Этот город превратился в крупнейшую в мире базу ЦРУ. На «уксусной фабрике», как некоторые сотрудники предпочитали называть штаб-квартиру ЦРУ в Лэнгли, Майами считали «своим» городом. ЦРУ учредило там столько подставных фирм, что заслуживало бы отдельного раздела на желтых страницах [23]. ЦРУ снимало самые сливки: от басков и универсальных магазинов до услужливого Университета Майами,— создавая «крыши» для своих агентов и вспомогательные службы. Парк автомобилей ЦРУ в Майами по численности превосходил тот, которым располагал местный филиал «Херца» [24], а внезапное нашествие агентов ЦРУ вызвало в городе повышение квартирной платы, ЦРУ не дождалось похвалы за те миллионы долларов, которые оно перекачало в местную экономику. Большинство жителей Майами и не подозревало, что крупнейшая диверсионная операция США готовилась в их городе. Считалось, что приглушенный грохот, доносившийся с болот Эверглейдс, не что иное, как отголосок взрывных работ, которые проводят дорожные строители. Никто не знал, что роскошные моторные яхты, скользящие порой к Гольфстриму,— на самом деле замаскированные боевые корабли ЦРУ, направляющиеся на Кубу.
Если бы только военно-морской флот ЦРУ был включен в реестр Дженна «Боевые корабли», то он занял бы место крупнейшего в Карибском море. Шпионский флот состоял из расконсервированных морских охотников, переоборудованных патрульных катеров, глиссирующих гоночных лодок и прогулочных яхт. На кораблях ЦРУ, оснащенных радарами и электронными приборами, были установлены 40-миллиметровые морские пушки, безоткатные орудия и пулеметы 50-го калибра. Экипажи этих судов, зарегистрированных, как правило, за границей — обычно в Никарагуа,— состояли из специальных агентов ЦРУ и кубинских моряков-наемников, работавших под коммерческой «крышей» морских инженерных пли океанологических фирм в Майами и Уэст-Палм-Биче. Этот военно-морской флот доставлял на Кубу диверсантов и отряды коммандос. Не раз корабли ЦРУ провоцировали столкновения с кораблями кубинского ВМФ, создавая тем самым инциденты чуть ли не международного масштаба, которые ЦРУ отчаянно пыталось замять.
ВВС ЦРУ состояли, главным образом, из -отремонтированных, отлаженных и переоборудованных бомбардировщиков В-26, которые во время налетов — «свободной охоты,» — на такие кубинские объекты, как сахарные заводы, плантации сахарного тростинка, нефтехранилища и электростанции, пилотировали летчики-наемники. Выбор ЦРУ пал на самолеты В-26 потому, что эти винтовые крепыши времен второй мировой войны сохранились на международном рынке военных излишков в большом количестве, и точно определить, что они принадлежат именно Соединенным Штатам, было невозможно. Налетчики взлетали с коммерческих аэродромов, укромных взлетно-посадочных полос и законсервированных военных аэродромов во Флориде и — реже — в Луизиане, а также с импровизированных взлетно-посадочных полос, прорубленных в джунглях Гватемалы, Никарагуа и Коста-Рики.
В ходе осуществления «Кубинского проекта» ЦРУ учредило в 60-х годах частную внутреннюю авиакомпанию «Интермаунтин эвиэйшп», а также значительно расширило другую, уже находившуюся под его контролем,— «Саузерн эйр транспорт» (в 1973 году ЦРУ их продало). И хотя «Юнайтед эйрлайис» привыкла похваляться тем, что она является «крупнейшей авиакомпанией в свободном мире», этот титул мог бы по праву принадлежать ЦРУ, дочерние компании которого располагают большим числом самолетов, чем любая другая внутренняя авиалиния, а служащих в них занято больше, чем в самом ЦРУ. Осенью 1961 года руководитель воздушных операций во время высадки в Заливе свиней, агент, известный лишь под загадочным псевдонимом Дж., получил задание: преобразовать «Интермауптнн эвиэйшп» и расположенный близ Таксона комплекс «Марани эйр парк» в полувоенное формирование авиационной поддержки, которое было бы обеспечено всем и могло бы действовать настолько самостоятельно, чтобы гарантировать ЦРУ возможность осуществить вторжение в любой чисти мира, не попросив у военно-воздушных сил США даже канистры горючего.
Завербованные ЦРУ из числа кубинских эмигрантов солдаты получали оружие с принадлежащих управлению складов в Миссури и Вирджинии. Первоначальную подготовку они проходили в полудюжине штатов: кубинские летчики отрабатывали сброс провианта и боеприпасов на военно-воздушной базе Марана в Аризоне; офицеров натаскивали на «Ферме» — в учебном центре ЦРУ, расположенном в Кэмп-Пири близ Вильямсберга, штат Вирджиния, и в Форт-Беннинге, штат Джорджия; кубинские аквалангисты изучали искусство подрывных работ под водой на секретной базе ЦРУ «Изолейшн тропик» на побережье Северной Каролины; кубинских солдат (ЦРУ платило 175 долларов в месяц холостякам и 225 долларов плюс надбавка на каждого ребенка семейным) муштровали в Кендалле, к югу от Майами, на северном берегу озера Поншартрен в Луизиане и в других местах, которые выбирались по принципу: чем укромнее, тем лучше. Между 1962 и 1965 годами ЦРУ содержало эмигрантские контингенты, дислоцировавшиеся на секретных военных базах в Коста-Рике и Никарагуа. И еще в 1966 году оно продолжало размещать отряды кубинских коммандос в лагерях, устроенных в сельской местности по побережью Мексиканского залива.
Рыцари тайной войны полагались не только на диверсантов и морских пиратов. За 14-летнюю историю «Кубинского проекта» ЦРУ само предприняло по меньшей мере дюжину покушений на жизнь Кастро. Заговоры, ставившие целью его физическое уничтожение, привел ЦРУ к нашумевшим «опасным связям» с мафией. Помимо заключения контрактов на убийство Кастро, ЦРУ часто прибегало к услугам контролируемых гангстерами банков Майами, чтобы добывать наличность, необходимую для финансирования своих операций внутри страны. После серии неудачных попыток ЦРУ и мафии убить Фиделя Кастро в период с 1960 по 1963 год гангстеры, верные своему обычному деловому подходу, прекратили эти убыточные операции на Кубе и начали вкладывать капиталы в других местах, в частности на Багамских островах и на Гаити. ЦРУ же продолжало вдохновлять и поддерживать покушения на жизнь Кастро. Последняя из известных попыток была предпринята в 1971 году, когда Кастро по приглашению правительства Альенде нанес государственный визит в Чили.
Флирт ЦРУ с уголовным подпольем в 60-х годах был еще не самым захватывающим приключением. Однажды, вознамерившись подорвать кубинскую экономику с помощью поддельной валюты, ЦРУ позволило шайке фальшивомонетчиков открыть свою мастерскую в Джорджтауне, на Тридцать второй улице в здании, соседнем с домом директора ЦРУ Аллена Даллеса.
Администрация Кеннеди завершила разработку сверхсекретного плана второго крупномасштабного вторжении на Кубу весной 1964 года, отмененного президентом Джонсоном после убийства Джона Кеннеди. Возражения Джонсона против высадки на Кубу были продиктованы скорее его хорошо известной неприязнью к Кеннеди, чьим любимым детищем являлся этот проект, нежели заботой о территориальной целостности Кубы.
Чтобы усыпить бдительность Джонсона, вдохновители тайной войны обратили свои взоры на Гаити. Они разработали план свержения ужасного «папы дока» Дювалье с помощью смешанных отрядов гаитянских и кубинских эмигрантов. Затем намечалось разрешить кубинцам вторжение на их родную землю через узкий Наветренный пролив, разделяющий два острова. Замыслы эти потерпели крах, когда «папа док» значительно увеличил свои вооруженные силы, заключив своего рода соглашение о ленд-лизе [25]— какая ирония! — с мафией, стратеги которой расценивали Гаити как потенциальный игорный рай взамен утраченной жемчужины их короны — Гаваны.
Находясь на посту вице-президента, Ричард Никсон в 1959 году оказывал содействие в разработке «Кубинского проекта». Став президентом, Никсон раздул пламя тайной войны из остывших было углей. Заговоры против Кубы он готовил в соответствии с современными условиями и возможностями, включая биологическую войну (заражение скота на Кубе африканской свиной лихорадкой) и метеорологическую войну (искусственное образование облаков, с тем чтобы вызвать сильнейшие ливни и нанести вред сельскому хозяйству Кубы). Никто из президентов не демонстрировал свою враждебность Кастро так открыто, как Никсон. он позировал перед фоторепортерами, лично поздравляя участников налетов на Кубу.
