В те времена среди народа ходило пророчество, что однажды наступит голод и тогда бедняки восстанут против властей, низвергнут церковь и некую могущественную державу, а после невиданного доселе кровопролития наступит время единства и равенства, и люди станут поклоняться единому богу. Смутные разговоры о новом крестовом походе, подстрекательские выступления отлученного от церкви монаха и лишенного духовного сана священника вкупе с пророчеством, возмутившим спокойствие, побудили крестьян и бедноту Северной Франции двинуться маршем на юг страны в поисках лучшей доли. Во время этого выступления, получившего название восстания «пастушков», похожего на «неожиданный и стремительный ураган», к восставшим присоединялись все новые люди, недовольные своим положением, и вскоре на юг двигалась целая армия, бравшая приступом аббатства и замки, сжигавшая городские ратуши и открывавшая тюрьмы. Когда восставшие вступили в Южную Францию, они принялись за уничтожение евреев.
Евреи соприкасались с остальным миром благодаря ростовщическим операциям еврейской верхушки, и многие крестьяне попадали от них в зависимость, не в силах расплатиться по ссудам и множа свои долги. В 1306 году Филипп Красивый изгнал евреев из Франции, и крестьяне сочли, что их долги ликвидированы, но сын Филиппа Красивого Людовик X разрешил евреям вернуться на том условии, что они станут выплачивать короне две трети своих доходов от взимаемых процентов и долгов с населения. Обострение былой ненависти к евреям привело «пастушков» к тому, что они истребили почти все еврейское население от Бордо до Альбы. Несмотря на королевский указ защищать евреев, местные власти не смогли удержать восставших от самоуправства, а иногда сами им помогали.
Евреи считались «презренными иноверцами», чему способствовала церковная пропаганда, и даже наиболее благочестивые люди, такие, как Людовик Святой, питали к евреям стойкую антипатию. В простонародье считалось, что грабить евреев и даже их убивать – дело святое. «Пастушки» истребляли и прокаженных, обвиняя последних в том, что, вступив в сговор с евреями, они отравляли колодцы. В 1321 году преследование людей, страдавших проказой, было узаконено королевским указом.
Расправляясь со священнослужителями и захватывая церковную собственность, «пастушки» навели в стране такой страх, что у знатных людей стыла кровь при виде любой толпы. В конце концов папа Иоанн XXII запретил под страхом смерти снабжать «пастушков» продовольствием и санкционировал применение силы к повстанцам. Этого оказалось достаточно, и «пастушки» закончили свои жизни, как и другие бунтари средневековья, с веревкой на шее.
В начале XIV столетия особую тревогу вызывало то обстоятельство, что при укреплении государственной власти не хватало средств для ее финансирования. В 1307 году Филипп Красивый, исчерпав все источники поступления денег, решил пополнить государственную казну за счет монашеско-рыцарского ордена тамплиеров. Этот орден образовался во время крестовых походов для защиты Святой земли. Поначалу тамплиеры придерживались идеологии аскетизма, но постепенно отошли от прежних воззрений, собрали в своих руках значительные богатства, стали своего рода международной банкирской организацией и, подобно ломбардцам и евреям, занялись ростовщичеством. Благотворительности тамплиеры не предавались, в отличие, к примеру, от рыцарей святого Иоанна Иерусалимского (госпитальеров), помогавших больницам. В связи с неудачей крестовых походов тамплиеры перенесли свою деятельность в Западную Европу, преимущественно во Францию, сделав своей штаб-квартирой парижский Тампль.
Богатства тамплиеров стали предметом вожделения Филиппа Красивого. Кроме того, этот орден, добившийся фактической автономии, мешал укреплению королевской власти. Не шли на пользу ордену и слухи о невиданных богохульствах, которые тамплиеры якобы совершали во время тайных обрядов. И вот в 1304 году за одну ночь по приказу Филиппа Красивого были арестованы все тамплиеры, находившиеся во Франции, после чего их собственность конфисковали. Чтобы оправдать эту акцию, тамплиеров обвинили в тяжких грехах. Королевские прокуроры подкупали нужных людей, и те, выступив в качестве свидетелей, показывали, что тамплиеры отрицали церковные таинства, продали душу дьяволу и занимались скотоложством, педерастией и половыми сношениями с дьяволами и суккубами. Подкупленные свидетели рассказывали также о том, что люди при вступлении в орден отрекались от Христа и Девы Марии, мочились на крест, а затем целовали магистра ордена в губы, пенис и ягодицы.
В средневековье верили в колдовство и черную магию, и Филипп использовал эти народные верования, чтобы придать ереси тамплиеров зловещую, отвратительную окраску. Обвинения тамплиеров в занятии черной магией не казались надуманными. Инквизиция охотно использовала этот способ опорочивания неугодных людей, особенно состоятельных, чтобы присвоить их собственность. В последующие тридцать пять лет в Тулузе и Каркассоне инквизиция обвинила в ереси около тысячи человек, из которых около шестисот отправила на костер.
Средневековое правосудие формально старалось вершить суд объективно и не карать обвиняемых без доказательства их вины, но добивалось этих свидетельств не достоверными фактами, а признаниями самих подсудимых, сделанными под пытками, которые стали центральным пунктом следственного процесса.
Тамплиеров (а среди них было немало людей преклонного возраста) морили голодом и подвергали различным пыткам: им сдавливали тисками большие пальцы, вырывали зубы и ногти, ломали кости, поджаривали ноги раскаленными докрасна клещами или железом. Тридцать пять тамплиеров умерли, не выдержав пыток, некоторые покончили счеты с жизнью. Великий магистр ордена Жак де Моле и сто двадцать два тамплиера признались в оплевывании креста и иных преступлениях, которые им вложили в уста инквизиторы. «Де Моле сознался бы даже в том, что убил самого Господа Бога, если бы ему навязали это признание», – писал один из хронистов. Шестьдесят семь тамплиеров, нашедших мужество настаивать на своей невиновности, были объявлены закоренелыми еретиками и сожжены на костре. После мнимого публичного сожаления папы орден тамплиеров во Франции и все его отделения в Англии, Шотландии, Арагоне, Кастилии, Португалии, Германии и Неаполитанском королевстве были запрещены на Вьенском соборе 1311–1312 годов.
Собственность тамплиеров официально перешла к рыцарям ордена святого Иоанна Иерусалимского (госпитальерам), но на Вьенском соборе Филипп Красивый не зря сидел по правую руку папы и, несомненно, был причастен к принятому решению. И в самом деле, вскоре госпитальеры выплатили Филиппу огромную сумму денег, якобы в погашение долга ордена тамплиеров королевской казне.
Однако дело тамплиеров на этом не закончилось. В марте 1314 года великий магистр ордена Жак де Моле, бывший друг короля и крестный отец его дочери, вместе со своим ближайшим соратником поднялся на эшафот, возведенный на площади перед собором Парижской Богоматери. Предполагалось, что они подтвердят свои прегрешения, после чего их присудят к пожизненному тюремному заключению. Вышло иначе. Де Моле и его спутники на глазах тысяч зрителей – священнослужителей, аристократов и простолюдинов – заявили, что они, как и все тамплиеры, полностью невиновны. Тогда Филипп приговорил их к сожжению на костре. На следующий день, кода де Моле привязали к столбу, чтобы сжечь, он снова заявил о своей невиновности, добавил, что за него отомстит Господь, затем проклял короля и его потомков до тринадцатого колена и уверил собравшихся, что в течение ближайшего года он встретится с Филиппом и папой Климентом V на Божьем суде. И в самом деле, через месяц папа Климент скончался, а семью месяцами позднее, в возрасте сорока шести лет, умер и Филипп IV Красивый. Причина его смерти точно не установлена, хотя в некоторых источниках говорится, что она стала следствием неудачного падения с лошади. Из других источников можно понять, что Филиппа разбил паралич, но для богобоязненных современников причиной его кончины, несомненно, стало проклятие тамплиеров, смешавшееся с дымом костра, рассеявшимся над Францией в зловещем кровавом свете заходящего солнца.
