Лизнув языком толстые мясистые губы, кольнув меня остро блестящими зрачками глаз, вошедший спрашивает:

– Здесь комитет партии большевиков?

После июльских событий в Петрограде, после постановления Петроградского совета солдатских депутатов об отмене всяких знаков отличий и запрещения их ношения невольно подумалось: „Не черносотенец ли зашел громить большевиков?“ После минутного колебания я ответил:

– Да, здесь. Вам что нужно?

Подойдя ближе к столу, он поясняет:

– Я вот приехал из Саратова, состоял там в федерации анархистов-коммунистов. Хочу записаться членом в вашу партию…

Зовут меня Чепаев, Василий Иванович. Живу я на Казацкой улице, в доме 144.

Чепаев откинул полу шинели, достал из нижнего кармана брюк царской чеканки серебряный гривенник, взял программу партии. Вставая, спросил:

– А когда у вас собрание?

– В субботу, вечером.

Когда Чепаев был уже у двери, я ему крикнул:

– Вот что, дружище, на собрание-то приходи без побрякушек, а то неловко будет.

Отворяя дверь, он протянул:

– Ла-а-дно-о.

И верно, больше этих побрякушек на нем никогда и никто не видел».

По признанию самого Василия Ивановича, пересмотру его политических убеждений во многом способствовал председатель Пугачевского (вернее, Николаевского) совнаркома.

«– В Пугачеве совнарком был свой, и председатель этого совнаркома был парень, – ну, одним словом, настоящий, – рассказывал Чапаев. – Я ему што-то полюбился, видать, да и мне он по сердцу! Как послушаю, аж самому охота умным жить. Он-то меня, совнаркомщик, и стал выучивать да просвещать. С тех пор уж все я по-другому разумею. Да и всю анархизму кинул – сам в большевики ступил…»

Р. Борисова, бывший секретарь Николаевского укома партии большевиков, вспоминала: «Уездный комитет партии располагался в трех комнатах бывшего купеческого дома. И в этот день они были заполнены до отказа людьми. Пришли однополчане Чапаева и рабочие с мельниц. Несмотря на дождь и непролазную грязь, приехали активисты из уезда. Стульев не хватило, присаживались на корточки, курили козьи ножки, переговаривались, ждали… Чапаева хорошо знали в уезде, всем было очень интересно, что скажет он, вступая в партию. Василий Иванович, серьезный и сосредоточенный, пригладил усы и взглянул на Ермощенко. Показалось, что Вениамин волнуется: его смуглое лицо залила краска. Принимали в партию его друга, человека, которого он подготовил к такому важному шагу».

Так, под влиянием «совнаркомщика» в одном случае или руководителя Николаевского комитета большевиков А.А. Михайлова – в другом, В.И. Чапаев стал большевиком. Правда, забегая вперед, отметим, что при поступлении в декабре 1918 г. в Академию Генерального штаба РККА Василий Иванович указал в анкете, что в других политических партиях не состоял.

25 октября (7 ноября) 1917 г. в Петрограде произошло событие, которое потрясло всю Россию и коренным образом изменило дальнейшую судьбу В.И. Чапаева. Это событие одни историки, например Г.В. Вернадский в своем учебнике «Русская история», характеризовали как «государственный» ноябрьский переворот. Другие, в частности авторы учебника «История России. XX век», писали об «Октябрьском перевороте», за которым последовали «аграрно-крестьянская», «пролетарская социальная малая», самостоятельная «национально-освободительная» революции. Не было единого мнения даже у непосредственных участников «революции». Так, Л.Д. Троцкий (Бронштейн) в книге «История русской революции» ведет речь об «октябрьском восстании», «революции», «перевороте», о «пролетарской революции», а все это объединяет единым понятием «русская революция».

Итак, 25 октября (7 ноября) 1917 г. большевики в результате «переворота», «восстания» или «революции» захватили власть в Петрограде, что вызвало резкое противодействие в различных регионах бывшей Российской империи. Первыми отказались признать новую власть атаманы Донского и Оренбургского казачьих войск генерал А.М. Каледин и полковник А.И. Дутов. Войсковые правительства приняли на себя, впредь до восстановления власти Временного правительства и порядка в России, всю полноту исполнительной государственной власти. В этих казачьих войсках было введено военное положение и начался разгром Советов. Отказ руководства Донского и Оренбургского казачьих войск признать новую власть привел к тому, что Совнарком Российской Советской Республики (с января 1918 г. Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика – РСФСР) принял 25 ноября 1917 г. обращения «Ко всему населению» и к «Трудовым казакам». В этих документах все области на Урале и Дону, где обнаружатся «контрреволюционные отряды» объявлялись на осадном положении, а генералы А.М. Каледин (атаман Донского казачьего войска), Л.Г. Корнилов (бывший Верховный главнокомандующий русской армией) и полковник А.И. Дутов (атаман Оренбургского казачьего войска) – врагами народа, изменниками и предателями[25]. В эту же категорию были причислены и лидеры партии кадетов, которые в своем обращении к странам Антанты от 17 ноября отмечали, что никакие предложения к союзникам России и ее противникам от большевиков не выражают «воли русского народа и ни в каком отношении не могут считаться связывающими государство Российское».

Наряду с репрессивными актами в отношении кадетской партии были приняты меры по организации борьбы с противниками большевиков в различных регионах страны, в том числе и в Поволжье. Здесь в декабре 1917 г. начался отсчет боевого пути В.И. Чапаева на фронтах Гражданской войны. Народный артист СССР Б. Бабочкин, сыгравший роль Василия Ивановича в фильме «Чапаев», говорил: «С 1917 года, около двух лет, продолжалась его новая деятельность, которая в корне отличалась от его прошлой. Чапаев стал народным вождем, политиком, полководцем. Волга, Белая, Чусовая, Урал, заволжские степи – вот где „гулял“ Чапай. Но ведь по этим же местам прошла вольница Степана Разина. Эти степи были полем битвы народной армии Емельяна Пугачева. Громя уральские казачьи сотни, части Каппеля и Колчака, Чапаев как бы принимал прорвавшуюся сквозь века эстафету народного героя. Он вышел из народа. В суровую годину поднял вместе с народом оружие за правду. Вот почему он жив и будет жить в памяти народа, как живы Степан Разин и Емельян Пугачев».

Сколько пафоса в этих словах! Бабочкин в 1987 г. не мог, да ему и не позволили бы, сказать по-иному. Поэтому, по мнению артиста, Чапаев был и «вождем», и «политиком», и «полководцем». Нисколько не умаляя заслуг Василия Ивановича, подчеркнем еще раз, что начальник (командир) дивизии не тянет ни на политика, ни на полководца. А вот вождем его признавали в годы Гражданской войны, так как в то время любой командир в представлении бойцов и политических агитаторов был вождем.

26 октября (8 ноября) 1917 г. в Казани была провозглашена Советская власть. В последующие дни в городе на улице Левобулачной, в здании 2-й мужской гимназии, названном «Домом солдата», состоялся 2-й военно-окружной съезд солдатских Советов. Двухэтажное здание с пилястровым портиком, построенное в стиле классицизма, заполнили около 300 человек, представители воинских частей Казанского военного округа. Делегаты живо обсуждали широкий круг вопросов, в том числе переизбрание членов военно-окружного комитета, замену единоличного командования коллегиальным, проведение демократизации в армии. На съезде большевики столкнулись с оппозицией со стороны эсеров и меньшевиков, которые пытались сохранить свое влияние в армейской среде.

В этих дискуссиях принимал участие и В.И. Чапаев. Когда он поднялся на трибуну, из зала кто-то крикнул: