- Или жалко? – издевательски усмехнулась принцесса.

- Да я… Да мне… Да хоть сейчас!!!

Не задумываясь ни на мгновение, его премудрие вырвал из-за голенища упрятанную туда палочку, размахнулся неуклюже – левой рукой он ничего толком делать не умел никогда – и орудие фейского труда, кувыркаясь в воздухе и сверкая стразами и пайетками, с легким сухим стуком упало на пол шагах в пятнадцати от него, покатилось и уткнулось в грязный мокрый угол.

- Я не хочу быть феем! Я ненавижу быть феем! Я никогда им больше не буду! И провались синим огнем все крестники Белого Света, как говорит Шарлемань Семнадцатый!..

Было ли это последствием или совпадением, но знакомое и жуткое ощущение раскаленного отравленного кинжала, прижатого к горлу, подступило почти сразу же, как только отчаянный крик души сорвался с губ чародея.

Агафон замер, охваченный внезапно головокружительным приступом обездвиживающего, иррационального, лишающего воли и разума ужаса, и сердце заскакало, заколотилось, замолотило в груди, словно пойманный барабашка.

Бежать, бежать, бежать…

Куда?..

Бежать…

Не могу…

Стоять…

Бежать…

Стоять… стоять… стоять…

Бежать…

Стоять...

С изменившимися лицами застыли и все, кто был рядом с ним.

Все, кроме одного человека.

С выражением высшей степени безразличия на апатично вытянутой физиономии, прошествовал мимо них Лесли.

А за руку его вела, обхватив худыми длинными пальцами за запястье, высокая и тощая, будто наряженная в плащ вешалка, сутулая фигура.

Метрах в пяти перед неспешно перемещающейся парой воздух неожиданно пошел мелкой рябью, замерцал сочными сиреневыми искрами…

«Па…лоч…ка…» - проползла засыпающей черепахой в мозгу чародея единственная мысль.

Но палочка, если не отогнавшая уведуна, то сбившая его с толку в прошлый раз, лежала за открывающимся перед ними порталом.

«Па…лоч…ка… Лес…ли…» - снова отчаянно-медленно выкрикнул Агафон.

Или подумал, что выкрикнул?

Разлившаяся по подземелью полная, всепроникающая тишина нарушалась лишь тихим потрескиванием изливающегося с потолка огня.

«Па…лоч…ка… по…мо…ги… Лес…ли… крест…ник…»

Что-то розовое шевельнулось там, где стена встречалась с полом, развернулось и, сердито сверкая, покатилось к тоскливо заскулившему магу…

Шаг – и уведун со своей жертвой вступили в радостно встретивший их аквамариновыми молниями портал.

Еще секунда – и палочка взлетела в руку так несвоевременно отбросившего ее владельца, густая струя серебристых искр вырвалась из ее кончика … и безвредно рассеялась по темноте за костром, распугивая задремавших грабастиков.

Потому что в этот же миг молнии, искры и рябь, дрогнув в последний раз, пропали, испарились, рассеялись, как страшный сон, как липкий морок, как наваждение.

Пропали и дровосек с уведуном.

- Кабуча… - сипло простонал и сполз по стене волшебник, едва смог пошевелиться. – Опять…

Орудие труда и обороны, запоздалое и ненужное, выпало из его пальцев и покатилось по полу под уклон, пока не застряло в щели между камнями.

- Ч-что… опять?.. – пристукивая зубами, проговорила Грета, не думая и не вспоминая, лишь бы не молчать, лишь бы говорить, лишь бы отогнать страх и жуткое видение…

- Опять его… забрал… - обреченно выдавил студент.

- Почему опять? – тетушка Жаки побледнела и непроизвольно передернула плечами, припоминая события прошлой ночи, но взяла себя в руки и мужественно, хоть и натужно улыбнулась. – Что-то я не припоминаю, чтобы в первый раз этот… призрак… кадавр… вурдалак… или кто он по своей сущности… прихватил с собой вашего дровосека.

- Он хотел, ваше сиятельство, - хмуро сообщил де Шене. – Но маг ему помешал. Своей палочкой. Я сам видел.

- И ничего нам об этом не сказал?! – возмущенно прищурилась Изабелла.

- Если бы мы рассказали вам обо всем, что не рассказали… - рассеянно и слегка спотыкаясь, будто говорил об одном, а думал о другом, произнес Агафон.

- Но зачем он ему? Зачем?! – возмущено воздела руки к проросшим сквозь потолок корням дочка бондаря и обвиняюще уставилась на школяра. Словно это он, а не Гавар был виновен в похищении блудного жениха. – Он же никакой не царевич и не рыцарь, он – всего лишь лесоруб из Лиственки!

- Но Гавар-то этого не знает… - с отсутствующим видом пробормотал студент.

- Погоди, волшебник, - наморщил лоб шевалье, складывая, вычитая, деля и умножая в уме превращения, переодевания и переименования незадачливых сообщников. – Если Гавар не знает, что он – это не ты… то получается… что на самом деле ему нужен не царе… прин… Агаф…

- Лесли, - сухо подсказала Грета.

- Да, точно, - благодарно кивнул Люсьен и договорил: - …и не ее сиятельство… а ты?

- Получается… - скривил губы в деревянной усмешке маг.

- Потому что ты – настоящий внук царя Костея? Или потому что волшебник?

- Волшебников в стране много, причем самой разной квалификации… не хочу никого обидеть… но я не слышала, чтобы хоть кого-нибудь из них похищали таким экзотическим способом, - задумчиво покачала головой тетушка Жаклин.

Агафон нахмурился, перебирая в уме возможные варианты, медленно угукнул, и снова погрузился в странное сосредоточенное молчание.

- И… что теперь делать?.. – комкая в грязных тонких пальцах обрывки кружева с корсажа, растерянно оглядела спутников де Туазо.

- Ответ на это вопрос был ясен с того момента, как уведун уволок самозванца, тетушка, - брезгливо поджав губы, проговорила принцесса. – Если Гавар взял его и не тронул нас, это значит, что он нас отпускает. И поэтому надо всего лишь дождаться ночи, когда эти мерзкие твари вылетят наружу, дойти до ямы, через которую мы попали сюда, снова подождать – на этот раз наступления утра, и отправиться домой. Мы прорвемся – ведь с нами будут рыцарь и маг. Какой бы он ни был… но если он захочет хотя бы частично загладить свою вину… он постарается.

- Прошу прощения, ваше высочество, но я не согласен.

При первых словах плана Изабеллы студент поднял голову и сосредоточенно нахмурился.

При последних – болезненно скривился, словно выслушивая смертный приговор, потупил взгляд и тяжело поднялся, бережно придерживая пострадавшую руку здоровой.

- Тебе слова не давали, - неприязненно уставилась не него принцесса.

- Хорошо, - пожал плечами чародей. – Если не давали – уйду молча.

- Куда? – растерялась герцогиня.

- К Гавару.

- Глупая шутка! – фыркнула дочь короля.

- Ты хочешь с ним сразиться? – благоговейно прошептала Грета.

- С Гаваром? – не понял де Шене.

- Ты?! – расхохоталась Изабелла.

- Ты это серьезно говоришь?.. – округлились глаза герцогини.

- Я что – похож на идиота, который хочет получить билет на тот свет из рук самого Гавара?! – покрасневший и разозленный беспочвенными подозрениями, раздраженно рявкнул Агафон, и поток вопросов испуганно иссяк, уступив место безмолвному недоумению.

- Нет, я не хочу с ним сражаться… - смущенный произведенным эффектом, сконфуженно поморщился школяр. – Абсолютно.. И сделаю всё, чтобы обойтись без этого… и даже без того, чтобы увидеть этого Гавара… Но если придется… если он не отпустит Леса…

- Это… очень отважный и мужественный поступок, - уважительно покачала головой тетушка Жаклин.

- Ха! Отважный! – с легким презрением усмехнулась Грета, отбрасывая с лица спутанный каштановые волосы, и уверенно заявила: - Он собрался идти за Лесли только потому, что он – его фей, и отвага тут ни при чем! Он просто по-другому не может! Они так устроены!

Агафон, словно натолкнувшись на незримую стену, замер вдруг потерянно, точно прислушиваясь к чему-то внутри себя и не находя, и смутное недоумение отразилось на его исцарапанной чумазой физиономии.

- Но я… не чувствую связи между нами… теперь… Может, это магия уведуна ее прервала?.. Или Гавара?..

- Если бы это и впрямь был всего лишь зов палочки, - задумчиво разглядывая растерянного студента, проговорил Люсьен, - думаю, наш добрый фей, розовея и трепыхая крыльями, уже разбирал бы кладку, чтобы бежать в замок.