– Как добрался?
– Нормально.
– Ну, тогда хорошо. – Собеседник посчитал формальности законченными и вернулся на свое место. Из кармана пиджака, висевшего на спинке стула, он вытянул связку ключей. Открыл сейф, наподобие тех, что бывают в дешевых гостиничных номерах, и положил перед Михаилом Анатольевичем пухлый почтовый конверт: – Получите, распишитесь…
– Что на этот раз?
– Обычное дело. Короткий рейс в Шанхай из Порт-Судана. Обратно самолетом.
Конверт не был заклеен. Извлекая из него содержимое, Иванов поинтересовался:
– Опять танкер?
– Нет, сухогруз. «Профессор Пименов».
– Надо же… – удивился Михаил Анатольевич. Раньше ему приходилось сопровождать, в основном, нефтеналивные суда, излюбленную мишень сомалийских пиратов. – Что везем?
– В основном, хлопок. Шерсть, кожа… – Хозяин опять встал из-за стола, чтобы налить гостю кофе. – Сахар? Сливки?
– Не надо. Спасибо. – Михаил Анатольевич аккуратно взял в руки массивную кружку с логотипом агентства. – Какой флаг?
– Флаг либерийский, команда смешанная, – ответил хозяин офиса и, опережая дальнейшие вопросы, добавил: – Дедвейт около тридцати тысяч тонн, построен, по-моему, в середине восьмидесятых… Экипаж – двадцать два человека, включая тебя и твоих людей.
– А кто со мной?
– Посмотри, все написано.
Иванов поставил кружку с кофе на край стола, после чего пододвинул к себе документы. Удовлетворенно кивнул, обнаружив в судовой роли фамилии старых знакомых, и уточнил:
– Оружие?
– На месте получите.
– Только чтоб не вышло, как в прошлый раз, – попросил Иванов.
– А что такое? – приподнял брови его собеседник. – В чем дело?
– «Калаши» у вашего человека оказались китайские, дерьмо полное. Один ржавый, второй перекошенный, в магазинах пружины пришлось заменять.
– Примем к сведению, – пообещал представитель агентства.
– Ну, и еще тогда… – решил воспользоваться случаем Иванов. – Закажите нам ящик гранат.
– Для чего?
– Рыбу глушить, – улыбнулся Михаил Анатольевич.
– Ладно, попробуем.
Пока собеседник делал какие-то пометки в своем блокноте, Иванов приступил к обстоятельному изучению содержимого конверта. Проверил билеты – прямого рейса в Хартум, разумеется, не было, и лететь до суданской столицы ему предстояло с двумя пересадками. Пересчитал аванс в евро и в долларах – да, должно быть достаточно, даже с учетом обратной дороги и прочих возможных расходов. Фотография, имя и прочие персональные данные Михаила Анатольевича в паспорте моряка соответствовали действительности. Только вот сам документ…
– Почему паспорт литовский?
– Чтобы не было лишних проблем. Сам ведь знаешь, что после «Московского университета»…
– Понятно, – кивнул Иванов и потянулся за кружкой.
Средства массовой информации в свое время много рассказывали и писали о том, как большой противолодочный корабль российского ВМФ «Маршал Шапошников» освободил от сомалийских пиратов судно «Московский университет», перевозившее почти девяносто тысяч тонн нефти.
Штурм танкера проводился специально обученной группой морских пехотинцев, и после короткой перестрелки пираты были нейтрализованы, причем в ходе боевой операции не пострадал никто из членов экипажа. Один пират был убит, остальные задержаны. В качестве трофеев российской стороне досталось несколько единиц стрелкового оружия, крупнокалиберный пулемет, гранатометы и приспособления для проникновения на судно.
Следственным комитетом в России немедленно было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного частью 3 статьи 227 Уголовного кодекса – «пиратство, совершенное с применением насилия и оружия организованной группой», а на борту освобожденного танкера тут же начали суетиться военные следователи. По сообщениям официальных лиц, «были приняты меры к доставлению задержанных пиратов в Москву для проведения с ними следственных действий и привлечения их к уголовной ответственности в рамках действующего уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации и норм международного права».
А потом началось непонятное.
Неожиданно средствам массовой информации объявили, что морское международное законодательство вроде бы не позволяет привлечь сомалийских пиратов к ответственности.
«К сожалению, в настоящее время юридических правил судебного преследования пиратов, действующих в районе Сомали, не существует, и таким образом они не попадают под юрисдикцию какого-либо государства и международного права», – было заявлено журналистам. Поэтому всех задержанных якобы просто сгрузили в их же пиратскую лодку и… отпустили. А через час идущая полным ходом лодка пропала с экранов радаров.
– Мы, конечно, будем разбираться с пиратами по всей строгости военно-морских законов. Но в конечном счёте нам нужно выйти на новую правовую основу для того, чтобы всё человечество дало на эту угрозу, причём абсолютно реальную, вполне качественный ответ. Может быть, нужно вернуться к идее создания международного суда и других юридических инструментов, – глубокомысленно заметил перед телекамерами российский президент на встрече со своим министром обороны.
И добавил зачем-то:
– До тех пор пока этого не будет, нам придётся поступать так, как поступали наши предки, когда встречали пиратов, – сами понимаете как. Нужно делать именно таким образом…
Поначалу последняя фраза главы родного государства вызвала у моряков, журналистов, юристов и просто людей, которые еще не разучились думать, отчаянное недоумение, переходящее в ступор. Тем более что уже через несколько дней представители сомалийских пиратских формирований заявили о преднамеренной расправе над своими соратниками. По сообщению информационного агентства «Сомалилендпресс», задержанные пираты были подвергнуты пыткам и казнены уже после того, как сдались российским военным морякам.
«Русские никогда не выпускали молодых людей, вместо этого они расстреляли их в упор, а затем погрузили их безжизненные тела обратно в лодку, – клеветнически заявляли на весь мир враждебные голоса.
Наши люди никогда не вредили заложникам… Мы осуждаем действия русских. Они руководствовались расизмом, руководствовались ненавистью к чернокожим. Это лицо новой России. В будущем, если мы захватим русских, они встретят ту же участь, что и они осуществляют…»
Пришлось срочно и спешно оправдываться.
– Расстрел пиратов – это чушь! – заявил многочисленным корреспондентам капитан освобожденного танкера. И, разумеется, подтвердил, что сам видел, как после короткого допроса всех живых пиратов посадили на лодку, которая оставалась пришвартованной к борту «Московского университета». У сомалийцев, по его словам, отобрали оружие, абордажное снаряжение и навигационное оборудование, зато щедро снабдили запасами пресной воды и радиомаяком.
– Они вовсе и не хотели добираться до берега Сомали, – уверял капитан, – им надо было лишь проплыть несколько миль до судна-матки, с которого пираты вышли на «охоту» за танкером. Однако через час сигнал радиопередатчика исчез…
– Если сомалийские пираты, захватившие «Московский университет», в итоге погибли в море, то отнюдь не по вине российских моряков или спецназовцев, освобождавших судно, – вслед за ним, с полным знанием дела успокоил общественность вице-премьер с простой русской фамилией. – Их главари уверяют, что без средств навигации люди в открытом океане погибнут. Но это не так. Пираты показали нам на горизонте судно и сказали, что это их «судно-матка». Ну и все. Гуд бай, то есть «до свидания»… Что касается пиратов, их при нынешнем положении дел все равно пришлось бы отпускать – только потратив предварительно немалые деньги на то, чтобы их кормить, поить и судить.
В общем, после таких заявлений, казалось бы, ничего другого и не оставалось, кроме как в очередной раз похлопать российским руководителям и умилиться их похвальной заботой об экономии бюджетных средств. Хотя, конечно, не все и не сразу поверили в то, что военные моряки даже не заинтересовались мифическим «пиратским судном-маткой», которое все это время якобы крутилось неподалеку, – и не направили на него, как положено, досмотровую группу. Да и по поводу оставления посреди океана людей, среди которых были раненые, нуждавшиеся в медицинской помощи…