Марроу умер, не приходя в сознание 27 апреля 1965 года, через два дня после своего дня рождения; пепел его развеяли в долине фермы Марроу. Говоря о нем, тележурналист Гарри Ризонер заметил: «Ты установил традицию, которую невозможно нарушить». Марвин Калб сказал: «Марроу был метеором на довольно пустынном небе».
См. Джозеф И. Персико (1988).
Маунтбеттен, лорд Людовик (Mountbatten, Lord Louis)
(1900-1979)
Английский адмирал остался в памяти как последний вицекороль Индии, сыгравший не последнюю роль в получении колонией независимости в 1947 году. Эрл Маунтбеттен Бирманский был наперсником королевской семьи и непреклонным защитником национального уважения и демократии во всем мире. Человек тщеславный, но в то же время открытый и доброжелательный, он состарился, почти не страдая какими-либо болезнями, кроме частых головокружений.
Его жена, леди Эдвина, умерла от внезапного сердечного приступа, совершая в 1960 году поездку на о. Борнео с санитарной миссией Св. Иоанна. Ее похоронили в море недалеко от Портсмута.
Многие годы лорд Людовик и его семья проводили отпуск в августе на западном побережье Ирландии в замке Ютассибон графства Слиго. Около, половины двенадцатого утра двадцать седьмого августа 1979 года он приехал на машине из замка в гавань Милламор вместе с родственниками и вышел в море на своем двадцатидевятифутовом рейсовом катере «Тень V». Маунтбеттен стоял у штурвала, старшая дочь Патрисия сидела у левого борта, ее муж, лорд Бреборн, сидел на поворотном стуле, их двенадцатилетние близнецы Тимоти и Николас стояли посредине катера со своим пятнадцатилетним приятелем Полем Максвеллом, мать Бреборна — вдовствующая леди Бреборн — сидела у правого борта. Пластиковая труба с двумя килограммами взрывчатого вещества была заложена под палубой в ночь накануне.
Выйдя из гавани, катер замедлил ход, и Бреборн наклонился, чтобы осмотреть садок для лобстеров. Кто-то взорвал подложенную бомбу с берега при помощи дистанционного управления. Маунтбеттена подбросило в воздух, он упал в воду, одежду сорвал взрыв, в тело вонзились щепки от деревянной обшивки. Серьезно повреждена была лишь левая нога, но он утонул раньше, чем подоспела помощь. Николас был убит, его брат серьезно ранен. Поль Максвелл тоже был убит; старая леди Бреборн умерла на следующий день. Супруги Бреборн отделались переломами ног и сильными ушибами. Ответственность за взрыв взяла на себя Ирландская республиканская армия, цель которой состояла в изгнании англичан из Северной Ирландии.
В течение долгих лет Маунтбеттен детально продумывал организацию своих похорон: порядок богослужения, кто должен быть приглашен, какой выбрать материал для обивки гроба. Вечером накануне своей гибели он сказал: «Не могу выдумать более замечательного воздаяния прожитой жизни, чем то, чтобы каждый был весел на моих похоронах». Маунтбеттена похоронили со всей пышностью, которую только можно представить, недалеко от дома в Ромсейском аббатстве, в нескольких милях к северу от Саутгемптона, после службы, на которой присутствовали королева Елизавета (его кузина по жене) и знатные люди со всего мира.
Тридцатиоднолетний террорист ИРА Томас Макмахон проделал путь через всю Ирландию, выехав от своего дома двадцать шестого августа, меняя по дороге машины, и прибыл в Милламор на желтом форде «Кортина». Его вместе с соучастником задержали на красном форде «Эскорт» во время обычной дорожной проверки по подозрению в членстве в ИРА. Установив виновность задержанных в убийстве, их допросили с пристрастием. Следы зеленой краски с «Тени V» были найдены на одежде Макмахома и на его машине, кроме того, на одежде нашли частицы нитроглицерина и нитрата аммония. В ноябре 1979 года его приговорили в Дублине к пожизненному заключению, а товарища оправдали. Люди, которые непосредственно произвели взрыв, так и не были найдены.
Мейр Голда (Meir Golda)
(1898-1978)
Министр иностранных дел в течение десяти лет, ставшая потом премьер-министром (1969—1974) Израиля, родилась на Украине и прожила с 1906 по 1921 год в Милуоки, шт. Висконсин.
Она ушла с общественной сцены после незавершенной «войны судного дня» в 1973 году и написала автобиографическую книгу «Моя жизнь» (1975), которая мгновенно стала бестселлером. В ноябре 1977 года Голда Мейр была на первом бродвейском представлении пьесы Уильяма Гибсона «Голда». Текст был путаным и малопонятным, и спектакль сняли из репертуара. Но основной причиной этого стало резкое ухудшение здоровья Энн Бэнкрофт, игравшей роль заядлой курильщицы. Энн, сама не курившая, заявила, что «не собиралась затягиваться на сцене», но «за два часа спектакля она выкуривала семнадцать сигарет». Актриса заработала себе острый бронхит. Спектакли перенесли, когда бронхит перешел в грипп. «Два или три вечера подряд, — вспоминал врач, — доктор дежурил за кулисами. Она передвигалась, как раненая».
Телефильм «Женщина по имени Голда» (1980) оказался более удачным. В нем заняты Ингрид Бергман и Леонард Нимой в роли Мориса Мейерсона, фиктивного мужа госпожи Мейр, умершего в 1951 году. Как и в театральной постановке, в телефильме ничего не говорилось о романтических увлечениях Голды.
Когда президент Египта Анвар Садат посетил Иерусалим в ноябре 1977 года, экс-премьер была главным действующим лицом. Она подарила Садату браслет для его новорожденной внучки «как бабушка дедушке», присвоив себе титул «старой леди». «Я знаю, господин президент, — добавила она с улыбкой, — что вы всегда меня так называли». Садат был очень доволен, и надежды на временную гармонию на Ближнем Востоке неожиданно стали реальнее, чем когда-либо.
Однако здоровье израильской «стойкой львицы» начало ухудшаться. Но лишь после ее смерти открылось, что с 1972 года она была больна одной из форм лейкемии. В течение нескольких лет Мейр мучилась болями, хотя, выписавшись из больницы, она вела активный образ жизни. В начале сентября 1978 года ее поместили в отделение гематологии госпиталя Хадасса в Иерусалиме, где она провела последние пятнадцать недель жизни, выехав только на четыре дня домой в Тель-Авив.
Почти до самой смерти Голда контролировала все, что происходило вокруг. Ее палату максимально приспособили для удобства посещения немногочисленных гостей, и она беседовала с ними и следила за наличием освежающих напитков. Но постепенно силы покидали Мейр. Голда заболела гепатитом, и лечение практически не помогало. Она всегда очень внимательно следила за своим состоянием. «Видите, — говорила она сиделке, — даже сталь иногда слабеет». Она потеряла сознание рано утром 7 декабря 1978 года и умерла на следующий день в половине пятого вечера. Когда она еще была в сознании, ее навестил внук Денни и рассказал про свои успехи в школе. Голда уже не могла говорить, но, по словам отца мальчика, Менахема, «ее глаза открылись, улыбнулись ему и потом снова закрылись».
Тело Голды Мейр выставили для прощания в зале приемов израильского парламента. На заупокойной службе израильская актриса прочитала последний абзац из книги «Моя жизнь»: «Я полагаю, что у нас будет мир с соседями, но, с другой стороны, я уверена, что никто не станет заключать мир со слабым Израилем». Соединенные Штаты на похоронах представляли госсекретарь Сайрус Вене и мать президента Картера. Сам президент написал в послании: «Дар Голды распространялся не только на ее народ.
Она говорила со всем человечеством». Садат отправил официальные соболезнования по поводу «столь значительного события». Надгробный камень национального кладбища на горе Херзль в Иерусалиме имеет лишь простую надпись, содержащую имя и дату смерти.
Голда Мейр оставила посмертную записку: «Запрещаю сочинять по мне панегирики и не хочу, чтобы что-либо называли в мою честь». Это пожелание строго соблюдается в Израиле, но библиотека Висконсинского университета в Милуоки носит имя женщины, приехавшей в город восьмилетней Голдой Мабовец.
