, – добавил он, – я бы и сам не прочь его купить. Разумеется, если Джордж возьмет мою тачку в счет оплаты.

Леонард откинулся на спинку стула и принялся тихо насвистывать.

– Может, сходим и посмотрим, как она там? – сочувственно предложила Моппет.

– Почему бы и нет.

«Они заранее разыграли этот диалог», – вдруг догадалась Николя.

Альфред принес конверт и положил его перед мистером Пириодом.

– Что это такое? – недовольно спросил хозяин дома, уставившись на слугу поверх очков.

– От приходского священника, сэр. Сказали, срочно.

– Терпеть не могу, когда меня отвлекают за обедом. Надеюсь, вы меня простите? – обратился мистер Пириод к гостям игривым тоном.

Те выказали свое молчаливое одобрение. Он прочел короткую записку и изменился в лице.

– Ответа не будет, – пробормотал он Альфреду. – Или нет: передайте, что я лично свяжусь с настоятелем. – Альфред ушел. Мистер Пириод пару минут беспокойно ерзал на месте и поглядывал на мистера Картелла. Наконец он не выдержал: – Я очень сожалею, Хэл, но, боюсь, твоя Пикси натворила бед у нашего священника.

Мистер Картелл поднял голову:

– Боже мой! Что случилось?

– В эту минуту она и еще с полдюжины ее… э-э… товарок носятся по грядкам в саду викария. Там как раз проходит заседание Союза матерей, но никому из них не удалось ее поймать. Согласись, ситуация крайне неловкая.

Николя представила жуткую картину: толпа матерей как угорелая мечется по цветочным клумбам. Мисс Картелл разразилась залпом гомерического смеха.

– Тебе всегда не везло с собаками, Бойзи! – воскликнула она. – Зачем ты взял эту безмозглую псину?

– У нее прекрасная родословная, Конни. Мне даже посоветовали сводить ее на нашу собачью выставку.

– Господи, кто посоветовал? Приходской священник? – с утробным смешком поинтересовалась мисс Картелл.

– Просто посоветовали, – упрямо ответил ее брат.

– Разве что на шоу уродцев.

– Может, лучше притащишь на выставку своего пекинеса?

– Меня так настойчиво уговаривали, что, наверно, придется. Хотя это будет нечестно по отношению к остальным: он наверняка победит.

– Разве что в соревнованиях комнатных собачек.

– Боюсь, тебе надо что-то с этим сделать, Хэл, – заметил мистер Пириод. – Никто не сможет с ней справиться.

– Альфред сможет.

– Но Альфред занят.

– У нее наверняка течка, – заявила мисс Картелл.

– Господи, Конни!

Мистер Картелл с красным лицом раздраженно встал с места, но в этот момент в саду появился настоятель, тащивший за ошейник взъерошенную Пикси. За ним насмешливо наблюдали стоявшие у канавы рабочие.

Мистер Картелл поспешно вышел из столовой и скоро появился внизу вместе с Альфредом.

– Нет, это уж чересчур, – пробормотал мистер Пириод. – Прошу прощения!

Он тоже покинул комнату и присоединился к компании в саду.

Леонард и Моппет с довольными смешками устремились к окну и прильнули друг к другу, наслаждаясь зрелищем. Мистер Картелл и мистер Пириод подошли к священнику. Настоятель с видом человека, чье христианское терпение находится на пределе, принял извинения обоих джентльменов, похлопал по плечу мистера Пириода (но не мистера Картелла) и удалился. Альфред потащил упиравшуюся Пикси с глаз долой, а два джентльмена, оба явно не в духе, возвратились в дом. Леонард и Моппет даже не пытались скрыть, как их все это веселит.

– Итак, – вздохнул мистер Пириод, стараясь делать вид, что ничего не произошло, – о чем мы говорили?

Моппет громко фыркнула.

Конни Картелл пробормотала:

– Тебе надо избавиться от этой дворняги, Хэл.

Мистер Картелл злобно на нее уставился.

– Сам знаешь, – добавила Конни, – из грязи конфетку не сделаешь.

– Тут я вполне согласен, – ядовито возразил ее брат. – Я и сам не раз тебе это говорил.

Наступило мертвое молчание, которое нарушил мистер Пириод:

– Просто удивительно, какую важную роль играет порода, даже в животном царстве.

И он с энтузиазмом уселся на любимого конька. Недостаточная породистость Пикси стала отправной точкой, за которой последовала длиннейшая речь в пользу родовитости. Разумеется, ему известно, повторял он раз за разом, что в последние двадцать лет социальные перегородки стали менее заметны, однако… К столу подали карри, потом яблочный пирог, а он все еще разглагольствовал на эту тему, не замечая – как с грустью признала Николя, – что выглядит все более нелепым и смешным.

Мистер Картелл, очевидно, думал то же самое. Он сидел как на иголках. Николя чувствовала, что его раздражают и мистер Пириод, и сестры и, кроме того, бесит Леонард Лейсс, который, покончив с обедом, откинулся на стуле и что-то насвистывал себе под нос.

Моппет иронически осведомилась: как он относится к хоровому пению?

Лейсс поднял брови:

– О, прошу прощения. Просто в голове вертится эта мелодия, – и с улыбкой оглядел стол.

– Да уж видно, – пробурчал мистер Картелл.

Мистер Пириод извинился, что чересчур увлекся тонкостями светской жизни, и вспомнил, как однажды отец выгнал его из-за стола за то, что он неправильно пользовался ножом для рыбы.

Мистер Картелл слушал его с нараставшим раздражением. Наконец он вытер губы, откинулся на спинку стула и буркнул:

– Мой дорогой Пи Пи, все это, конечно, прекрасно, но во всем нужно знать меру.

– Мне такие вещи кажутся очень важными, – возразил мистер Пириод с осуждающей улыбкой и взглянул на Николя.

Мисс Картелл, до сих пор с тревожным обожанием смотревшая на свою племянницу, вдруг воскликнула:

– Я всегда говорила, что больше всех о родовитости пекутся те, у кого у самих рыльце в пушку, ха-ха!

Похоже, она совершенно не думала о том, как эти слова могут подействовать на мистера Пириода.

– Однако, Конни! – возмутился тот. – Я бы попросил!

– А что такого я сказала?

Мистер Картелл издал сухой смешок.

– В конце концов, – напомнил он, – «Когда Адам копал» и так далее[1].

– Не копал, а пахал, – нравоучительно поправил его мистер Пириод. – Если не ошибаюсь, это сказал тот самый мистер Болл, которого потом повесили за его труды? «Кто был тогда дворянином?» Ответ: никто. Нужно не одно столетие, чтобы вывести хорошую породу, разве нет?

– А я знаю немало случаев, когда это происходило куда быстрее, – сухо возразил мистер Картелл. – Просто удивительно, как быстро некоторые люди обзаводятся титулами. Мне говорили об одном человеке с безупречной репутацией, который подделал приходские книги, чтобы стать представителем древнего рода.

Мисс Картелл громко рассмеялась.

Мистер Пириод уронил вилку в пудинг.

Лейсс с любопытством спросил:

– И во что ему это обошлось?

Моппет добавила:

– А как его разоблачили? Расскажите подробней.

– Его никто не разоблачил, – покачал головой мистер Картелл. – И покончим с этим.

Дальше беседа стала отрывочной. Леонард что-то прошептал на ухо Моппет, и она спросила:

– Никто не против, если мы удалимся? У Леонарда сломалась машина, и он оставил ее в гараже, где работает какой-то полоумный. Надо посмотреть, что там и как.