Спустившись с башни, Габриэль не обнаружил никаких следов своих призрачных знакомых. Откуда-то издалека донесся звонкий щебет птиц, и в душе его пробудилась надежда; давненько он не слышал здесь ничего подобного. Своими мерзкими затеями Фрэнсис умудрился распугать всю живность в лесу.

Но некоторые из них оказались достаточно смелыми, чтобы вернуться. Без сомнения, это было хорошим знаком.

* * *

Джейн, закутавшись в старенькую шаль, понуро брела по проселочной дороге. Вдалеке послышался шум экипажа, и она тут же подумала, не спрятаться ли ей в придорожных кустах, переждав, пока этот кто-то проедет мимо. Без сомнения, сегодня был самый мрачный день в ее жизни, и все, чего ей хотелось, — чтобы ее оставили в покое.

А ведь первое мая, воплощение радости и весны, должно было наполнить ее жизнь новым светом. Но именно сегодня этой жизни — или хотя бы надежде на счастье — пришел конец.

Джейн оглянулась, чтобы понять, успеет ли она еще спрятаться. Ей не удалось определить, чей это экипаж: он был большим и закрытым, без герба и других опознавательных знаков. Она понятия не имела, заметил ли ее кучер, да ей, в общем- то, было все равно. Не медля ни секунды, Джейн скользнула в лес, пробралась вдоль небольшой канавы и спряталась в рощице молодой поросли. Здесь было тихо и сумрачно. Здесь она могла плакать, не боясь, что ее кто-нибудь увидит.

А ведь начиналось все как обычно. Проснувшись с утра пораньше, она тут же побежала на конюшню, чтобы посмотреть на Пенелопу с жеребенком. Те выглядели здоровыми и довольными, и Джейн вдруг ощутила укол зависти при виде проявлений материнской любви. Ей так давно хотелось иметь детей, что острота прежних страданий уже притупилась. Но ей хотелось не просто материнского счастья — она надеялась, что отцом ее детей станет Питер.

Не стоило вам приходить сюда, мисс, — произнес тот, возникнув словно бы из ниоткуда. Джейн обернулась к нему с сияющей улыбкой, которая, впрочем, тут же угасла; Питер выглядел бледным и нездоровым. Да еще вдобавок и раздраженным.

У тебя все в порядке? Ты не заболел?

Все в порядке, мисс. Что вам за дело до таких, как я? — Его йоркширский акцент звучал сегодня на удивление отчетливо. — Я позабочусь о лошадях, а вы займитесь своими делами. Возвращайтесь-ка домой.

Питер...

Можете поздравить меня, — произнес он внезапно все тем же сердитым тоном — Я женюсь.

В этот момент надеждам Джейн пришел конец.

Женишься? — пролепетала она.

Именно. Пора мне уже завести свою семью. Ферма требует присмотра, да и матушка не становится моложе. В общем, надо подумать о себе. И вот еще что: я уже не вернусь в Хернвуд-мейнор. Пусть ваш отец ищет себе нового конюха.

Я... я не понимаю, — растерянно промолвила Джейн.

Да что тут непонятного, мисс? Слуги часто уходят от своих хозяев. Они женятся и обзаводятся детьми. Все это не ваша забота. — Отвернувшись, он наклонился к ведру с кормом.

Действительно, не моя, — произнесла она безжизненным тоном. — Что ж, Питер, желаю тебе всего хорошего. Когда же свадьба?

Я дам вам знать, мисс. — Голос его звучал на удивление глухо. — Мы никого не зовем, кроме родных да жителей деревни. Никакой знати. Думаю, вы меня поймете. Ничего хорошего из такого смешения ожидать не приходится.

Ты прав. — Джейн с трудом выдавливала из себя слова. — Не приходится.

Сохраняя внешнее спокойствие, она вышла во двор, освещенный серым утренним светом. Питер даже не сказал ей, на ком он женится. Не исключено, что он просто все выдумал по какой-то лишь ему ведомой причине. Неподалеку она увидела высокую крепкую женщину. Это была Элис, мать Питера.

Джейн взглянула на нее с надеждой, и лицо Элис неожиданно дрогнуло.

Эх, милочка. — Обняв Джейн, она прижала ее голову к своей пышной груди.

И Джейн разрыдалась. Она плакала прямо посреди двора, под обращенными на нее взглядами слуг, а Элис поглаживала ее по голове и печально повторяла:

Как бы мне хотелось, чтобы все было по-другому.

Джейн подняла голову с неожиданным достоинством и выдавила из себя улыбку.

Мне бы тоже этого хотелось, Элис, — прошептала она, а затем повернулась и бросилась бежать. Ей хотелось скрыться от любопытных глаз и сочувствующих взглядов, и она бежала до тех пор, пока не оказалась на этой дороге, в этой чахлой рощице.

Экипаж остановился, и Джейн мысленно выругалась. Это словечко она узнала от Питера, еще когда они были совсем детьми и когда жизнь казалась такой простой. В то время Питер, Джейн и Габриэль были вместе против целого мира. Но теперь Питер был отдельно от Джейн, и мир победил.

Она услышала, как распахнулась дверца кареты, и замерла, надеясь слиться с окружающим лесом. Впрочем, ей следовало бы догадаться, что надежды эти тщетны, ведь все сегодня было против нее. Ну а в карете, разумеется, находился человек, с которым ей меньше всего хотелось встретиться.

Мисс Дарем? — донесся до нее высокий, пронзительный голосок Делайлы Чилтон. — Джейн, дорогая, я знаю, что это ты. Отсюда тебя хорошо видно. Давай же, иди сюда.

Слиться с окружением, как же, с тоской подумала Джейн.

Добрый день, леди Чилтон, — откликнулась она с неохотой. — Боюсь, я слишком занята сейчас. Я пообещала... повару брата, что найду для него кое-какие травы. Они растут только здесь, и я...

Что за чушь, — фыркнула Делайла. — Джейн, ты же совершенно не разбираешься в травах. Вдобавок я искала тебя. Это очень важно.

Было в ее голосе что-то такое, что заставило Джейн насторожиться. Вскочив на ноги, она стала всматриваться сквозь листву.

Случилось что-нибудь? — с тревогой спросила она — Неужели Лиззи? Я не видела ее все утро...

С ней все в порядке, — проворковала Делайла. — Просто она немного заблудилась и забрела в Арундел. Я убедила ее пообедать с нами и пообещала, что привезу тебя для компании.

Лиззи заблудилась? На нее это не похоже, — сказала Джейн, выбираясь на дорогу. Делайла сразу заметила ее запачканную одежду и опухшее от слез лицо, однако одарила обманчиво-любезной улыбкой.

Она тут впервые и не знает, где заканчиваются одни владения и начинаются другие. Идем же, дорогуша. Я думаю, ей немного не по себе в окружении стольких джентльменов. Твое присутствие будет как нельзя кстати.

Она махнула рукой в сторону большой черной кареты. Рядом с распахнутой дверцей стояли двое слуг леди Чилтон — высокие здоровенные мужланы, также одетые во все черное. Судя по их виду, им ничего не стоило запихнуть Джейн в карету, если бы она отказалась сделать это добровольно.

И Джейн решилась. Сделав шаг в сторону кареты, она стремительно развернулась и бросилась в лесок.

Ей и в голову не могло прийти, что такие здоровяки могут так быстро бегать. Не прошло и минуты, как ее уже поймали и потащили в экипаж. Лодыжки и запястья Джейн были связаны веревкой, а в рот ей предусмотрительно сунули какую-то пыльную тряпку. Джейн бросили прямо на пол, а следом в карету забралась леди Чилтон. Дверца закрылась, и женщины оказались в полутьме. На окошках кареты висели плотные занавески, и никто не спешил зажигать маленькие лампы.

Не тревожься, Джейн, — промурлыкала своим нежным голоском Делайла. — Даже если твоей милой подружки еще нет в Арунделе, она там скоро появится. Сможете поболтать друг с другом, пока не прибудет твоя сестра. — Она наклонилась ближе, и Джейн обдало ароматом приторно-сладких духов. — Не нужно бояться, дорогая. Мы просто приглашаем тебя отметить с нами Майский день. Не сомневаюсь, что такому чистому, неискушенному созданию, как ты, это будет только в удовольствие.

Джейн пнула леди Чилтон по ногам, скрытым длинными шелковыми юбками. Та вскрикнула от боли, но тут же рассмеялась:

Я припомню это тебе, дорогая. Можешь не сомневаться.

Казалось, что эта поездка никогда не закончится. Джейн с трудом дышала из-за плотного кляпа. Вдобавок Делайла все время пихала ее своими остроконечными туфельками, сопровождая это заливистым смехом. К тому моменту, когда карета наконец остановилась, Джейн пришла в полное отчаяние.