- Не утонула до сих пор, ваше сиятельство – не должна и сейчас, - спокойно и ободряюще проговорил шевалье. – Тем более что я нашел способ ей управлять.

- Управлять? Ей? – недоуменно нахмурилась дочка бондаря, будто только что не стала свидетелем прибытия «корвета» к причалу. – Но… она же дохлая! Вон, как воняет!

- Запах – это, конечно, то еще испытание… хотя я уже принюхался, откровенно говоря… Но дохлой я бы ее не назвал. Скорее, превращенной в подобие механической игрушки, - терпеливо поправил ее шевалье.

- Или лодки… - с новым, изумленным, но все еще недоверчивым пониманием выдохнул маг.

- Корабля, тогда уж, судя по размерам, - уточнила принцесса с косоватой нервной улыбкой. – Корвет «Золотая рыбка».

- Ваше высочество абсолютно правы, - любезно склонил в ее сторону голову де Шене, тщательно избегая встречаться глазами. – И поэтому, пока наша золотая рыбка не передумала быть корветом и не пошла ко дну – милости прошу на борт.

- Чтобы, когда передумает и пойдет, мы оказались внутри нее? – крестьянка снова впилась опасливым взглядом в загородку из зубов.

- Н-нет… увольте, юноши… я лучше на матрасе… - неуютно поежилась и отступила на шаг герцогиня.

- А я на круге… или уж вплавь… как-нибудь… - передернула плечами и попятилась Грета.

Отступление женщин грозило стать массовым… если бы не наткнулось на стену.

И имя ей было Изабелла.

- Тетушка Жаки, Грета, - непререкаемо проговорила она, строго сдвинув брови, вздернув подбородок и скрестив воинственно руки на груди. – Сожалею, но мы обсуждаем здесь не условия морского круиза. Шевалье де Шене прав: если она не потонула до сих пор, то не потонет и до тех пор, пока мы не найдем эту несчастную вторую пристань. В конце концов, это же рыба. И утонуть она не может по определению.

- Но… - встретив сопротивление там, где не ожидала, потерянно пискнула крестьянка.

- Но, вообще-то, я не поняла: чьего жениха мы собираемся вызволять? – ехидно напомнила ее высочество. – И время, кстати, идет!

Грету больше не надо было уговаривать.

С таким видом, словно будь эта рыба всё еще живой – и это не остановило бы ее, крестьянка подобрала юбку и решительно перескочила через выставляющиеся над краем причала страшные зубы. Де Туазо, влекомая племянницей как буксиром, неохотно последовала за ней.

Последним – с чувствами многими и смешанными[95], на борт «Золотой рыбки» вступил его премудрие.

И сразу, с видом ведущего эксперта Белого Света по управлению механическими рыбами, устремился к шевалье.

- Ну, и что ты делаешь, чтобы заставить мою рыбу плыть? – словно суровый экзаменатор, вопросил маг.

Вместо ответа де Шене отступил с похожего на резиновый коврик языка под лобную кость и протянул руку туда, где у нормальных рыб находился бы мозг. Агафон, следуя взглядом за указующим перстом, задрал голову и присвистнул.

Над головами их, вместо ожидаемой гладкой – или не очень – меди, зияла низкими сводами озерной пещеры пустота: верхняя часть спины у рыбы отсутствовала, что делало ее и впрямь похожей на лодку! А там, где условно кончалась верхняя челюсть и начинался лоб, висело нечто, больше всего напоминающее поверхность рабочего стола из мастерской какого-нибудь эксцентричного мага. Светящиеся зеленым и красным крупные плоские пуговицы расположились в странном узоре, маленькие толстые железные колеса с четырьмя не менее упитанными спицами выросли тут и там как нелепые грибы, круглые окошечки, напоминающие циферблаты курантов – тоже с одной стрелкой, но циферок где-то больше, чем двенадцать, где-то меньше – таращились на их макушки немигающими стеклянными очами… Посреди столешницы из двух параллельных длинных прорезей торчала верхняя половина костыля.

Под каждым из предметов кем-то заботливым была прикреплена черная прямоугольная табличка с мелкими белыми буковками.

- И чего? – перевел требовательный взор с озадачивающего ассортимента на рыцаря студент.

- Гляди, маг, - торопливо заговорил шевалье, будто дожидался только этого вопроса, и руки его потянулись к причудливому потолку, - вот эта штука открывает и закрывает ее рот – тут написано… только вверх ногами… «опустить сходни» и «поднять сходни».

Деловито и спешно он закрутил по часовой стрелке диковинное колесо, оказавшееся способным вращаться, и пассажиры нервно подпрыгнули: в рыбьей утробе что-то вздохнуло печально, пристукнуло, причавкнуло, и клыкастая пасть стала быстро смыкаться.

Герцогиня айкнула испуганно – но было поздно: последние отблески далекого костра пропали из виду, и просторное помещение черепа освещалось теперь лишь загадочным бледным светом, исходившим от стен, да подмигивающими зелеными и красными пуговичками на потолке.

Сосредоточенно наморщив лоб, не опуская головы и иллюстрируя сказанное делом, Люсьен продолжал:

- А если потянуть костыль в ту сторону, где написано «полный назад»…

Словно иллюстрируя слова капитана, судно их дрогнуло, забурчало, застучало не видимыми из головы внутренностями, и попятилось, почти не качаясь на поднимаемых массивной тушей волнах.

- …покрутить это колесо, самое большое – будет поворачивать направо и налево… - продолжал шевалье священнодействовать над столешницей, и новоявленный корвет, бурча кишочками, послушно выполнял все его команды.

- Теперь «малый вперед»… - Люсьен чуть подвинул костыль, и остановившаяся было рыба неспешно двинулась вдоль скалистой стены озера. – Там еще много чего понаписано, но очень уж мелко… Да и ничего важного, наверное: ведь самое основное я уже выискал.

Грета подумала, ст оит ли попросить рыцаря пустить корабль быстрее, решила, что тише едешь – дальше будешь, и вместо этого просто задрала голову и принялась наблюдать за перемигивающимися созвездиями из разноцветных пуговичек.

- Чудеса… - восхищенно протянула она.

- Ага! – довольно подтвердил де Шене и просительно глянул на крестьянку: - Ты не могла бы подойти к иллюминатору… левому… и говорить нам, что там? Темно, мне отсюда толком ничего не видно… Боюсь, мимо причала проплывем – и не заметим. Я решил по озеру не метаться, а идти вдоль берега. Когда-нибудь на эту пристань мы наткнемся обязательно.

Дочка бондаря с готовностью встала там, где смыкались челюсти, и старательно протерла рукавом мутноватое стекло иллюминатора.

- Главное – наткнуться на пристань, а не на стену, - высказала всеобщее опасение герцогиня.

- Да если даже и на стену наткнется – чего ей станется, железной-то, - небрежно отмахнулся студент, задрал голову, вытянул руку вверх и, тыкая указательным пальцем поочередно во все таблички, принялся изучать надписи под пуговицами, часами и колесами.

С напряженным нетерпением Грета прислонилась лбом к толстому выпуклому стеклу глаза, пытаясь рассмотреть при льющемся из-за ее спины слабом свете проплывающий мимо ландшафт. Пальцы ее автоматически сомкнулись на крайнем клыке и принялись нервно теребить его. Время от времени она выкликала «Правее!» или «Левее!», и тогда шевалье торопливо крутил рулевое колесо, задавая своему корвету новый курс. Герцогиня Жаки пристроилась наблюдателем у противоположного иллюминатора – так, на всякий случай: кто знает, где у этого Гавара может быть второй причал?.. Розовые валенки, неуверенно потоптавшись в глотке, шаг за маленьким шажком направились на разведку в брюхо. Изабелла, подумав недолго, не присоединиться ли и ей к экспедиции, решила, что нет, и встала рядом с тетушкой.

- Всё равно не понимаю – как она не тонет… железная… - пробормотала крестьянка, не отрывая жадного ищущего взгляда от однообразно неровных серых стен во тьме за стеклом.

- В молодости… - прозвучал неожиданно под ухом Люсьена мечтательный голос герцогини, - я читала роман… про одного гениального человека… загадочного, бородатого и темноволосого, с печатью гнетущей тайны и суровых испытания на смуглом челе… который сделал большую лодку в виде бочки – и из железа...

- Бочки? – сделала вид, что чрезвычайно заинтересована, и переместилась поближе к пульту управления[96] принцесса.