— Он не беспокоит меня, — сказала она. — Я думаю, что он был также удивлен, увидев меня там.
— Последнее в чем нуждается Меррик и его семья это средство для достижения своих целей, — сказал ее отец, жестикулируя вилкой. — Это с самого начала была плохая идея, еще до того, как мы узнали, каким могущественным этот парень станет.
Эмили вздохнула.
— Я не средство.
— Но ты можешь им стать, — сказала ее мама. — Я не хочу, чтобы однажды ты пришла домой такая же, как Тайлер.
Эмили украдкой из-под челки бросила взгляд на своего брата. Он не ел, более того — его пальцы были слишком заняты, бегая по экрану телефона, его собственный способ игнорировать их родителей. Он был на два года младше, но уже был на четыре дюйма выше нее. Весь первый год старшей школы он рос со своими особенностями и сейчас, впервые, он выглядел старше. Синяк на его лице стал желто-фиолетовым и поразительно резко выделялся на бледной коже и белокурых волосах. Она изучала рану, вспоминая сарказм Майкла.
Бедный Тайлер. Я уверен ты знаешь всю историю.
— Сфотографируй, — пробормотал Тайлер, не поднимая головы. — Сможешь смотреть сколько влезет.
— Как оригинально. — Видимо дерьма в нем прибавилось также как и роста. — С кем ты переписываешься?
— Не твое дело.
На самом деле ей было все равно, просто легче было пререкаться с Тайлером, чем сражаться с родителями.
— Говоришь как девчонка.
Он бросил на нее взгляд, оторвавшись от телефона.
— А ты говоришь как…
— Тайлер. — Голос их мамы прервал его оскорбления. — Никаких гаджетов во время обеда.
Он издал неодобрительный звук и положил телефон на колени.
Но Эмили знала, что он вернется к нему сразу, как только их родня снова отвлечется.
— Что он тебе сказал? — спросил отец.
— Ничего. — Она снова начала размазывать еду по тарелке. Она не упоминала об ее махинациях с клюшкой — и не собиралась делать этого сейчас. — Он просто пришел, чтобы воспользоваться клетками для бейсбола. Все было в порядке.
— Удобно, — отец ухватился за эту новую информацию. — Твой первый день на работе, ты одна, он приходит туда…
— Он сказал, что приходит туда все время!
— Я не хочу, чтобы ты снова туда шла, — сказала ее мама, призывая к спокойствию.
— Но все хорошо…
— Дьявол, — сказал отец. — Я разговаривал с Джошем Дрейком. Он думает, что мы должны позаботиться о себе сами.
Тайлер закатил глаза.
— Отец Сета говорит это каждый раз, когда открывает пиво.
Не смотря на то, что он был на несколько лет младше, Сет Дрейк был лучшим другом Тайлера. Он был повелителем стихии земли, как и его отец — и как Майкл Меррик — но возможности Дрейка ограничены землей, на которой он стоит. Эмили понятия не имеет, ограничены ли возможности Майкла.
И это было частью проблемы.
— Я думаю, что мы все слишком остро реагируем, — сказала Эмили. — Он ничего не начинал.
— Слишком остро реагируем? — Тайлер бросил свою вилку на тарелку. — Ты видела, что этот придурок сделал со мной?
— Тайлер! — сказала мама. — Я не хочу слышать такие выражения за столом.
Эмили уставилась на него.
— А что именно произошло там?
Он уставился на нее в ответ.
— Я говорил тебе, — невозмутимо ответил он. — Он напал на меня и Сета.
— Именно, — сказал ее отец. — Мне нужно позвонить.
— Сету?
— Нет. Семье Меррика.
Майкл услышал, как в гараже зазвонил телефон, когда он играл с младшим братом на заднем дворе, бросая мяч друг другу. Он устал на работе и на тренировке, но придя домой увидел, как близнецы загнали Криса в угол гостиной, пытаясь засунуть ему что-то в рот.
Майкл не беспокоился, если близнецы выбивали дерьмо друг из друга, но он ненавидел, когда они объединялись против Криса.
Так что сейчас они убивали время на заднем дворе, дожидаясь пока близнецы не найдут себе какое-нибудь другое развлечение.
Должно быть, кто-то взял трубку, так как звонок быстро прекратился. Майкл даже не соизволил повернуться в сторону дома. Он не мог вспомнить последний раз, когда кто-нибудь звонил домой, чтобы поговорить с ним.
— Ты такой счастливчик, — сказал Крис, обратно бросая ему мяч. Он упустил его. Майкл потянулся, чтобы достать его, и мяч шлепнулся в его рукавицу.
— Счастливчик?
— Да. Ты уходишь на работу с папой на весь день, а я остаюсь здесь.
Майкл кинул мяч обратно. Это лето было первым, когда Крис с близнецами казались достаточно взрослыми чтобы оставаться дома одни, пока их родители работали. — Они что весь день тебя доставали?
— Нет. — Крис поймал мяч и пожал плечами. — Просто скучно.
Скучно. Ключевое слово одиночества. Майкл вспомнил свое детство, время, когда он еще не мог водить, до того, как он узнал о своих способностях, когда лето со своими безграничными возможностями, казалось, растянулось — и закончилось по существу тремя месяцами домашнего ареста. Он пожалел о том, что не зашел домой забрать Криса и пойти вместе на тренировку — но если брать во внимание Эмили с клюшкой, то, слава Богу, что не забрал. Он бы не хотел, чтобы эта история достигла ушей родителей.
— Я поговорю с отцом, — сказал он. — Возможно, ты смог бы приходить к нам и делать какую-нибудь несложную работу.
— Правда? — Крис кинул мяч обратно. — Это было бы здорово! Я буду ходить каждый день! Мы могли бы…
— Легко. — Майкл улыбнулся. Крису нужно было привыкатьбыть одному, если он желал проводить лето с газонокосилкой и рассыпанием перегноя.
Но потом он задался вопросом, была ли причиной этому желанию просто скука. Он вспомнил себя в его возрасте, как его стихия начала звать его, как он хотел быть на улице все время. Ни Крис, ни близнецы пока еще не проявляли никаких наклонностей — но, может быть, она просто пряталась где-нибудь за углом.
Эта мысль была одновременно волнующей и ужасающей.
И хуже всего было то, что маленькая эгоистичная частница Майкла желала бы, чтобы один из его братьев оказался таким же могущественным, как и он — тогда ему бы не пришлось нести эту ношу одному.
Но как только эта мысль пришла ему в голову, он раздавил ее.
Боковая дверь открылась, и их мама высунула голову.
— Майкл?
Крис сильно кинул мяч, так что Майкл не смотрел в ее сторону.
— Да?
— Можешь подойти сюда на минутку?
Она сказала это своим особым Серьезным Голосом, и, так как он был слишком спокойным, Майкл обернулся.
— Что случилось?
— Мы с твоим отцом хотели бы поговорить с тобой.
Пять минут спустя Майкл курил за кухонным столом. Сейчас он хотел просто проломить его деревянную поверхность насквозь.
— Но я ничегоне сделал. Я даже не знал, что она работает там.
Его отец сидел на другой стороне стола, его выражение лица было безжалостным.
— Это не важно. Ты должен был уйти. Ты знаешь, что мы находимся в опасном положении здесь…
— Но это не моя вина! — Майкл отодвинул свой стул от стола и наполовину встал. — Я не хотел, чтобы произошел весь этот идиотизм…
— Не повышай на меня голос. — Отец, казалось, тоже был готов пробить этот стол насквозь. — Я не собираюсь снова спорить с тобой об этом. Все это поставит твоих братьев в сложное положение. У нас есть семья, о которой мы должны думать.
— Ты думаешь, я этого не знаю? — Господи, имели ли его родители хоть какое-то представление о том, на что похожа его жизнь? Неужели они не видели от сколького он отказался из-за их соглашения?
Его мама подошла к столу и положила руку ему на плечо. Ее голос был мягким, а глаза полны сочувствия — прямая противоположность отцу.
— Мы не сердимся на тебя.
Майкл стряхнул руку. Его дыхание участилось. Эмили сказала, что он, что-то сделал? Вероятней всего она сказала, что он украл ее пять долларов.
Единственное место. Это было все, чего он хотел. Единственное место, где бы он мог побыть наедине с собой, заниматься тем, что не имело никакого отношения к стихиям или соглашениям. Единственное место, где бы он мог забыть все это.
