- Уг-гу… - отозвался шевалье и медленно повернул маховик на треть оборота.

Реакцией на его действие был такой же медленный скрежет камня о металл и гораздо более быстрый вопль женской половины экипажа[98].

Люсьена бросил в пот, он бешено крутанул колесо в обратную сторону, и рыба снова устремилась в пучину, а комок человеческих тел – в район смыкания передних зубов.

- Наверх правь, чтоб тебя кобыла съела!.. – проорал из-под кучи-малы Агафон, и к его пожеланию горячо присоединилось еще три человека и одна пара обуви.

- Сейчас... – стиснул зубы Люсьен, проворно вскарабкался по зубам к покинутому так поспешно пульту[99], и осторожно закрутил маховик на подъем…

Методом проб и ошибок, оставляющих подчас на медном корпусе судна слишком заметные вмятины, шевалье определил оптимальную глубину погружения, при которой в проливающемся из иллюминатора свете был различим скальный потолок пещеры.

Розовые валенки, чем-то недовольные, упрямо топтались у передних зубов, время от времени яростно их пиная то с пятки, то с носка.

Для остального же экипажа последующие десять минут подводной одиссеи желтой лодки прошли интересно и даже познавательно.

Бледная как тесто каракатица попыталась сначала завязать с ними знакомство, а потом драку. И то, и другое закончилось неудачей, и разочарованная зверюшка, фукнув в нижний иллюминатор мутным облаком чернил, гордо удалилась в пучину.

Семейство светящихся рыбок, похожих на стайку метеоритов, прошмыгнули мимо завороженных наблюдателей пару десятков раз с показным безразличием.

Колония толстых черно-белых змей, прицепившихся хвостами к потолку пещеры, попробовали обмотать их судно своими длинными полосатыми телами, а когда не получилось, принялись колошматить ими по корпусу точно дубинками.

Загадочная рыба в синеватой шерсти подплыла к медленно перемещающейся вдоль скального потолка подлодке и долгим внимательным взором изучала сквозь нижний иллюминатор команду, пока другая рыба, толстая как шар, в перьях и с клювом, не ущипнула ее за хвост...

Озерные чудеса отвлекали и манили команду так, что временами они забывали, что тут делают, и лишь сердитое многозначительно покашливание упрямой и верной Греты возвращало зазевавшихся спутников из подводной сказки в реальность.

- Д-да, да, я помню, колодец… - бормотали они, сконфуженно переводя восхищенные взоры с очередного обитателя подземного озера, заявившегося с визитом вежливости к нижнему иллюминатору, на иллюминатор верхний.

Скучный, темный и угрюмый, упорно не желающий показывать им никаких светлых пятен на темной карте неровного камня.

А потом экипаж – сначала принцесса, за ней тетушка, а после и все остальные завозились встревоженно, шумно и часто втягивая в себя зловонный воздух их корабля и вопросительно запереглядывались.

- Дышать трудно… - словно извиняясь, смущенно улыбнулась в ответ на обеспокоенный взгляд шевалье Изабелла.

- Атмосфера кончается, - глаза Агафона расширились, щеки побледнели – не то от недостатка кончающейся атмосферы, не то от предчувствия последствий.

- Надо всплывать и напускать новой! – предложила единственно возможное решение крестьянка.

- Куда?.. – растерянно глянула в верхний иллюминатор, потом на товарищей тетушка Жаки.

- Или вернуться… - слабо выдавил чародей.

Герцогиня повторила свой вопрос.

В напоенном смрадом подгорающего рыбьего жира воздухе повисла угрюмая тишина, нарушаемая лишь неутомимым натиском валенок на резцы рыбы.

- Крысы с тонущего корабля бегут… - оделила их осуждающим взором принцесса.

Де Шене нахмурился, что-то припоминая.

- Они с самого начала там топчутся, - проговорил он.

- Может, им с самого начала атмосферы уже не хватало? – сочувственно произнесла дочка бондаря.

- Им-то? – с сомнением поджал губы школяр.

Воздуходышащие водоплавающие валенки плохо укладывались даже в его представление о теории спонтанных артефактов.

- Вообще-то, они мне больше напоминают не крыс, Белочка, а собак – как те просятся у дверей дома на улицу, - задумчиво склонила голову герцогиня.

- Ага, сейчас откроем… - мрачно кивнула ее высочество.

И тут его премудрие с остановившимся потусторонним взглядом подошел к пульту и взялся за маховик опускания сходней.

- Ты чего?! – ухватил его за запястье Люсьен.

- Надо попробовать… - чуть заметно пожал плечами студент, не отводя сосредоточенного взгляда с валенок, бешено приплясывающих у передних зубов. – Если открыть чуть-чуть и быстро, воды много не нальется… наверное…

- Да ты с ума сошел, маг! – забыв и про цель их наблюдения, и про недостаток кислорода, резво подскочила к ним принцесса и, на всякий случай, ухватила за больную руку.

- Они нам помогли на мосту с шестиногом, - попытался развести руками школяр, понял, что в его ситуации это было равносильно попытке развести Изабеллой и Люсьеном, и поэтому ограничился поднятием бровей. – Может, и теперь стоит им довериться.

- Ты хочешь утопить нас всех тут как котят?! – оказалась рядом уже и Грета, и, не найдя у школяра свободных рук, уткнула свои в бока.

- Я хочу… - устало начал было он, и вдруг замер, глаза его выпучились, впившись недоверчиво во что-то за их спинами и выше, а грязная заросшая физиономия озарилась радостью:

- Смотрите, смотрите, колодец!!! Мимо проплывает!!!

- Где?!.. – кинулись к иллюминатору женщины, и даже Люсьен выпустил его запястье на секунду и подался вперед.

А больше волшебнику было и не надо: резкий поворот маховика – и жуткие зубы чудовища разомкнулись, впуская в пасть кубометры[100] ледяной воды. Настырные валенки, точно стремившиеся на нерест лососи, моментально преодолели мощный поток, выскользнули наружу и пропали, прежде чем возмущенный шевалье успел крутануть колесо в обратную сторону.

- Волшебник, у тебя с головой все в порядке?! – возмущенно проорала крестьянка, иллюстрируя наглядно свое предположение энергичными жестами. – Мало того, что атмосфера кончается, так ты нас еще и утопить решил?!

Налившаяся до колена ледяная вода медленно убывала, распределяясь по всей рыбе, но остудить пыл взволнованного экипажа ей было не под силу.

- А если бы там чего-нибудь заело? – ткнул пальцем в направление челюстей де Шене.

- Агафон, я полагаю, что тебе надо отнестись более ответственно… - строго заговорила герцогиня, но студиозус не слушал.

- Смотрите, смотрите! – снова устремился его восторженный взгляд за спины товарищей.

- Два раза не обманешь! – сурово прищурилась принцесса.

- Да не обманываю я! – возмутился его премудрие, воплощая оскорбленную невинность. – Вы сами гляньте! Валенки!

Люди недоверчиво скосили глаза на верхний иллюминатор: и правда, обувка Греты, зажившая самостоятельной жизнью, проплыла мимо, весело бултыхая калошами. Дав походя пинка не в меру любопытной черно-красной рыбе, валенки пристукнули пятками, словно отдавая на прощание по-солдатски честь, и скрылись из виду.

- И что? – загробным голосом изрекла Изабелла.

- Ну… - поник и сдулся Агафон. – Просто… Хоть кому-то из нас теперь хорошо… вот что я хотел сказать…

Принцесса хмыкнула сурово и демонстративно вернулась под иллюминатор.

- Если мы проглядели колодец, пока ты нам тут фокусы устраивал… - холодно проронила она, и чародей скукожился еще больше, понимая в первый раз всю опрометчивость своего поступка и самоубийственную нелепость идеи погрузиться под воду.

Но, как бы то ни было, и о том, и о другом жалеть было уже поздно.

Уныло обнимая больную руку, он послушно встал рядом с Изабеллой, задрал голову…

Испуганный вскрик шевалье так и не позволил ему погрузиться в наблюдения.

- Что происходит, маг?!..

- Я ничего не делаю! - постарался ответить школяр как можно язвительней, но даже он понимал, что вышло не едко, а виновато и жалко.

- Я не про тебя! Я про доску с колесами и пуговицами!

- А что?..