- Давишь фактами. Нет, чтобы выбрать иную стратегию.

- Мне эта ближе.

- Выбирать нужно ту, которая лучше, даст больше результата.

- В умелых руках, даже малоподходящая стратегия творит чудеса.

- Ладно. Как ты заметил это лагерь и здесь с нами не церемонятся, используют все методы, чтобы получить главное, наилучший способ заполучить Россию. Конечно, у них способ уже есть, это дали им все мы, но сейчас они изучают противодействие всем полученным. А все, потому что теперь им никто хорошего не подкинет, любой будет с подводными камнями.

- С чего ты это взял? – Спросил я, в ответ, на что Вася потыкал себе пальцем в висок, указывая на - думай головой, рассуждай логически.

- Куда потом деваются те девушки, которые нас заманили сюда? – Продолжил я.

- Куда? Не знаю. Вопрос наверно нужно задавать иначе, когда, - он посмотрел в низ, затем повторил, - когда …

Окинув людей объективным взглядом, я оценил, что народ тут явно уже тронулся умом, и меня ждет тоже самое, если я не выберусь отсюда.

- Новенький, - войдя в казарму, произнес один из солдатов вермохта, - да ты, - указывая пальцем на меня, - за мной!

Я проследовал за ним.

- Не смотреть в окна! – Скомандовал второй, идущий позади меня. Видимо, осознают, что чем меньше мы знаем, тем меньше шансов на побег.

Меня привели в довольно уютное помещение, строгое, но уютное. На стене красовалась свастика, на столе, как и во всей комнате, было аккуратно все убрано. Капитан явно следил за собой, был тверд и верил в то, что делает, учитывая то обстоятельство, что на полках красовались идеологические книги третьего рейха. Некоторые авторы были незнакомыми, по-видимому, были написаны подпольно, лично для вербования лучших кадров.

- Еще в детстве я ходил с отцом в больницу, - начал капитан, уже без немецкого акцента, - мы ходили в отделение реаниматологии и однажды я остался в нем один. Я попробовал поговорить с одним из лежавших, потом пощекотать, но он никак не реагировал на меня, затем я подошел к его голове, в этот момент в палату вошел мой отец, он сказал мне тогда: если ты не сопротивляешься, это не значит что ты мертвый, это значит, что ты имеешь цель. Я посмотрел в лицо лежавшего, тот неожиданно открыл глаза, затем вскочил и рассмеялся вместе с отцом. Меня разыграли, но я запомнил на всю жизнь, что человек, который даже не подает виду, может таить в себе много зла, - рассказ капитана был поучительным, он хотел мне донести одно, не пытаться бежать, а я понял другое, доверять никому нельзя. Он смотрел на меня с ухмылкой, решил, что я его недооценил, но мне было плевать, как плевать и на то, кто он и что он.

- Где Юля? – Уверенно произнес я.

- Юля? – Повторил он, - Юля тебя больше не должна интересовать, тебе стоит позаботиться о собственной безопасности.

Мы смотрели друг другу в глаза минут пять, не моргая, глаза изрядно устали, невыносимо хотелось пить. Мне нужно было проиграть в этой схватке, чтобы капитан счел меня хоть и хорошим соперником, но соперником слабее себя. Лучшее, когда враг тебя недооценивает. Именно этого я придерживался. Я моргнул.

- Она в лазарете, но вы никогда не увидитесь, - произнес капитан, делая жест доброй воли. Победитель часто опьянен своей победой и потому невнимателен к мелочам. Он даже не заметил, что указал мне точное ее месторасположение.

- Что мне нужно сделать, чтобы увидится с ней?

- Она в коме, - опустив взгляд, произнес он.

- Что? Как в коме?!

- Я вижу, ты не готов к разговору, - он тяжело вздохнул, видимо соболезнуя, а затем крикнул, - увести!

Конечно, я хотел знать, как это случилось и так ли это?! Брыкался, меня били, а в мыслях было совсем не патриотическое настроение. Девушка, которую полюбил, это дочь рейх стаговца, ситуация напоминает картину У. Шекспира, Ромео и Джульетта и я искренне беспокоюсь за ее здоровье. Вперед на революцию! Кричала в голове фраза Ленина.

Через время я успокоился, в карцере было холодно и темно. Что будет со мной, мне было плевать и потому, я пел российский гимн, находясь в фашистском лагере. Меня, конечно же, снова избили. Но я не успокаивался.

Очнулся я в лазарете. В палату вошла санитарка.

- Девушка?! – Позвал ее я, - вы мне не поможете? – Она спешно вышла, я попытался встать, но в палату вошел доктор.

- Лежите-лежите, вам нужен покой, у вас множественные гематомы и сильное сотрясение.

- Доктор, здесь лежит девушка? Доктор?

- Вам сейчас не об этом нужно беспокоиться.

- Я вас очень прошу, мне нужно знать.

- Да с ней все хорошо. Лежите.

- Но она же в коме?

- В коме, но ситуация налаживается, лежите…

Верить или не верить? Довольно сложный вопрос, остается только догадываться так ли это. Я решил дождаться ночи, чтобы лично проверить, здесь ли она.

К вечеру меня ожидал сюрприз. Пришел капитан, который собирался забрать меня и отправить в казарму. Врач уверял его остановиться, но он был непреклонен. Понимая, чем это грозит мне не оставалось другого выбора, как навредить себе самому. Быстро смекнув, я выпрыгнул из окна второго этажа. Конечно, это было глупо, прыгать в охраняемый двор, но это, по крайней мере, оставляло меня в больнице на еще небольшой промежуток времени. Охрана всполошилась, упал я, несмотря на все старания неудачно.

Очнулся я на следующий день, но теперь уже на первом этаже. На окнах были решетки. Через некоторое время в палату вошел доктор.

- Что же вы за человек такой? Вот чего вам не хватало? Вы же могли сломать себе шею!

- Я просто хотел подышать свежим воздухом.

- Подышали?

- Не совсем, как-то не успел, быстро занесли обратно, - смеясь, договорил я.

- Отдыхайте … и без глупостей.

- Доктор! Что с девушкой на самом деле?

Он опустил голову, теперь понимая, почему я выпрыгнул в окно, в ответ ничего не сказал, только помотал головой и молча, удалился из комнаты. Время шло неумолимо медленно, ветер за стеклом качал ветки деревьев, а я наблюдал за ними, уходя в транс. Словно поддаваясь гипнозу. Где находясь в себе и отрешившись от суеты, я вспомнил один момент. Гимлер принес мою шляпу, подобрав ее там, где не ступала нога человека, не было ни следов, ничего, а значит, за мной следили. Выходит, они знали, что я видел лагерь и скорее всего, прослушивали дом, то есть в таком случае они знают о нашем разговоре с Гимлером. А раз знают, либо его поймали, либо он обманул меня. К тому же, немец, писавший личный дневник на русском?! Нонсенс! Вывод не уверенный, но звучит как Гимлер предатель. Но так ли это?

Взгрустнув, я попытался успокоиться. Нужно было как-то дать понять Юле, что я жив, ведь когда она очнется, она должна попытаться найти меня. А значит нужно оставить что-то, что она сможет понять. Бросив взгляд на стол, я увидел ручку. Оторвав из книги лист, предназначенный для заметок, я написал:

«Где ты умерла, я там,

Молчу про то, что я не знаю

К тебе вернусь я сам ,

Ходи всегда от края и п о краю.»

Глава XIV

Дождавшись ночи, я начал действовать. Основная охрана была на улице, двери запирались на ключ, чтобы выбраться мне пришлось вскрыть стену. За полтора часа я сумел вытащить часть замка находящуюся в стене наружу. Я, конечно же осознавал, что на утро меня заметят, но это решительно не имело никакого значения. Суть была в том, чтобы убедиться, что Юля находится в коме, дальше же вернуться обратно и лечь спать.

Далеко пройти мне не удалось. Навстречу мне вышел доктор, мы стояли друг напротив друга, между нами было полтора метра свободного пространства, и никто из нас не решался их нарушить. Затем вышел один из солдат третьего рейха дежуривших по больнице.

- Вернуться в палату! – Скомандовал он мне. Я не двигался, солдат начал идти на меня, но доктор его остановил.

- Я должен поставить больному укол, возвращайтесь на свой пост.