– Вы хотите, чтобы я полетел проверить завод? – предположил Скордж.

– Я хочу, чтобы завод проверил Сечел, – пояснила Найрисс. – Оказавшись внутри, он сможет взломать их компьютерную сеть и выяснить, кто заказал дроида. Наемники, которых ты прикончил, должны были помочь ему пройти через систему безопасности. Так что теперь это твое задание.

– Когда мы отправляемся?

– Через несколько дней. Я перешлю файл в твои покои, чтобы ввести тебя в курс дела. И отправлю медицинского дроида залатать твое плечо.

Скордж кивнул. Найрисс отвернулась и снова села за компьютер, дав понять, что разговор окончен.

На какое-то время повелитель ситхов просто застыл, пытаясь переварить произошедшее. Сечел и Мертог не были в ответе за нападение у ворот, но это не значило, что они не в сговоре против него. Он все еще был чужаком, потенциальным соперником, претендующим на милость их госпожи. Если появится возможность избавиться от него, они с радостью ею воспользуются.

Его мягко потянули за локоть. Взглянув вниз, он увидел рядом с собой юную тви’леку. Дверь, ведущая в зал, уже была открыта. Рабыня молча выпроводила его и закрыла за ним дверь.

В коридоре уже ждал Сечел.

– Повелитель Скордж, – с поклоном произнес советник. – Для меня будет честью проводить вас до ваших покоев. Обещаю, что по дороге больше никаких засад не будет.

Его тон был почти насмешлив. Первым порывом Скорджа было ударить наглеца тыльной стороной ладони, но он быстро сообразил, что это будет ошибкой. Найрисс дорожила Сечелом гораздо больше, чем им, – по крайней мере, пока. Скорджу нужно было заслужить ее доверие, прежде чем он сможет позволить себе поставить подхалима-советника на место.

– Веди, – приказал Скордж. Его тон был высокомерным, хотя внутри появились первые признаки неуверенности в себе. Прибытие на Дромунд-Каас прошло не так, как планировалось. Все оказалось совсем не таким простым, как в Академии или на внешних рубежах Империи. Здесь даже нечувствительный к Силе ситх, такой как Сечел, был выше его, что делало Скорджа уязвимым и вполне заменимым. Ему нужно вести себя крайне осторожно, чтобы дожить до того дня, когда Найрисс проявит к нему благосклонность.

Галактический базар на Корусанте, как всегда, кипел жизнью, но на Ревана, который прокладывал путь сквозь толпу, никто не обращал внимания. Минуло почти два года с тех пор, как его объявили спасителем Галактики. Сенат наградил его почетнейшим орденом – Крестом славы – на церемонии, которая транслировалась по всей Голосети, а его имя было широко известно. Но несмотря на все это, граждане Республики уже успели позабыть его заурядные, ничем не примечательные черты лица. Он стал героем-затворником: отказывался от участия в публичных мероприятиях и отвергал любые просьбы об интервью. Реван сбрил бороду и редко носил одеяние джедая на публике – а значит, шанс, что его опознают, был совсем мизерным.

Он любил оставаться неузнанным и во многом поэтому обосновался именно на Корусанте. Среди триллионов жителей совсем несложно затеряться в толпе. А здесь, на Галактическом базаре – в самом многорасовом районе республиканской столицы, – сделать это было еще проще. Здесь заключали свои сделки продавцы и покупатели практически всех известных видов – целый калейдоскоп цветов, форм и размеров. Краснокожие тогруты перемежались с синекожими тви’леками, низкорослые салластане спорили с огромными хаттами, рыбообразные мон-каламари толклись на одних улицах с похожими на кошек катарами. В этом пестром многообразии видов никто не обратил внимания на одинокого человека и его дроида-астромеханика.

К несчастью, недостаток внимания имел и обратную сторону: все, кому не лень, спотыкались о Т3-М4, спешившего по пятам за Реваном, а то и пинали маленького дроида. Тот выражал свое недовольство непрерывным потоком трелей.

– Теперь ты понимаешь, почему я просил НК-47 не ходить с нами, – произнес джедай, обращаясь к Т3. – Расчищая путь от всех этих «мешков с мясом», он бы непременно использовал огнемет.

Астромех ответил длинным низким посвистом. Реван громко рассмеялся, затем добавил:

– Нет уж, обойдемся. Кстати говоря, мы почти пришли.

Несколько минут спустя они достигли своей цели. «Логово торговца» – небольшая кантина на задворках Галактического базара – предлагало своим посетителям выпивку, танцовщиц и азартные игры. «Логово» обслуживало самых неблагонадежных обитателей Корусанта: контрабандистов, торговцев с черного рынка, убийц и охотников за головами, торговцев стимуляторами и спайсом. Клиентуру составляли образчики всех возможных видов, пользующихся в Галактике дурной репутацией. Среди родианцев, чевинов и кубазов была замечена и горстка людей – в том числе мужчина, которого и искал Реван: Кандерус Ордо.

Мандалорец, по своему обыкновению, сидел за столиком в дальнем углу, спиной к стене. На нем были знакомые коричневые штаны, кожаный жилет и безрукавка, обнажавшая метку клана, вытатуированную на левом плече. Его волосы были коротко острижены, подчеркивая квадратную челюсть и грубые, суровые черты лица. Он по-прежнему смотрелся как наемник – хотя Реван знал, что друг не брался за подобную работу с тех самых пор, как они сражались против Дарта Малака двумя годами ранее.

Пока Кандерус потягивал синеватый напиток, полураздетая тви’лека-танцовщица демонстрировала ему приватный танец. Несмотря на этот отвлекающий фактор, Ордо мгновенно заметил Ревана. Взмахом увесистой руки он прогнал танцовщицу.

Танцовщица бросила на джедая озлобленный взгляд и, продолжая ритмично двигаться, отошла от столика. Ее головные отростки подрагивали от возмущения.

Т3 удивленно пискнул.

– Видать, он оставляет неплохие чаевые, – пожав плечами, ответил Реван.

Они с дроидом пересекли зал и разместились за столом мандалорца. Никто не обратил на них внимания.

– Выглядишь, будто со смертью повстречался, – выдал Кандерус вместо приветствия. – Неужели женитьба на Бастиле так дурно на тебя влияет?

– Последнее время мало сплю, – признался джедай. – Дурные сны, – добавил он, когда собеседник задрал бровь. – И вообще, чья бы банта мычала. Похоже, ты дня три не брился.

Ухмыльнувшись, мандалорец погладил ладонью щетину на щеках и подбородке.

– Суровые небритые ребята в почете у здешних красоток. Что-нибудь выпьешь?

Реван покачал головой:

– Только не здесь. Твой коктейль, похоже, сведет эмаль с моих зубов.

Ордо пожал плечами и поднес стакан к губам. Сделав большой глоток, он закрыл глаза и вздрогнул.

– Просто надо привыкнуть, – протянул мандалорец. – Итак, зачем ты пришел? Подозреваю, это не просто визит вежливости.

– У меня есть вопросы о войне.

Джедаю не нужно было уточнять – для Кандеруса существовала только одна война. Задолго до того, как они объединились против Малака и подружились, Кандерус и Реван сражались по разные стороны баррикад. Смертельные враги, знавшие друг друга только по слухам.

– Мне нечего сказать. Мы проиграли. Ты победил, – промолвил мандалорец. – Мы думали, что сможем завоевать Республику, но сами остались ни с чем.

Он говорил с показным равнодушием, но джедай знал Кандеруса достаточно хорошо, чтобы почувствовать скрытую в его словах горечь. Мандалорцы были гордым и величественным народом, в битвах они добывали почет и славу. Теперь же они превратились в высокооплачиваемых наемников и убийц и разбрелись по всей Галактике. Ревану было не по душе поднимать больную тему, но ему требовалась информация. Другого способа добыть ее он не знал.

– Я никак не возьму в толк одну вещь, – с нажимом проговорил джедай. – Из-за чего все началось? Столько лет вы жили не тужили и вдруг пошли войной на Республику?

– Так решил Мандалор.

Реван знал, что Кандерус имеет в виду не родоначальника своего народа. На протяжении веков каждый последующий лидер мандалорских кланов принимал имя Мандалора, чтобы отдать дань традициям и укрепить собственную власть. Чтобы выделяться среди прочих правителей, каждый выбирал себе почетное прозвище: Мандалор Завоеватель или, к примеру, Мандалор Неукротимый. Последний из мандалорских вождей нарек себя Мандалором Наивысшим.