Впереди послышались звуки заполошной стрельбы и даже несколько взрывов.

– Попались… – выдохнул кто-то.

– Вперед, – скомандовал Чаев. – Надо своим подсобить!

С этим тоже все согласились. Свои есть свои, а чужие есть чужие, даже если были союзниками.

Отделение рвануло в сторону перестрелки.

Когда до засевших в засаде и бивших первое отделение ингерцев было уже метров сорок, на дороге рванул мощный взрыв. В яркой вспышке Адам видел как с в облаке пыли в воздухе крутанулось несколько тел. Понятно что на помощь поспешили не только фланговые отделения, но и шедшие следом.

«Вопрос в том сколько погибло, одно отделение или оба», – подумал Соколов.

Адам еще удивился чего это ингерцы взялись за головной дозор, когда лучше было бы напасть на основной отряд. Хотя с другой стороны они могли быть обнаружены раньше и тогда вообще ничего не сумели бы добиться. А так судя по интенсивности стрельбы головной дозор практически перебит, подошедшие по дороге на помощь тоже уничтожили. Минимум двадцать человек уже выведены из строя.

«Ингерцы не дураки, а значит и для нас сюрприз могли подготовить», – подумал Адам и когда он хотел уже предупредить об этом своих, грохнул звонкий взрыв.

Растяжка.

Закричал раненый.

Буквально в следующую секунду прозвучал схожий хлопок через дорогу, а следом за ним второй. Третье отделение тоже зацепило растяжки.

Остальные тут же залегли. Двигаться дальше означало зацепить еще неизвестное количество ловушек, ингерцы расстарались на славу. Подрываться понятное дело никто не хотел, но и оставаться на месте нельзя иначе это могут расценить как трусость и соответствующим образом наказать.

– Вперед мужики! – крикнул Чаев которого донимали схожие мысли, и поднявшись, с криком бросился вперед на ходу открыв стрельбу.

Остальные, кроме раненого, бросились за ним. К счастью для бойцов второго отделения, больше никто растяжку не зацепил.

Стрельба впереди стихла, первое отделение похоже было окончательно добито, опять же угроза движется по лесу, а воевать в лесу ингерцы похоже не пожелали и быстро скрылись. Преследовать их не стали. Просто бесполезно. Возможные ловушки опять же. Так постреляли немного по мелькавшим теням и все.

Сзади щелкнул одиночный выстрел и крики раненого прекратились.

«Добили сволочи…» – понял Адам, поджав губы сдерживая злость.

То что у раненого шансов на выживание без квалифицированной медицинской помощи, которою ему оказать было просто некому, не имелось, все-таки почти оторвана ступня, это не важно. Важен сам факт добития.

– Второе и третье отделение, выйти из леса! – прокричали в мегафон.

Всех убитых сложили в один ряд. Двадцать три человека. Полностью первое и четвертое отделение. Плюс подорвавшиеся на растяжках у фланговых – второго и третьего.

Адам ожидал что лейтенант или даже сам полковник зарядит какую-то речь, типа мы должны отомстить за своих товарищей и тому подобную лабуду, но нет, они поступили умнее, просто дали уроженцам баронства Бонд посмотреть на своих товарищей в тишине. Это принесло гораздо больший результат. Люди прямо на глазах наливались злобой и их теперь даже не надо было как-то дополнительно мотивировать на войну.

Адам только постарался подавить в себе этот росточек ненависти к ингерцам, потому как виноваты не они, а аталанкцы. Вот их он ненавидел и поклялся себе при первой же возможности отомстить, вернуть все долги сторицей.

Движение к деревни продолжилось, но теперь гораздо медленнее. По дороге ехал знакомый грузовик с валом для разминирования.

Фугас на котором подорвалось четвертое отделение он бы вряд ли бы деактивировал, так как тот был управляемым, нашли проводки. А если бы и активировал, тот от машины просто ничего бы не осталось.

Чтобы ингерцы не подорвали еще один такой заряд, пришлось идти вдоль дороги фланговыми охранениями. Но ничего не обнаружили. Ингерцы понимали что второй раз одна и та же ловушка не сыграет.

Вот и деревня.

Мудрить не стали и как в случае с захватом родной деревни Адама Тунака, вперед пустили машину разминирования. Только на этот раз она даже до минного поля доехать не успела. На несколько секунд в бойнице появился защитник с РПГ на плече, выстрел и оставив реактивная грана врезалась прямо в кабину, что лопнула во вспышке огня как хлопушка.

Подготовка к отражению агрессии у ингерцев оказалась на высоте. В Тунаке например не было даже жалкой «мухи».

– Ах ты ж… – с досады сплюнул под ноги полковник Парнов.

Застучал пулемет, забухали выстрелы в ответ.

Полковник отдал приказы лейтенанту и сержантам.

– Вперед! – продублировал приказ сержант.

– Но там же мины! – вскрикнул кто-то.

– Дотолкаем машину руками! Только кабину разворотило, все остальное цело!

Что ж, добраться до стен таким макаром шансы еще были и бойцы двинулись вперед под прикрытием щитов. Федор толкал щит на колесах, а Адам следовал за нам.

В щит то и дело стучали пули высекая искры и заставляя вздрагивать бойцов. Что уж говорить когда щиты все-таки пробивало!

Одна пуля свалила Соколова.

– Адам!

– Все нормально, – хрипя ответил Соколов, трогая бронежилет в месте попадания. – Не пробило…

Он кое-как встал и они продолжили движение.

«А дальше и вовсе кошмар начнется», – подумал Адам, вспоминая как они оборонялись с помощью «Коктейлей Молотова».

Оставалось только молиться, что их сия чаша стать живыми факелами минует. Лучше уж сразу пулю получить, чем испытать такие мучения.

Наконец первые лини добрались до грузовика а-ля минного тральщика и поднатужившись бойцы сдвинул его с места.

– И р-раз! И два! Покатили!

Грузовик был тяжелый, часто вставал, но бойцы продолжали его толкать вперед, лучше уж пупок надорвать, чем наступить на мину.

Забухали взрывы. Огонь обороняющихся усилился, появились раненые, но тут снова заговорил пулемет и плотность огня несколько снизился, что дало возможность доталкать-таки грузовик до стены.

Метеорами полетели бутылки с горючей смесью.

Адам успел отскочить, а вот Федор уже нет.

– А-а!!! – заорал он объятый пламенем, начав носиться туда-сюда.

Соколов не дал Липецкому сойти на минное поле, сбил его с ног, добрался до щита с прикрепленным к нему огнетушителем и полил катающегося по земле товарища пеной.

Машина горела, но это не помешало выдвинуть лестницу.

– Не стоять! Вперед! – подгонял засевших за щитами бойцов, голос лейтенанта. – Кто сейчас не встанет и немедленно не пойдет в атаку будет расстрелян как саботажник и предатель! Также пострадает его семья! Первое отделение на штурм! Второму отделению отработать гранатами! Третьему отделению прикрыть автоматическим огнем!!!

Оказавшись в ситуации, что называется между молотом и наковальней, когда тут и там смерть, но если пойти вперед, то им еще может повезти и они выживут, а если останутся их ждет верная кончина, подневольные солдаты с криками безумия ринулись в атаку по лестнице.

Адам достав гранату дернул чеку и аккуратно забросил грану с таким расчетом, чтобы она только-только перелетела через стену и осталась лежать на «полке».

Ему никого не хотелось убивать, но когда вопрос стоит так, что или ты или тебя, то выбираешь себя.

Первое отделение неся потери убитыми и ранеными продвигалось вперед.

– Второе отделение на штурм! Третьему отделению отработать гранатами! Четвертому отделению прикрыть огнем!

Четвертое отделение это уже те кто штурмовал в первых рядах Тунак, машинально отметил Адам, делая первый шаг по лестнице.

Кто-то показался в бойнице и Соколов зарядил по ней очередь.

– Вперед! Вперед!! Вперед!!!

Все стреляли, рвались гранаты, полетели дымовые шашки… Вокруг воцарился настоящий ад.

Что происходило дальше Адам как ни старался вспомнить не мог. Он в числе прочих ворвался на стену и снедаемый страхом, яростью, стрелял и стрелял во всех кого видел, лишь каким-то краем сознания отделяя своих от чужих и так пока не кончились патроны, а потом буквально вырубился практически не реагируя на внешние раздражители.