Олегу давно хотелось написать об одном из страшных бичей нашего времени – наркомании, особенно молодежной, но он не знал, как приступить к реализации этого замысла. Личного опыта в этой специфически-криминальной сфере у него, к счастью, не имелось никакого, хотя различной информацией по данной тематике был туго набит ящик письменного стола. Но одно дело теория, другое – практика, мерило всех начал.

Наркомания, как это представлялось Зеленскому, - это не только неистощимый Клондайк, но и инструмент по манипулированию массового сознания людей, тех из них, кому не посчастливится оказаться в «золотом миллиарде». Причем, с развитием «прогресса» должны появиться такие препараты и технологии, которые позволят «рабам» определенное время выполнять уготовленные им функции, а остальные пусть подыхают!

Но уже сейчас смерч «белой смерти» бесконтрольно (хотя, это, конечно, далеко не так) несся над планетой, выжигая своим кометообразным хвостом целые страны и уничтожая живущие там народы, а для России давно стал реальной угрозой национальной безопасности страны. Человечество, хоть понятие хоть и не абстрактное, но трудно охватываемое разумом, а когда на твоих глазах гибнут целые поколения российских мальчишек и девчонок, трудно быть равнодушным и индифферентным. Казалось бы, что тут даже толстая, черствая кожа бегемота, ледяное сердце змеи, мозг пресмыкающегося и неуемная алчность вряд ли могут помочь сохранить благодушие и душевное равновесие. Но это рассуждения из области утопии. Реальная жизнь куда страшнее! Спокойным и крепким сном спят те, кто контролирует ситуацию, направляет финансовые потоки и горы смертоносных наркотиков.

Насмотревшись в пустые, вымороченные глаза натуральных наркоманов, зная их подлинные истории, будучи лично знакомым с некоторыми из них, Олег представлял себе иногда такую, возможно, не такую уж далекую картину будущего глобалистического мира…

Над «неперспективными территориями», с тусклого безрадостного неба сочится мелкий дождик, смешанный с фенолами, кислотами и радионуклидами, принесенными с «территорий, где разрешено производство». Каркасы полуразрушенных домов и ангаров фантастическими, уродливыми скелетами-декорациями торчат здесь, там и повсюду. Вокруг, насколько хватает глаза, ни одного деревца, ни одного кустика. В раскуроченных зданиях «с мясом» выворочены дверные и оконные блоки, отодраны деревянные доски полов: все, что горит, идет в костры, на обогрев. В сырых одеждах с раннего утра у пунктов выдачи наркотиков-порошков, эрзац-еды и сигарет толпятся бесполые существа неопределенного возраста, которым на самом деле по пятнадцать, максимум двадцать пять лет. Это предельно допустимый возраст для мутантов-наркоманов «неперспективных территорий – зон». Изредка проезжают спецмашины, собирающие трупы с разбитых тротуаров улиц и из разваливающихся зданий. Их провожают взглядами, в которых совершенно застыли какие-либо эмоции. Полиции в настоящем понимании этого слова в «зонах – территориях» не существует; она без надобности. До зубов вооруженные спецотряды вступают в действие, стреляют на поражение, лишь при возникновении «конфликтных» ситуаций: когда одурманенные орды, которым не хватило наркоты, начинают подобие беспорядков или когда какого-нибудь несчастного начинает «ломать», а суточная пайка уже потрачена. В роли медработника выступает сержант спецотряда, и лекарство у него только одно - пуля.

Ненужное население «зон – территорий» уменьшается в геометрической прогрессии: их косят всевозможные болезни и наркотики; размножаться они не в состоянии из-за генетических манипуляций, которые проводятся сразу же после рождения. Если же, паче чаяния, на свет появляется уродец-мутант с лицом-мордой ископаемого человека, то он все равно – не жилец! Людям «золотого миллиарда» полезно население «территорий, где разрешено производство». А обитатели «зон» - обречены на вымирание. На планете Земля они лишние люди!..

«Соавтор» по «Периферии» по имени Надя появилась в рабочем кабинете Олега смущенно и робко. Она была смугла кожей, с массой веснушек на лице, и своим пестрым окрасом напоминала перепелку. Еще одной ее особенностью была привычка не смотреть в глаза собеседнику во время разговора. Надя где-то узнала, что писатель Олег Зеленский хотел бы выйти на кого-нибудь из мира наркоманов для написания книги, но на этом пути у него возникли трудности. Попытки внедриться в среду людей из тени, были заранее обречены на провал. Наркоманы, как черт от ладана, шарахались от человека, собирающегося писать о них книгу. Этого еще не хватало! Итак, сидят на сплошной измене, а тут еще хмырь-писатель появился с непонятными намерениями, сильно смахивающими на фискальство! Олег был в отчаянии. Не «садиться же на иглу самому» ради безупречной достоверности книги! Это был бы самый глупый поступок в его жизни! Но явилась Надя.

В скромном платье и простой обуви, переступив порог, она тихо поздоровалась и утвердительно сказала:

- Вы, писатель Олег Николаевич Зеленский? Я видела вас по телевизору и в газетах. Меня зовут Надежда. Я могла бы вам помочь!

- Чем помочь, Надя?

- Я читала все ваши книги, и сказать, что они мне нравятся, значит, ничего не сказать. Вы Мастер! – совершенно естественным, убежденным тоном произнесла она.

Олег поперхнулся. Чего, чего, но такого он еще не слышал. Ему всегда казались крайне подозрительными высокопарность речей и преувеличенная хвала, которые уместны только на похоронах. Но, чувствовалось, что Надежда говорит от сердца, то, что думает.

- Садись, Надюша. Ты, конечно, сильно передернула, мне далеко до того человека, которого ты имеешь в виду. Но, сдается мне, что это не дешевая лесть с твоей стороны. Ты похожа на человека прямого. Так, чем ты хочешь помочь мне?

- Я знаю, что вы хотите написать книгу о наркоманах. Написать о них правду сложно, почти невозможно, потому что абсолютно все врут, и чиновники, и «наркоконтроль», и милиция, и газетчики, и в первую очередь они сами - наркоманы. А я как раз из этих, из их среды.

- А почему тебе пришло в голову именно мне помочь? - спросил Олег.

- Никто другой, кроме вас, просто не напишет правды. А потом, она должна быть написана так, как это умеете делать вы!», - просто ответила Надя.

- Ты так действительно думаешь? Не стану скрывать, что я польщен твоими словами, и это обязывает меня ко многому, - на полном серьезе сказал Зеленский.

Так состоялось такое не совсем обычное соавторство. Надежда пунктуально приходила в кабинет или в квартиру Олега два или три раза в неделю, надиктовывала свежую порцию материала, а затем начина править, как заправский редактор, текст, написанный Зеленским накануне. В отличие от либерального Антона Санджиевича, бережно относящегося к первоисточнику, красный карандаш Надежды иногда оставлял от подготовленного материала только жалкие ошметки. При этом она произносила кратко без комментариев:

- Лажа!

Споры меду «соавторами» порой доходили до высшего градуса дискуссии, но сдержанная Надя никогда не переходила пределов дозволенного, умея при этом настоять на своей точке зрения. В определенных вопросах она была принципиальной. А уж «свою» тему она знала, как никто другой. Другой вопрос, что Олегу хотелось сохранить баланс между своим пониманием проблемы и тем, как это видела изнутри Надежда, довольно субъективно и нетрадиционно.

Однажды позвонила Герля с изрядной язвительностью в голосе:

- Я слышала, ты нашел замену. Все моложе и моложе подбираешь себе на старости лет!

Олег даже растерялся от возмущения;

- Это совсем не то, о чем ты думаешь. Мы работаем совместно над одной вещицей, - он недолюбливал слово «проект». - А, потом, с какой стати я должен перед тобой отчитываться?

- Хороший творческий тандем, - ярилась Герля, - тридцатилетняя ссыкуха и почти шестидесятилетний болван! Ты скоро малолеток будешь подбирать себе в соавторы!

Олег никогда даже в мыслях не допускал об интиме с Надей. Он твердо знал, что «неуставные» отношения разрушат все, на чем держалось их содружество. Хотя она была миловидна и ладна фигурой. И умна по своему, к тому же, а такое сочетание не часто встречается у женщин. Хотя, ум и постель – тоже мало сочетаемые предметы.