Ничего себе беззащитная — не побоялась одна прилететь на другой конец света в поисках отца, перебил его внутренний голос.
Конечно, беззащитная, мысленно возразил Фред, вспомнив, как Фредерика смотрела на него широко открытыми глазами, когда он помогал ей спуститься с высокой подножки. Как несколько секунд держал в объятиях стройное девичье тело, и она позволяла, уверенная, что он не обидит, не злоупотребит ее доверием. Словно говорила, что рассчитывает на его порядочность.
Да, решил Фред, верно, хрупкая и беззащитная, но одновременно и отважная, почти бесстрашная. Все-таки не каждый взрослый мужчина осмелится отправиться в чужую страну с неизвестными обычаями искать незнакомого человека, когда есть и возможность, и средства поручить это другим.
Он закрыл глаза и сразу же увидел чудесную улыбку, расцветшую на губах и в глазах Фредерики, когда он преподнес цветок. И ей было приятно его внимание, точно! Она даже взяла розу с собой в ресторан!
Ну да, конечно, придумывай! — откликнулся внутренний голос. Просто проявила свое прекрасное воспитание. Неужели ты наивно полагаешь, что был первым мужчиной в ее жизни, преподнесшим ей цветок? Да за ней наверняка увиваются толпы парней.
Ну и что, снова возразил Фред, это совершенно естественно. Да такая потрясающая девушка заслуживает всего внимания в мире! — Заслуживает, безусловно, только с какой стати он вдруг решил, что она готова принимать его внимание? Надеется, что она свободна? Что у нее нет возлюбленного или даже жениха?
Молодой человек тяжело вздохнул, повернулся на другой бок и внутренне согласился с тем, что действительно до сих пор ничего не знает о ее личной жизни. Но шестое чувство подсказывало, что, будь у Фредди мужчина, который бы к ней серьезно относился, он не отпустил бы ее одну. И не потому, что ей нельзя доверять, совсем нет. Просто трудно, даже невозможно представить парня, добровольно согласившегося расстаться с нею хоть на несколько дней. Тем более позволившего ей полететь через океан на поиски отца, имея на руках лишь старый газетный выпуск.
Фред снова перевернулся, открыл глаза, включил свет. Половина второго. Пора спать, осталось чуть больше четырех часов. Впереди еще один день за рулем, а он никак не может расслабиться. Мысли о Фредди, приятные и одновременно беспокойные, мешали погрузиться в дремоту. Накануне, ночуя в том же отеле, что и она, он не так тревожился. А сейчас ему вдруг начало казаться, что с ней может произойти что-то непредвиденное, может даже опасное.
В конце концов, не стоит забывать о синем пикапе. Если это не проделки Чарли, то чьи? Кто может позволить себе потратить столько времени и денег, преследуя простого шофера и его спутницу? И зачем? И кого из них?
Успокойся, сказал он себе, утром все выяснится. Если владелец пикапа интересуется мной, то я сразу засеку его. Для того-то мы и расстались, чтобы выяснить хотя бы это.
С этой мыслью Фред начал задремывать, но до самого утра видел не преследователя и не синий автомобиль, а смеющееся лицо Фредерики, ее светлые, развевающиеся на ветру волосы и слегка приоткрытые, словно ожидающие его поцелуя нежные губы.
А тем временем объект его внимания и то тревожных, то сладостных мыслей расхаживал из угла в угол, старательно обходя стоящую посередине комнаты кровать. Вернувшись в отель, Фредерика попыталась было лечь, но, покрутившись без сна минут сорок, поднялась, накинула халат и отправилась в этот долгий, но бесплодный путь, которым так часто следуют безнадежно влюбленные. Она никак не могла успокоиться, вспоминая события прошедшего дня, и буквально разрывалась между противоречивыми чувствами. Ее терзали невыносимая нежность, томительная тоска и жуткая, раздирающая душу ревность.
Единственным ее собеседником был старый знакомый — внутренний голос, а он этим вечером оказался не в духе и не желал утешать и успокаивать.
Что же ты думаешь, дорогая моя, начал он, когда она двинулась в бесконечный путь на одном месте, серьезный мужчина, молодой отец, преданный семьянин вот так с ходу возьмет и позабудет ради тебя о своих обязанностях и привязанностях?
Ничего я не жду, ответила Фредерика, густо покраснев. А просто… просто он принес мне цветок…
Ха! Цветок! Тоже мне, нашла, о чем упоминать. Да он проявил себя заботливым человеком, только и всего. И нечего делать из этого Бог знает какие выводы. Выказал немного внимания приятной девушке, посетившей его страну и делящей с ним долгую дорогу через весь континент. В знак, так сказать, гостеприимства.
Да, но он ведь поцеловал меня…
Ну и что же, что поцеловал. Мало ли молодых мужчин, которые целуют малознакомых женщин. Вспомни, с каким волнением Фред рассказывал о своей жене. О ее неудачном первом браке. Вспомни, вспомни! Да у него глаза горели, когда он говорил о негодяе Чарли, который плохо обращался с его Мэгги. Вспомнила? Вот то-то! А он предоставил ей кров и поддержку, приютил ее, беременную чужим ребенком… Истинный рыцарь.
О да, задумчиво ответила Фредди, такой никогда не бросит свою женщину в беде.
Именно! — воскликнул язвительный голос. Но только есть маленькое «но». Его женщина — не ты, а незнакомая тебе Мэгги.
Да-а, тоскливо протянула она, верно, Мэгги.
Надеюсь, ты сама не захочешь мужчину, который может взять и бросить жену, ребенка, так ведь?
Конечно! — пылко воскликнула Фредди. За кого ты меня принимаешь?
А за кого я должен тебя принимать, когда ты, невеста, без пяти минут жена Роджера, влюбилась в первого встречного и готова чуть не на шею ему вешаться?
Влюбилась?! Хотя да, надо признать честно, похоже, что влюбилась. Несмотря на все твои предупреждения… Влюбилась…
Ну вот, так я и знал. Поздравляю, дорогая! Ты совсем забыла, зачем сюда приехала. Не молодых парней соблазнять, а отца искать. И что теперь? Его ведь попросили подвезти тебя до Денвера, а ты навязалась еще и дальше. Как будто это его проблемы, а не твои. И не надо мне говорить, что ему приятно твое общество! Конечно, приятно. Кому охота ехать одному целую неделю, а то и две?
Фред любит путешествовать, он сам мне говорил, защищалась Фредерика.
Ну да, придумай еще, что это не ты попросила его тащить тебя вместе с собой через всю страну, а он сам предложил! Ничего не выйдет, детка, это твоя затея. А еще прикинулась невинной овечкой: не можешь, видишь ли, решить, что сказать отцу при встрече. С мыслями, оказывается, необходимо собраться. Дома надо было об этом думать, дома! А ты ведь еще обещала Роджеру, что отправишься с ним смотреть мебель для вашего будущего жилища, помнишь?
О Господи, хоть Роджера-то сюда не примешивай, не терзай меня!
И почему же Роджера не примешивать? Боишься, что стыдно станет? На несколько дней вырвалась из дому и уже готова позабыть о своих обязательствах! Хорошенькая же жена из тебя выйдет!
Да не люблю я этого Роджера, не люблю!
Ах, не любишь. А Фреда, значит, любишь? Ну так, должен тебе напомнить кое-что, милая: он женат. Женат! И очень тревожится о своей семье. И не позволит, чтобы его жену кто-то обидел.
Я и не собираюсь ее обижать, с чего ты взял?
А что же ты собираешься? Уж просвети меня, пожалуйста. Завести с ним интрижку, переспать и вернуться домой, где тебя ждет жених? Этого ты хочешь?
Нет, не этого!
А чего же тогда? Отбить его у жены, которой и так уже в жизни немало досталось? Нет, нет, нет!!!
Фредерика в отчаянии упала на кровать, накрыла голову подушкой и разрыдалась, не в силах выносить дальнейших укоров своего сурового и язвительного собеседника — совести.
Ну конечно, она влюбилась, отрицать это бессмысленно. Она вся горела, вспоминая их поцелуй. Но почему, почему Фред так сделал, если любит свою жену? Зачем подал ей надежду? Ведь здравый смысл подсказывает, что она совершенно беспочвенна…
Что же делать, что делать? Как встретиться с ним завтра лицом к лицу? Как ни в чем не бывало? Словно они по-прежнему хорошие приятели и тот поцелуй, лишивший ее покоя и сломавший защитный барьер, ничего не значит?
