— Мне его одолжил Меттерних. Вчера на приеме он чуть перебрал и был необычно добрым. Ведь, как правило, господин канцлер правит сам и никому не доверяет вожжи!

Клер прыснула со смеху. Они спустились по лестнице и сели в экипаж. Стилтон наклонился и сделал попытку поцеловать девушку. Но она мягко и вместе с тем решительно отстранилась.

— Не надо, милорд. Мы друзья. Я с удовольствием буду кататься с вами по Булонскому лесу, гулять по парижским паркам. Иногда вы можете сопровождать меня и тетушку на приемы, балы, ужины, одним словом — на всевозможные светские сборища. Но и только!

Загадочная улыбка лорда, игривые манеры, томный взгляд — все моментально исчезло. Никогда еще Клер не видела его столь серьезным. И не могла понять, нравится ей это или нет. Наконец решила, что не совсем, и рассмеялась:

— Не принимайте мои слова слишком близко к сердцу, милорд. А то вы снова разозлитесь и начнете говорить колкости.

— Разве я когда-нибудь позволял себе подобное?

— Не проходило и дня!

Теперь рассмеялись оба. Стилтон взял вожжи, и лошади сразу рванулись вперед.

— Вы отличный кучер, милорд!

— Спасибо!

Клер с облегчением почувствовала, как рушится возникшая было между ними стена. Некоторое время они ехали молча. Но это было легкое, доброжелательное молчание.

Они обгоняли другие экипажи, из окон которых нередко выглядывали знакомые лица, с любопытством провожавшие взглядами их коляску.

— Вот мы и дали новую пищу для сплетен, — улыбнулась Клер. — Вас это беспокоит?

— Похоже, это беспокоит вас, — улыбнулся Стилтон.

— Не особенно. Женщины моих лет всегда тешат себя надеждой, что за ними кто-то будет ухаживать. И если бы меня все время видели в одиночестве, то в глазах света это означало бы, что я никак не могу найти себе мужа.

— Что было бы сущей чепухой.

— Надеюсь. Но я вижу, что и вас не волнуют досужие разговоры за спиной.

— Нисколько. Я всегда делаю только то, что считаю нужным. И никогда не позволю себе стать рабом предрассудков.

— Еще один вопрос, Генри. Почему вы выбрали открытый экипаж для прогулки со мной?

— Чтобы весь Париж видел, какая красивая и очаровательная женщина сидит рядом со мной.

С этого дня для Клер началась новая, довольно непривычная жизнь. Почти каждый день они со Стилтоном проводили несколько часов вместе, сначала катаясь верхом или в коляске по Булонскому лесу, а затем — занимаясь немецким языком. Хотя всегда при этом присутствовал кто-то еще. Во время прогулок их сопровождал юный граф Уилтшир, а также его воспитатель. После завтрака Гримс холодно раскланивался и уходил. Эдвард же воспылал желанием тоже выучить немецкий и обычно оставался на урок. В Булонском лесу к ним нередко присоединялись герцог Веллингтон и майор Фокс. При этом все, как правило, говорили по-французски, что вполне устраивало Клер: ей хотелось изучить этот язык в совершенстве.

Так проходил день за днем. И ни разу Клер и Стилтон не оставались наедине друг с другом...

В сентябре в Париже появился сам Байрон в сопровождении лорда Лэма и его жены Каролины. Это событие на время заслонило все другие. Причем проделки леди Каролины и особенно выходящее за рамки всех приличий преследование герцога Веллингтона на глазах у ее мужа, привлекали всеобщее внимание в не меньшей степени, чем загадочная бледность великого поэта. К тому же леди Каролина появлялась в обществе в столь экстравагантных нарядах, что повергала в шок чопорных светских дам. Даже юный Эдвард однажды не удержался и изумленно прошептал на ухо Стилтону:

— Боже мой, да она же почти голая!

Лорд Генри бросил на мальчика озорной взгляд и также тихо ответил:

— Вы не правы, граф. Мадам Каролина плотно закутана в газовую шаль, а на ногах у нее туфли.

Стоявшая рядом Клер чуть не подавилась от смеха.

— Простите, милорд, но ведь, по правде говоря, это ужасно!

— Ну, что вы, мисс Глостер! Супруга лорда Лэма всего-навсего имеет гипертрофированную склонность к оригинальности и саморекламе.

— Мне жалко ее мужа, милорд! Она не обращает на него ровно никакого внимания.

— А разве многие другие женщины не ведут себя точно так же по отношению к своим мужьям?

— Возможно. Только я с этим категорически не согласна! Ведь каждая из них, выходя замуж, клялась перед Богом в верности своему избраннику. Впрочем, то же самое относится и к мужчинам! Именно поэтому мне, наверное, не суждено выйти замуж. Судите сами, Генри, как я, видя все это, смогу довериться мужчине, каким бы благородным и импозантным он мне на первый взгляд ни показался?

— Вы исповедуете весьма немодную философию, Клер, — резюмировал Стилтон и посмотрел на девушку, прищурившись.

Клер поняла, что продолжение разговора на эту тему грозит очередной ссорой. Но ей вдруг стало обидно.

— Скажите, милорд, — сказала она деланно холодным тоном, — почему, как только я неодобрительно отозвалась о женщине, пользующейся дурной славой, вы сразу же стали необычайно серьезным? Я не услышала от вас ни одного критического замечания в ее адрес. И это при вашем остром языке! Других вы почему-то не считаете нужным щадить! Хотя бы меня.

— Мне нет дела до поведения леди Каролины, Клер. Она меня совершенно не волнует...

9

От этих слов сердце в груди девушки забилось так, словно хотело выпрыгнуть наружу. Значит, лорда волнует она, Клер Глостер! Почему? И даже сейчас, когда она фактически ему отказала! А при первой их встрече на корабле? Сколько он проявил к ней внимания, заботы, даже нежности, притом что раньше они никогда не встречались! Что же это такое? Неужели... неужели... неужели...

Утром они снова вместе катались верхом в сопровождении Эдварда и Гримса. Потом занимались немецким языком. А после обеда лорд Генри повез Клер и тетушку Рэкстон посмотреть парк Тиволи и полюбоваться фейерверком. И ни разу, когда они оставались ненадолго вдвоем, Стилтон не сделал ни одной попытки поцеловать девушку вопреки данному в саду у Стюартов полушутливому обещанию. Не позволил он себе и никаких других попыток к сближению.

По вечерам Генри либо сопровождал графиню с племянницей на банкет или прием, либо гулял с ними по парижским паркам, которые в это время превращались в места светских раутов на открытом воздухе.

Спустя несколько дней Стилтон организовал для них и Эдварда несколько поездок по памятным местам Парижа. Это доставило огромное удовольствие дамам и было крайне полезно юному графу, подобно губке впитывавшему любую интересную информацию.

Поездки также привели и к тому, что Клер стала относиться к лорду с еще большим уважением, даже с восхищением. Что касается Эдварда, то после очередного рассказа Стилтона об одном из средневековых зданий города он воскликнул:

— О, мистер Генри! Если бы вы были моим воспитателем!

На что лорд скромно ответил:

— Не стоит обижать мистера Гримса, мой юный друг. Во многих отношениях он гораздо опытнее меня.

— А вы поедете на экскурсию в Версаль, которую герцог Веллингтон организует на следующей неделе?

— Видимо, да. Если только не помешают срочные дела.

— Отлично!

На Клер это известие произвело двоякое впечатление. Ей уже давно хотелось увидеть Версаль — это чудо французской дворцово-парковой архитектуры. Но ведь лорд Генри поедет туда, как обычно, в карете Стюартов и будет сопровождать посла. Так положено по дипломатическому протоколу. А это придаст их отношениям во время всей экскурсии сугубо официальный характер. Раньше такое ее не очень расстраивало. Но теперь, после слов, недвусмысленно подтвердивших его интерес к ней и только к ней...

Об этом размышляла Клер и на следующее утро, сидя за завтраком в обществе тетушки и лорда Генри. Она не сразу заметила, что графиня и Стилтон также сидят молча. А заметив, вопросительно посмотрела на лорда. Тот глубоко вздохнул и сказал чрезвычайно серьезно:

— Видите ли, обстоятельства складываются так, что мне, вероятнее всего, придется покинуть Париж уже к концу этого месяца. Мы даже не успеем закончить курс занятий, Клер!