– Ничего, потом приберемся, – с этими словами человек одним махом перескочил три оставшихся ступеньки, нанес попытавшемуся загородить дорогу Ибре короткий удар под дых, от которого грузный помощник домоправительницы скрючился в три погибели, и накинулся на Дорнода. Неприятно звякнули два встретившихся клинка – более тонкий и легкий эсток Авилека и плавно изогнутая на конце сабля незнакомца. Я вдруг подумала, что совсем недавно видела подобный клинок, и вдруг краем глаза заметила еще одного подозрительного типа. Этот выскочил из коридора, ведущего к Галерее Редкостей, быстро огляделся по сторонам, заметил своего сообщника и, не задерживаясь, устремился к дверям. Сиречь ко мне и еле слышно воющей от ужаса Марьют.

– Вестри! – я наконец справилась с внезапным оцепенением. – Вестри, опасность! Сзади!

Братец, хвала всем богам, услышал. Лихо развернулся, отразил нацеленный в плечо удар кривого туранского ятагана и умудрился ловко пнуть супостата в колено, заставив того отступить на шаг. Отец верно говорит: лучшая школа фехтования – в немедийской военной Академии.

Говорит… Или говорил? Некогда!

Я схватила Марьют за руку и поволокла к дверям. Представления не имею, кто эти странные личности и откуда они взялись, но намерениях их ясны, как летний день. Похоже, нас собираются убить.

Проскочив мимо Вестри, я едва не столкнулась с матерью. Та пребывала в более-менее ясном состоянии рассудка, потому что сгребла меня за плечо и вытолкала за двери, к ожидавшим снаружи Майлю и Клейну. Короткий вопль засвидетельствовал кончину противника Дорнода, а тому, который напал на Вестри, не повезло еще больше – он оказался стоящим спиной к моей матушке. Проще наступить на ядовитую змею и надеяться, что выживешь. Она без малейшего колебания согнула ладони в подобие крючковатых лап хищной птицы, выпустила когти и с двух сторон хватанула бедолагу по шее. В душе я ожидала, что у того оторвется голова – такой удар вполне сравним с ударом тяжелой лапы барса или пантеры.

– Куда бежим? – Вестри равнодушно перепрыгнул через тело поверженного врага, направляя вопрос к Дорноду – по молчаливому уговору право командовать досталось ему.

– Уйдем через сад, – решил Авилек и вопросительно покосился на мою мать: – Госпожа Эрде?

– Со мной все замечательно, – легкомысленно заверила она и подняла руку, чтобы быстро слизнуть потек крови с зеленовато поблескивающего когтя. Дорнод сокрушенно покачал головой, здраво решив пока не сообщать герцогине о смерти ее мужа. Над головами у нас вспыхнули, прорядив темноту, малиново-голубые росчерки – огонь перекинулся на фасад дома. Еще немного – и загорится первый этаж.

Вертевшийся под ногами Бриан вдруг басисто загавкал, повернувшись мордой в сторону темного проезда аллеи. Я потянулась схватить его за загривок и заставить угомониться, но внезапно сообразила, чем вызван его лай. Мельтешившие подле ворот факельные пятна вдруг собрались в плотную кучку и рванулись вперед. Лязгающий звон, вне всякого сомнения, означал, что засовы не выдержали напора и сломались, пропустив толпу в парк вокруг нашего особняка. Прислушивавшись, я с легким удивлением различила отчетливые выкрики: «Бей Коротышку! Ловите его щенков поганых!»

– В дом, – коротко приказал Дорнод, бросив единственный взгляд в сторону быстро приближающихся по аллее огоньков, дергавшихся то вверх, то вниз.

– Он горит! – заверещала Марьют, истерически дергая меня за руку. – Боюсь! Мы сгорим! Барышня, я боюсь!

– Пройдем через черный ход под главной лестницей, – это предложил Кеаран, оторвавший от меня плачущую служанку. – Да не реви ты, корова деревенская! Выкарабкаемся!

Мы тесной кучкой протиснулись через двери обратно, и вовремя – снаружи в дверь ударилось нечто тяжелое, вроде метко запущенного булыжника. Кто-то надрывно проорал: «Они спрятались! В огонь их всех!»

– Наша семья больше не пользуется любовью плебса, – равнодушно заметил Вестри, помогая Майлю вдвинуть в скобы тяжелый дубовый засов, обшитый для крепости полосами железа. – Дана, ты цела?

– Руки-ноги на месте, – по возможности бодро откликнулась я и глянула на потолок. Там уже расплывались темные пятна, окаймленные золотистыми язычками пламени. Крюк, на котором висела люстра, наполовину вывалился из своего гнезда, и теперь огромный светильник, перекосившийся на один бок, болтался только на честном слове.

– Уйдем, уйдем, – бормотал себе под нос Майль, волоча за собой окончательно потерявшую от страха рассудок Марьют. Мать держалась где-то справа от меня. Могу поклясться, что происходящее доставляло ей огромное удовольствие.

Створки дрогнули, заставив нас обернуться. Похоже, в них с размаху ударили бревном. Прилетевший со двора камень вдребезги расколотил цветной круглый витраж над входом, засыпав зал мелкими осколками.

Я читала, что в битвах случаются такие неуловимые мгновения, которые решают исход боя. Надо только уметь их почувствовать и принять верное решение. Свое удачное мгновение мы упустили.

Черный ход ведущий через помещения возле кухонь и выходящий на задворки дома, был рядом – рукой подать. Обежать парадную лестницу, открыть спрятанную под ней низкую дверь, проскочить маленький коридорчик и попадешь, куда стремился. Мы замешкались и опоздали.

Те двое, что напали на нас, скорее всего, представляли собой выпущенных вперед разведчиков, коим надлежало разобраться в обстановке. Теперь прибыли основные силы. На мой перепуганный взгляд, в нижний зал ворвалось не меньше десятка человек. Они не тратить времени на оценку сил противника, а просто напали на нас, безошибочно опознав лучших бойцов – Кеарана и Дорнода.

– Бегите, – мать оказалась рядом со мной и Вестри. – Бегите. Здесь все кончено. Вестри, где отец? Он успел уйти?

– Нет, – Вестри не успел сообразить, что надо говорить, и бухнул правду.

– Нет, – спокойно и даже рассеянно повторила Ринга Эрде. – Значит, и мне незачем больше прятаться. Но вы – иное дело. Вам надо исчезнуть.

– Мы не… – начал Вестри. Мать с силой толкнула его кулаками в живот, заставив сделать шаг назад, и это спасло моему братцу жизнь – выпад длинного полуторного меча просвистел мимо. Ринга крутанулась на пятке и наотмашь полоснула нападавшего когтями по лицу. Показалось или нет, но, по-моему, он лишился глаза, ибо истошно завопил и беспорядочно заметался из стороны в сторону, натыкаясь на сражающихся.

– Бегом и быстро, – госпожа Эрде на миг привлекла нас к себе, и я увидела расширенные каре-золотистые глаза, в которых плавали обезумевшие черные точки зрачков. – Эта война не для вас. Вестри, береги сестру. Дана, помни о том, что я тебе говорила. Сияние и побережье. Вы – Эрде. Наша надежда. Бегите.

Она отвернулась от нас, позабыв о нашем существовании и навсегда вычеркнув из памяти двух своих отпрысков. Сжалась и прыгнула – так прыгают на добычу крупные хищные кошки. Визжа и шипя, повисла на спине у кого-то из врагов, пытаясь вцепиться ему клыками в шею.

– Не отставай, – Вестри коротко всхлипнул и бросился к дверям. Я побежала за ним, мимолетно отмечая и сохраняя в памяти увиденное. В углу полулежит съежившаяся Марьют, над ней на стене остался рваный кровавый след. Ибре зажали в угол трое, он отмахивается выломанной где-то массивной ножкой от табурета. Бриан с яростным утробным рычанием терзает упавшего человека. Клейн деловито молотит своего противника головой о перила лестницы, по желтовато-розовому мрамору веером разлетаются темные капли.

– Бриан! – крикнула я. Пес услышал, неохотно оторвался от своей жертвы и тяжеловесной трусцой последовал за мной, успев попутно тяпнуть замешкавшегося типа из числа врагов за ногу.

Как ни странно, мы благополучно добрались до укромной дверцы, и тут дом вздрогнул – от черепиц на крыше до самых глубоких подвалов. Раздался короткий скрипящий хруст, с которым массивный железный крюк вырвался из перекрытий. Люстра на миг зависла в воздухе, а потом обрушилась вниз, задев торчащими во все стороны медными ветвями кого-то из дерущихся и сбив того с ног. Уцелевшие свечи выпали из гнезд и раскатились по всему залу, подпалив висевший на дальней стене ковер и деревянные резные панели. Нарушая все законы, вверх по стенам потекли проворные огненные ручейки.