Он медленно перевел взгляд на себя, не веря глазам, поднес ладони к лицу. Чуть заметное сияние, окутывавшее его всегда, быстро угасало, мерцая, словно у ангела заканчивались батарейки.
-Нет, - испуганно прошептал он, - Не может быть...
Нимб замедлил вращение и, кружась еле-еле, тихо загудел. Потускнев совсем, он остановил вращение и с негромким стуком упал вниз, в траву, откатившись к Еве. Та нагнулась и коснулась его рукой, но едва пальцы нащупали горячий, почти обжигающий металл, как нимб рассыпался, словно пепел, утекая, просачиваясь сквозь пальцы.
А Мартин все менялся...
Пепельные волосы ангела на глазах темнели и становились черными, более короткими. Глаза из серебристых стали темно-карими, а пушистые ресницы словно втянулись в кожу и поредели, потускнели. Сама кожа стала более розовой... более живой.
-Нет, нет! Господи, за что!? - у Мартина подкосились ноги, и он упал на асфальт, - Не надо!
Свечение вокруг него окончательно погасло. Что-то неуловимое стало покидать его, какая-то воздушность, какая-то плавность движений...
Мартин заплакал, прижимая ладони к лицу, отвернувшись от Евы.
А той вдруг стало стыдно, как будто она увидела что-то очень личное, что видеть не должна была. Но что-то мешало ей отвернуться или хотя бы закрыть глаза, какая-та часть ее хотела увидеть, что же будет дальше...
Мартин переставал быть ангелом.
Вздрогнув, он закричал, испуганно, жалобно, ощущая, как в нем происходят странные изменения; резко обхватил себя руками, отняв их от лица, и Ева увидела, что его красивое лицо искажено от ужаса.
-Только не крылья! - умоляюще прошептал он, вцепившись в мягкие серые перья, - Нет!... Нет!...
Пораженная зрелищем Ева ахнула, увидев, как начинают исчезать два дрожащих крыла за его спиной.
Когда все закончилось, он остался лежать на асфальте в позе эмбриона, опустив голову в сплетенные руки, подтянув колени к груди. Его плечи дрожали от беззвучных рыданий; Ева видела, как он до крови вцепился пальцами в свою спину, до последнего надеясь оттянуть момент расставания с крыльями.
Она молча сидела неподалеку. Слов не было; она не знала, что ему сказать, чтоб утешить. В любом случае, даже если слова бы и были, она только сильнее ранила бы его, ведь он был так горд.
Так что она сидела и молчала.
Вскоре начало рассветать.
В окнах домов начал зажигаться свет.
С каждой минутой время безжалостно заканчивалось, нужно было как можно скорее вернуться домой...
Она осторожно подползла на коленках к нему и робко погладила по голове.
-Мартин...
Он не ответил, продолжая плакать.
-Март... Надо возвращаться домой... Скоро выйдут люди...
-Пусть выйдут, - сдавленно прошептал он сквозь слезы.
-Пожалуйста... Давай уйдем... Скоро проснутся родители...
-Пусть...
-Нам надо домой. Ну же.... Мы что-нибудь придумаем, Мартин, обязательно, только пожалуйста, пойдем...
-Мы ничего не придумаем. Все кончено....
-Ничего не кончено, держись! Мы обязательно, обязательно найдем выход, мы тебя вернем, только пойдем домой!
Из соседнего подъезда вышел какой-то человек. Неодобрительно на них посмотрев, он пошел прочь.
-Мартииин, - умоляюще протянула девушка, - Люди...
Он поднял голову и с таким ужасом и страданием на нее посмотрел, что у нее навернулись слезы.
-Никуда не хочу идти...
-Я понимаю, понимаю, тебе очень плохо сейчас, ты отлежишься у меня, успокоишься, все будет хорошо, только пойдем...
Он еще немного помолчал, затем понуро кивнул.
Тепло, темно и мягко.
Как хорошо...
ДЗЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫНЬ.
О нет, будни. Будильник.
ДЗЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫНЬ. ДЗЫЫЫЫЫЫЫНЬ.
Надо вставать... Как же не хочется...
Ева, не открывая глаз, потянулась за звенящим мобильником. Рука наткнулась на что-то теплое и твердое, но Ева все же нащупала зловредный предмет и выключила его.
В школу...
Еще три минутки и все...
Внезапно она вспомнила о Мартине, о том, как она с трудом смогла довести его домой, о том, как он безвольно, покорно лег обратно под кровать, не сказав ни слова, продолжая дрожать.
-Мар...
Она открыла глаза и замолчала. Он лежал рядом, забравшись под тонкое одеяло. Он - теперь уже совершенно точно он, его фигура и черты лица изменились, стали чуть более грубыми, резкими, не такими женственными и плавными.
Мартин не спал. Он безмолвно смотрел на нее полуприкрытыми глазами, непривычно тихий и грустный. Ждал, пока она проснется.
-Привет, - тихо сказала Ева. Мартин слабо кивнул и потеряно посмотрел на нее, медленно натянув одеяло до подбородка.
Она растерялась. Что ему сказать? Как утешить? Начинать учить жить заново?
-Как ты? - осторожно спросила она. Он помедлил и прошептал:
-Я... Мне противно... Это тело страшное, некрасивое... и такое странное...и мерзкое...
Он чуть пошевелился, закрыл глаза.
-Я не знаю, что мне делать и как себя вести... Бог оставил меня... Я... подвел...
Внезапно он содрогнулся.
-Мне противно даже смотреть на себя.
-Тебе не лучше? Тебе больно? - с жалостью спросила девушка, на момент позабыв о всех своих бедах. Мартин покачал головой.
-Только здесь. - он осторожно прижал ладонь к груди. Немного помедлив, тихо добавил, - Тебе надо идти?
-Да. На занятия.
Она высвободила руку из-под одеяла, нерешительно замерла. Затем все же решилась и медленно, осторожно коснулась его плеча.
Плечо было теплым. Не горячим, как раньше.
Мартин жалобно посмотрел на нее.
-Не трогай.
-Почему?
-Пожалуйста. Я не могу. Я себе противен.
-Хорошо, - она отодвинулась, затем насторожено поглядела в образовавшуюся щель, накрытую сверху одеялом, между собой и Мартином.
-Эм... Март... А ты в хитоне?
-Да... Но он весь истерзан, - он натянул фиолетовую ткань, показывая огромные прорехи, - И непригоден для носки...
-Знаешь, давай я никуда не пойду, - решительно приподнялась она на локтях, - Лучше сегодня дома посижу, с тобой немного разберемся...
-Нет, - отрезал он, - Нет. Я много думал... пока ты спала... я думаю... надо продолжать... Попытаться продолжить задание. Помогая тебе.
-Тебе самому нужна помощь, глупый.
-Я...Я справлюсь... наверно... Ты должна снова захотеть жить... Мы должны разобраться с твоими проблемами. Может, - его потухшие глаза вдруг заблестели, а голос стал тверже, - Может, тогда я снова превращусь обратно... Но это вряд ли.
-Будем надеяться, - кивнула Ева, - Я думаю... что если что-то тебе поможет, то только это. Но тогда ты сегодня...
-...Должен пойти с тобой, - закончил он, - Да... Это будет проблематично...
-Теперь ты будешь привлекать к себе много внимания...
-Да я не о том... Хитона нет... Я страшен как твоя этажерка... Как я пойду? О Господи, пойду, мои крылья, мои крылья...
-Ох, нам надо поспешить, - выпрыгнула она из-под одеяла, - У нас около часа, чтоб привести тебя в рабочее состояние... Найти одежду... Проинструктировать... Покормить... И, - она обернулась, посмотрев на него, - И вымыть, потому что ты грязный, как свинья.
Он сел, сердито надулся и двинул плечами так, будто хотел по привычке хлопнуть крыльями. Снова ощутив утрату, сгорбился, помрачнел.
-Так, время поджимает... Иди пока мойся, а я одежду подберу, братьев у меня нет, но половину моего гардероба можно смело напяливать на парней. Если, конечно, размер устроит... Короче, есть шанс что-то найти.
Мартин недоуменно посмотрел на нее и неуверенно покосился на видную отсюда дверь ванны.
